Ундина особых кровей - Матлак Ирина - Страница 3

— Вот возьму и расторгну наш договор, — пригрозила раздосадованная я. — Лучше буду пешком по глубинной лестнице подниматься, чем иметь дело с тем, кто бессовестно меня продает!

Ган выглядел виноватым ровно настолько, насколько ши могут выглядеть виноватыми в принципе. Он опустился в свое маленькое креслице, закинул ногу на ногу, подпер подбородок кулаком и тяжело вздохнул:

— Да не продаю я, мамой кля… — Наткнувшись на мой все еще немигающий взгляд, осекся и тут же эмоционально закончил: — А ты попробуй отказать теневому охотнику! Мы, ши, их боимся, как мелкая рыбешка — чернозубых акул! А этот еще и Флинтом подослан… Э-эх, и что ж это за жизнь у меня такая? Угораздило же так не вовремя проснуться!

Видимо, здесь мне предполагалось преисполниться к нему великим сочувствием, но куда больше я сочувствовала себе. Даже закралось предательское желание уподобиться Гану, пожалеть себя и как следует поныть, но, вспомнив об адмирале Рее, я резко передумала.

Если вдуматься, для меня все складывается гораздо лучше, чем могло бы быть. По крайней мере, есть те, кто обещал меня защитить от Флинта и ему подобных. И в этом свете жалеть себя просто непозволительно. Я ведь кадет! Почти что ловец Морского корпуса! А ловцы ничего не боятся и никогда не жалуются.

Примерно в тот миг, когда я подумала «ничего не боятся», пылающий под котелком огонь дрогнул. А вместе с ним дрогнул Ган, вжавшись в спинку кресла, и в ужасе вздрогнула я, потому что прекрасно знала, чем такое внезапное поведение огня обычно заканчивается.

Нет! Нет-нет-нет, к такому я абсолютно не готова!

— Живо переноси меня к воротам корпуса! — потребовала у Гана, но было поздно.

Из рыжего пламени во всем своем великолепии вышел легендарный капитан пиратов, угроза морей и моя непрекращающаяся, вечно преследующая головная боль. Кайер Флинт.

Отряхнув рукава от осевшего пепла, он мельком осмотрелся, скользнул взглядом по съежившемуся Гану и остановился на мне.

Одна маленькая беспомощная ундина была невероятно расстроена этой самой беспомощностью, а также была готова придушить одного ши, по чьей милости влипла в такую неприятность.

Говорят, безвыходных ситуаций не существует. Но, похоже, они все-таки есть. Поскольку конкретно в данный момент выхода из этой пещеры для меня не было, и я понимала, что придется терпеть общество пирата ровно столько, сколько он возжелает здесь задержаться.

— Обзавелась покровителем, синеглазка? — ровно спросил Флинт.

— Разве есть причины не принимать бескорыстную помощь? — вопросом на вопрос ответила я, даже сумев не отвести глаз.

Теперь в его голосе звучала усмешка:

— Бескорыстную? Ты слишком наивна, если считаешь, что Рей решил защищать тебя просто так.

Флинт сделал несколько шагов по направлению ко мне, вынудив невольно напрячься, и без перехода обратился к Гану:

— Плесни мне рома. Лучшего, пожалуйста.

Подчинился ши на удивление быстро. Прытко вскочил с места и, не переставая что-то бурчать под нос, подлетел к одному из своих сундуков. Тщательно в нем порылся и извлек увесистую пыльную бутылку, на которую тут же дыхнул и тщательно ее протер. Затем на верхней полке отыскался еще один стаканчик, который также был очищен, в отличие от предложенного мне, и Ган торжественно преподнес его Флинту. Даже еще одно потрепанное кресло откуда-то взял, магией придвинул его к незваному гостю и суетливым жестом предложил присесть.

Пока все это происходило, я в полной мере прочувствовала на себе смысл поговорки «сидеть как на ежовых иголках». Так и представлялось, что подо мной лежит крупный и невероятно колючий обитатель морских вод.

Оставив стакан без внимания, Флинт хлебнул ром прямо из горлышка, на мгновение замер, будто бы прислушиваясь к себе, и удовлетворенно кивнул. Сделал еще глоток — и вот на меня снова обращен его взгляд.

— Рей верно служит королю, — произнес пират, небрежно откинувшись на пыльную спинку кресла. — Если получит приказ доставить тебя в грот, дабы собрать кристалл душ, он его исполнит.

Непроизвольно сжав кулаки, я выдавила:

— Вы сами верите в то, что говорите? Неужели за годы совместной службы не успели его узнать?

— Даже так, — чуть удивленно протянул Флинт, на лице которого отразилась заинтересованность. — И от кого тебе это известно? От него?

Кивнул на мгновенно побледневшего Гана.

Прочитав ответ на моем лице, понятливо хмыкнул:

— А, Аночка, значит. Любопытно, чем это ты ее так зацепила, что она поведала о нашем славном прошлом?

Показалось, что за нарочитым легкомыслием пирата скрывается некоторая напряженность, вызванная невольным упоминанием то ли потерянной души, то ли того самого прошлого. Как бы то ни было, я поняла, что второй раз за этот вечер попала прямо в цель. Даже если Эртан Рей предан королю, это вовсе не значит, что он станет выполнять приказы, идущие вразрез с его собственной совестью. А приказ собрать кристалл душ, к тому же используя при этом мою кровь, — явно из их числа. Вдобавок адмирал сказал, что нынешний король, в отличие от предков, не заинтересован в этом артефакте. И причин не верить его словам у меня пока нет.

— Рей, как всегда, предусмотрителен, — заметил пират, взболтав содержимое бутылки. — Усилил защиту корпуса и даже вспомнил о нашей тайной лазейке в библиотеке. Не сомневаюсь, он и о твоем ши узнает. Так что готовься, следующие наши встречи будут проходить в других местах.

— Я не собираюсь с вами встречаться! — возразила возмущенно. — А если вы снова вздумаете переместить меня на свой корабль или куда бы то ни было без моего согласия, это будет считаться похищением. Можете не сомневаться, больше я не стану скрывать ваши визиты от… от адмирала Рея.

Темные глаза Флинта — несомненно, такие же темные, как его душа, — насмешливо блеснули:

— Но о нынешнем будешь молчать. Не выдашь ведь своего синего друга до того момента, пока Рей сам его не отыщет?

Я уже набрала побольше воздуха, намереваясь вновь возразить, но резко осеклась. Потому что, Глубина его побери, Флинт был прав! Он выбрал идеальное место для того, чтобы заявиться, — пещеру Гана, о которой я действительно никому не расскажу.

Нет, не потому, что за сделку с ши меня по головке не погладят. А потому, что, как ни странно, Гана мне было несколько жаль. Он не совсем походил на своих кровожадных собратьев, а жалость к сирым и обделенным у меня, похоже, в крови.

Продолжал гореть огонь под котелком, чуть подрагивая от сквозняка, чудо-варево по-прежнему кипело, выбрасывая облака белого пара. Флинт молчал, неспешно взбалтывая ром, но больше к нему не притрагиваясь. Ган рылся в своих закромах и делал вид, что очень занят, а меня это начинало напрягать все больше и больше.

— Что вам сейчас нужно? — решилась нарушить повисшее молчание. — Пить я ничего не стану.

Флинт исподлобья на меня посмотрел, изогнул губы в намеке на улыбку и покачал головой.

— Напрасно. Это и в твоих интересах тоже. Неужели сама не хочешь раскрыть свои способности? В тебе много магии, синеглазка, и, похоже, ты до сих пор этого до конца не осознаешь.

Здесь он снова был прав: я не осознавала. Понимала, что эта магия есть, дремлет где-то глубоко во мне и медленно пробуждается, но вот именно осознать, осмыслить и принять толком до сих пор не получалось.

— Предпочитаю честные методы, — ответила я на озвученный вопрос. — А какое-то зелье, под прикрытием именуемое чаем, к таковым не относится. И, уж простите, у меня нет никаких оснований вам доверять. Вам ведь необходимо раскрыть мои способности только для того, чтобы собрать этот глубинный кристалл. К слову, если адмирал Рей верно служит королю, то кому служите вы? На кого работаете?

Смелые слова вырвались сами собой, и хотя внутренне я тут же сжалась, о сказанном не пожалела ни капли. В конце концов, Флинту, как и прочим, я нужна живой, и пока ничего он мне не сделает.

Вместо ожидаемого раздражения на лице пирата отразилось легкое удивление с примесью такого же легкого удовольствия: