Хищник цвета ночи - Серганова Татьяна - Страница 15

— Жерар, — Ник повернулся ко мне, — это Виктория.

Тот перевел на меня взгляд черных глаз-бусинок и поджал губы. Потом быстро подскочил и стал наворачивать круги. Первый. Второй. Третий.

Придирчивый осмотр я выдержала весьма достойно, даже не дернулась, когда стилист схватил двумя пальчиками мои собранные в хвост волосы и приподнял их.

— Ну что ж, интересный экземпляр, Ники, — на чистом русском ответил Жерар. — Очень интересный. Есть над чем работать. Аккуратный носик, высокие скулы, пухлые губы, красивый овал лица. Что ты хочешь?

— Чтобы ее хотел не только я, но и все мужчины вокруг, — еще сильнее оскалился хищник, и я тяжело сглотнула.

— А может, не надо? — произнесла неуверенно.

— Non, non, non! — вскрикнул Жерар, и я едва не подпрыгнула от неожиданности. — Я ее уже вижу. Ох, Ники, это будет шедевр. Мой шедевр! Оставляй свою куколку и раньше чем через пять часов не возвращайся.

— Пять часов? — ахнула я.

— А что ты удивляешься, куколка? Пользуйся, мужчины так непостоянны и ветрены, — горестно произнес Жерар, схватил меня за локоть и потащил за собой. — Но ничего, мы им еще покажем. Ты будешь сиять!

— Удачи, — произнес Ник.

Хищник остался стоять на месте, спрятав руки в карманы брюк и глядя мне вслед. Его зеленые глаза смеялись, а мне только и оставалось, что покориться.

Какая нормальная женщина не мечтает о пяти часах счастья, когда окружение готово сделать все что угодно, чтобы доставить клиентке удовольствие? И я не исключение.

От кучи процедур, часть из которых проводилась одновременно, рябило в глазах. Сеанс массажа съел полчаса, но после него я почувствовала такое расслабление, что едва не мурлыкала от счастья. К сожалению, приятности почти сразу закончились, и началась работа по превращению куколки в бабочку.

Пилинг, обертывание и контрастный душ, после которого я едва не прибила всех, кто находился в радиусе двух метров. Но, видимо, и Жерар, и его девочки привыкли к такому, потому что моим рычанием не впечатлились и невозмутимо продолжили свои занятия.

Маска для лица и одновременно с ней маникюр. Выбрать цвет мне предсказуемо не дали.

Стилист налепил мне на глаза кружки огурцов и велел не двигаться.

Как только с маникюром было покончено, началась самая настоящая экзекуция. Она же депиляция.

— А может, не надо? Я по старинке, со станочком… — жалко промямлила, когда меня усадили на специальную лежанку.

— Сиди и терпи. Я же терплю! — заявил Жерар, закатал штанину и показал мне тощие ноги без единого волоска.

Ответить было нечем. У него волос побольше моего.

Но, как оказалось, это не самое страшное, что меня ожидало.

— Надо, — строго заявил стилист, возвышаясь надо мной, когда я усиленно мотала головой и прижимала к груди колени.

— Нет.

— Мы нежно и очень осторожно.

Он издевается?

— Нет. — Я упрямо поджала губы, отказываясь от такой чести. — Там удалять не надо.

— Надо! — рявкнул Жерар. — Зона бикини — это… это… — Слов у мужчины не хватало. — Это будет кощунство, если мы не сделаем тебя гладенькой в стратегически важных местах!

«Пошляк и извращенец!»

— Этого никто не увидит, — тут же парировала я.

— А Ники?

«Он тем более», — хотелось крикнуть в ответ, но я мужественно сдержалась и благоразумно ответила:

— Его все устраивает.

— Куколка, хватит. Не будь букой, раскройся. Образ должен быть полностью завершенным. Не порть мне картинку.

— Какую картинку? Никто не будет знать. Я не скажу.

— Буду знать я! И этого достаточно.

В общем, они сделали свое черное дело.

Звездочки, искры перед глазами и бокал красного вина, который мне всунули, чтобы отвлечь.

С момента ухода Н’Ери прошло три с половиной часа, когда они вспомнили, что надо бы покормить несчастную клиентку, которая уже сама была не рада, что оказалась здесь.

— Куколка хочет кушать? — ласково промурчал Жерар, подсунув мне под нос тарелку с крохотными канапешками.

Сыр, фрукты и ягодки.

И это они называют едой?

Мне бы сейчас мяса…

— Кукла хочет жрать, — пробурчала я, перефразировав фразу любимого юмориста, но канапе взяла.

— Вики, не хулигань, — пригрозил мне стилист, присаживаясь рядом. — Ты должна быть как фея — утонченная, изысканная, воздушная.

— Слушай, Жерар, — прожевав, поинтересовалась я. — А где ты так хорошо выучил русский? Никакого акцента.

— Где-где… — отозвался тот. — Да на Дерибасовской. Жорик я, Жорик Гриневич.

Канапешка встала поперек горла, и я закашлялась. Ну никак помпезный и яркий Жерар не вписывался в одесский колорит. Да и акцента не было.

— Как Жорик? — просипела, глотнув прохладной воды.

— А вот так. Давно это было, пятнадцать лет прошло. А ты доедай и пошли, будем тебя красить.

— Красить? Надеюсь, не в блондинку? — пошутила я и нервно усмехнулась.

Ведь с него станется.

— Пф, куколка, не болтай глупости. Мы просто добавим твоим темным волосам огня. Яркого пламени. И твои зелененькие глазки вспыхнут.

— Ореховые, — поправила его.

— А с тем цветом, что я тебе подобрал, они будут зелеными. Потом у нас стрижка и макияж. К сожалению, гардероб мы тебе не успеем подобрать. Но ничего, Ники подождет. Такую девушку стоит ждать.

«Да еще за такие деньги…»

Покраска заняла чуть больше сорока минут. Смыв состав с волос и укрепив бальзамами, Жерар взялся за ножницы.

— Готова? — Одесский француз подмигнул мне в зеркало.

— Конечно. — Я наблюдала, как он взял мои влажные волосы в кулак и принялся осматривать. — Давно хотела кончики подреза-а-а-а-а-а-а-а!!!!

Он отрезал!

Этот… этот…

Он отрезал мои волосы! Совсем!

— Они тебе больше не нужны, — невозмутимо произнес Жорик, бросая локоны на пол, пока я, открыв рот и вытаращив глаза, смотрела на его отражение.

Короткие пряди мазнули по щекам. Голова внезапно стала легкой и невесомой.

Я же никогда, совсем никогда так коротко не стригла волосы.

— Ты… ты…

— Стоп! — Он поднял руку, недовольно меня разглядывая. — Нет, так не пойдет. Ты прям побелела. Куколки мои. — Стилист повернулся к девчонкам, что-то быстро произнес на французском, потом снова обратился ко мне, очаровательно улыбнулся и… — Результат ты увидишь только в самом конце.

Пока они занавешивали зеркала, ко мне вернулся голос.

— Ты отрезал мои волосы, — наконец смогла прохрипеть я.

— Да, — отозвался Жорик, совершенно не смущаясь. — Их больше нет. Так что смирись. Мы будем делать из тебя совершенно другого человека. Правда, супер?

Сказала бы я ему, да цензурных слов не хватало.

Жерар осуществил задуманное. Больше я своего отражения не видела. Закрыв глаза, смирилась с поражением, слушала, как щелкают ножницы у уха, лелеяла и взращивала план мести хищнику. Надо же мне было на ком-то сорваться? Н’Ери подходил для этого лучше всего.

Потом наложили полноценный макияж: основа, тональный, румяна, помада, тени, карандаши и тушь.

— Я тебе сложил в коробочку все тона, помады и тени. Еще положил инструкцию. Подробную. Так что повторить это ты сможешь легко.

Стилист едва не подпрыгивал от счастья и восторга, а мне было уже все равно.

— Пойдем со мной, куколка! — Жорик помог мне встать и опять потащил куда-то. — Я уже подобрал тебе одежду. На все случаи жизни. Фигура у тебя не модельная, но тоже ничего.

И хорошо, что не модельная, кому нужна плоская доска с двумя пупырышками?

— Ник тут?

— Еще нет. Ты успеешь переодеться и показаться ему во всей красе.

— Я не хочу, — упрямо поджав губы, сообщила, когда Жерар втолкнул меня в кабинку, очень похожую на примерочную, только без зеркал.

Там на вешалках висела куча нарядов: штаны, брюки, блузки, свитера, пуловеры, юбки и платья. Внизу, выстроившись в ряд, стояли туфли, сапожки, лодочки и сандалии. Мне даже думать было страшно, сколько все это стоит.

— Надень это, — вручая мне платье, велел Жорик.