Школьное колдовство (СИ) - Сапункова Наталья - Страница 42

Вот как ему объяснить, что ей очень хочется на бал?!

— Так. Погоди, — он потёр рукой лоб, — он одолжил тебе денег?! Сколько, могу я узнать?

— Десять дреров.

— Та-ак. Я впечатлён, — он, кажется, ещё больше удивился. — Мышка, я сейчас опять задам тебе пару глупых вопросов. Сколько у тебя было в кошельке по прибытии сюда? Ты не кутила в дороге? Тебя не ограбили на постоялом дворе? Хотя, вроде Рита о таком не докладывала, не совсем же она слепая курица. Ну?..

— У меня было три дрера, — сказала она тихо.

— Целых три?! — его светлость опять выразительно помолчал, — ты хочешь сказать, что, запихнув тебя в школьную карету с гардеробом, который забыли продать старьевщику, и ничего не собрав в дорогу из самого необходимого, твой папаша не снабдил тебя хотя бы сотней?

И это было так обидно, что Лила не сразу смогла хотя бы кивнуть. Вот зачем он опять об этом?..

— Отца не было дома, — тихо пояснила она, — меня отправляла мачеха.

— Ладно, я понял. Ещё один вопрос: почему ты не рассказала об этом принцессе Альмагере? Она ведь спрашивала, предлагала помощь?

Лила покраснела, потом побледнела. Он внимательно на неё смотрел.

— Пожалуйста, Артур, оставь меня в покое! — взмолилась она, — Я не хочу просить денег у принцессы. Я ничего не хочу!

— Хорошо, благородная эссина, — Артур вздохнул, — Мне жаль, но игра продолжается. Думаю, осталось недолго.

— Игра? — она посмотрела в глаза его светлости.

Они у него зелёно-карие, вот.

— Да. Иногда я позволяю себе поиграть. Иначе совсем тошно. Но всё будет хорошо, Мышка. А эти книги… В сущности, я думаю, ты можешь их отдать своему Монтераю, если хочешь. Имеешь право. Вот что, перелистай их, я взгляну.

Он вышел из зеркала и встал за её спиной, смотрел, как она перелистывает страницу за страницей. Лила заметила на страницах пометки карандашом, иногда на полях было что-то написано, а в одной из книг, в той, что была подставкой для лампы, на многих страницах все поля, все просветы между абзацами были густо исписаны чернилами. Это было сущее варварство, с книгами так обращаться нельзя, тем более с такими редкими и нужными — недаром же Монтерай так без них страдал. Видно, великая колдунья гранметресса Эльянтина считала себя выше этого.

Лила добросовестно перелистала всё.

— Благодарю, — любезно сказал Артур, — теперь отдай это своему драгоценному Зануде и передай ему тёплый привет от меня. И сообщи Карту, где эти книги, он должен знать.

— Хорошо. Спасибо, Артур, — от души сказала Лила.

Она бросилась было наводить порядок, складывать книги обратно в шкафы, но призрак окликнул её из зеркала:

— Перестань. Успеется. Брось всё и уходи.

— Артур, я быстро! — попробовала она отмахнуться.

— Я сказал — уходи! Прочь! — повторил он строго. — Может, успеешь ещё сегодня осчастливить Монтерая.

— Не притворяйтесь злым, милорд, — попросила Лила, — я всё равно не верю!

— Злым? Я просто старый брюзга, уставший от жизни и от всего на свете, — он засмеялся. — Вот что, драгоценная внучка, я как ваш добрый… нет, как ваш злой дед, хочу благословить вас на ночь. Закройте глаза и ни за что не открывайте.

— Артур?! Зачем закрывать глаза?..

— Упрямая Мышь! Пожалуйста, закрой глаза. Я прошу. Потом уходи.

Он смотрел на неё из стеклянной глубины, вовсе не призрачный, молодой, красивый и сильный мужчина. Его темные волосы сегодня были растрепаны и нуждались в расческе больше, чем обычно, как и щёки — в бритве. У него были зелёные глаза и длинные прямые ресницы. Очень длинные. Но всё все это — лишь в зеркале…

Уставший старый брюзга? Да, покрой камзола у него, как на портретах дедушек. Но и только.

— Артур, не шути со мной, пожалуйста, — попросила она, закрывая глаза.

— Какие шутки? — отозвался он, — доброй ночи, маленькая Мышка.

И Лила вдруг почувствовала, как на её щёку легла жёсткая, тёплая ладонь, а лба уверенно коснулись твердые мужские губы.

— Милорд! — Лила открыла глаза.

В кабинете никого не было. И в зеркале — тоже.

Надо было видеть выражение лица Корина, когда Лила вручила ему книги. Сначала, кажется, тот решил, что ему это снится. Потом он побледнел, а глаза его восторженно заблестели.

— Лила?! Как?!

— Это лорд Артур попросил вам передать, — пояснила она. — И он желает вам успеха в работе.

Ей хотелось улучшить его предвзятое отношение к призраку. Кажется, получилось.

— О, передайте ему мою горячую благодарность, я теперь его должник! — сказал Корин с такой искренностью, что усомниться было невозможно.

А потом он схватил в охапку книги и убежал, забыв попрощаться. На столе осталось принесённое им печенье.

— Ну спасибо, подруга, — грустно вздохнула Олетта. — Вот в такие моменты и начинаешь сомневаться, кого он любит больше, меня или своё научное колдовство! Ещё бы, оно без него зачахнет!

— Не ворчи! — засмеялась Лила и обняла её, — он любит тебя, конечно. А научное колдовство — всего лишь смысл его жизни!

— Ага, ты как никто умеешь утешать! — улыбнулась невеста будущего колдовского светила, — вот пока не съешь со мной печенье, никуда тебя не отпущу. Потом сбежишь к своему призраку? Мой Корин хотя бы не призрак.

— И у лорда Артура есть масса достоинств, которые перевешивают этот недостаток! И потом, он не мой призрак! И я не сбегу. Он сегодня меня прогнал.

— О, вот как? Значит, мы вместе сидим и едим печенье?..

Они ели печенье, и воспоминания о целомудренном поцелуе его светлости оказались для Лилы даже более вкусной и волнующей приправой рассыпчатой сдобе, чем мелко нарезанные цукаты, тоже добавленные щедро…

И появились вопросы. Лорд Артур, выходит, мог очень даже осязаемо прикасаться. Он её поцеловал! Как же так?

Сообщая Карту про книги, отданные Корину, Лила чувствовала себя очень неуютно, перед глазами так и стоял библиотекарь, глядящий из зачарованного зеркала. Он лишь кивнул:

— Благодарю, миледи.

Больше Лила старалась с ним не встречаться, наедине, во всяком случае. А вообще, эти последние дни перед долгожданным балом она не теряла зря времени. Удалось сдать все долги, накопленные при вступительных испытаниях — спасибо Артуру, конечно, но ещё надо заметить, что над эссиной Каверан вдруг загорелась счастливая звезда. И где, спрашивается, она пряталась столько времени, за какой тучкой? Всё стало получаться так быстро и просто! Преподаватели спрашивали именно то, что она хорошо знала, книги сами норовили открыться на нужных страницах, и всё, что требовалось, стоило оглянуться, попадалось на глаза и просилось в руки.

Она несколько раз позанималась танцами с Олеттой — на верхнем этаже замка нашлось немало уединённых мест, где можно было укрыться и потанцевать. Она составила списки книг в кабинете леди Эльянтины. Артур ещё два раза брал её в поющую башню. Хотя, тут как сказать! Конечно, это она брала его в башню. Несла в бутылке. И она рассмотрела все драгоценные цветы, растущие на нижних полках. А какие там на верхних… Они были доступны лишь Артуру. Он объяснил, что никто не может заходить внутрь поющей башни, нельзя позвать рабочих, которые бы заново застеклили окна, заменили сгнившие ставни, изготовили новые лестницы. В башнях нельзя колдовать никому, кроме Инденов и Мардоков, то есть теперь действительно никому. Вообще, у кровной защиты, которую испокон веков любили и Индены, и Мардоки, есть свои недостатки.

Итак, она получила нужные зачёты, и по истории тоже. Артур в этом случае обещал объяснить, почему королевская семья так желает его расколдовать…

Она заговорила сама. Начала, правда, немного не с того. Хотя, как сказать.

— Артур, можно спросить?

— Сначала запиши: через двенадцать дней самое позднее — какое это будет число? — надо проверить и убрать амулеты накопления силы. И амулеты роста. А то, боюсь, как бы верхние не сбросили листья. Мышь, ты хочешь ожерелье из моих цветов? Или кольцо, кулон? Стоп, ты записала?