Вера. Надежда. Любовь (СИ) - ЛетАл "Gothic & - Страница 13

— Помогу, не проблема, — почему-то тушуюсь, осознав, что парень не собирается ограничиться этой прогулкой.

— Дениска, у тебя есть девушка? — вроде бы совершенно безобидный вопрос, но меня реально кидает в жар, а продолжение перехватывает дыхание: — Или, может быть, парень?..

 — Что, простите? — Кожей чувствую, как краска заливает щеки и уши, кончики которых сейчас, кажется, превратятся в угольки. В голове мысли пчелиным роем, и некоторые из них откровенно жалят: «Он же ко мне яйца подкатывает! Он гей? Это что, карма? Я в ЭТОМ плане ему понравился? А может, это со мной что-то не так, раз я привлекаю парней?».

— А ты плохо относишься к таким людям?

Я даже не задумываюсь, давно поняв, что Лева из моего детства — просто моральный урод, и что те, кто предпочитают свой пол, не становятся автоматически с ним в одну шеренгу.

— Нет, я нормально ко всему отношусь, особенно к тому, что меня не касается.

— А если бы коснулось? — Парень явно развлекается, вгоняя меня в краску все сильнее, а я уже не знаю, куда деть глаза. Его пытливый, прожигающий взгляд, кажется, подмечает все, и как я реагирую — в первую очередь. А мне стыдно. Пиздец как стыдно!

— Может, сменим тему? — пытаюсь уйти от щекотливого, слишком доверительного для только что познакомившихся, разговора.

Все же он странный. Говорить о таком с малознакомым парнем — это как-то стремно. Или ему с его ростом, как жирафу, на все плевать с высокой колокольни?

— Ну давай пока сменим, — соглашается парень, акцентируя слово «пока».

У меня никогда ничего не было с парнями, если не брать в расчет то «романтическое» утро, но зараза-Любопытство так и подмывает узнать, каково это — по любви. По любви? О чем я вообще думаю? Какая у меня с ним может быть любовь? Хотя… парень мне откровенно нравится. И нравится все больше и больше.

Мы идем по лесной тропе, продолжая болтать ни о чем. Шмотки на летней жаре уже давно высохли прямо на мне, так что до дома я добрался только поздним вечером. Сначала остановка в оказавшемся на пути «макдаке», потом спортивный манеж, и я с интересом разглядываю своего нового знакомого, как конь скачущего с другими такими же жеребцами с яйцами по площадке.

Он кидает мне мяч прямо на трибуны, зовет на площадку, знакомит с командой. Я среди этих мамонтов как моська, но, блять, как же меня прет. Я словно ребенок, которого взрослые дяди приняли в команду. В душе этот долбаный щенячий восторг, как в детстве перед НГ, когда ждешь, ощущаешь и веришь, что вот-вот — и случится чудо. Я готов вприпрыжку гарцевать, если бы не понимал, как это будет выглядеть со стороны.

Уже вечер, он провожает меня домой, словно девицу. От него так приятно пахнет. Яблоком, мятой и немного потом. Кажется, ему интересно все, чем я занимаюсь, что читаю и учу. Он удивленно вздымает брови, когда я говорю, что неплохо рисую, и ему тут же оказывается жизненно необходим постер с Gorillaz в моем исполнении. И я снова не отказываю. Мы расстаемся у подъезда. Он по-собственнически вбивает свой телефон в мой, по-дружески прижимается и похлопывает по спине, а у меня становятся ватными ноги.

Блять! Ругаю себя на чем свет стоит, что веду себя с ним, как девка красная. Круговерть мыслей, от самобичевания до глупых пырсканий в кулак, так взвинчивает нервы, что вырубаюсь только под утро.

И в этом коротком жарком сне я вижу его — Валеру. Он прижимает меня к мокрой траве, и я не вырываюсь. Я хочу его ощутить еще ближе.

Просыпаюсь, как обухом по голове ударенный, с четким осознанием, что влюбился… В парня! И что самое странное — меня это нисколько не напрягает.

Дни летят. Мы встречаемся. Я хожу за ним, куда бы он ни позвал. Днем на пляж или на тренировки. Он играет. Я капаю слюной. Вечером по клубам или в парк, где тусит весь местный «бомонд». Он, кажется, знает чуть ли не каждого второго. Я, кажется, ревную. Он, кажется, что-то темнит, болтая по сотику с друганом. Я, кажется, свечусь счастьем. А потом мы остаемся вдвоем на хате какого-то его приятеля.

 — Я тебе нравлюсь? — Он зажимает меня в углу, смотрит со своих ста девяноста с чем-то мне в глаза, а я бы и рад уйти, скрыться от этого взгляда, но не могу. Стою словно под гипнозом, чувствуя себя кроликом перед удавом.

— Да, — говорю правду и знаю, что он это знает.

Меня нереально колбасит. От волнения леденеют руки. Я не слышу своего сердца. Понимаю, что признался, вот только страшно услышать, что он скажет в ответ. А он не спешит мне ответить. Осторожно проводит пальцем по напряженно сжатым губам. Срываюсь. Пытаюсь выскользнуть, но меня только сильнее вжимают в стену.

— Ну ты чего? Я тебя не отпускал, — вкрадчивый голос, от которого мурашки ползут по всему телу.

— Валер, — смотрю на его губы, что растягиваются в ухмылке, в глаза посмотреть просто сил нет.

— Тиш-ш-ше… — выдыхает в губы и целует, так нежно. Мне кажется, это его ответ «да», и я сдаюсь, тут же и безоговорочно. «Я ему нравлюсь», — мысль будоражит, вселяя веру, что я любим и все у нас будет хорошо.

Как оказываемся в постели, не знаю. Сильные руки просто не дают опомниться, прижимая меня к несвежим простыням. Брезгливость берет свое, охлаждая пыл.

— Валер, — пытаюсь остановить парня, но тот прижимается сильнее, трется ширинкой о мою, и это пиздец как возбуждает.

— Закинь мне ноги на бедра. — Словно не слышит меня.

Губы болят от поцелуев, на шее расцветают горячие отметины засосов. Я плыву, голова в тумане. Пальцы Валеры пробираются под футболку, ласкают мои ходящие ходуном ребра, пощипывают соски. И меня буквально подкидывает. Я и не знал, что эта часть меня может быть так чувствительна.

Плавлюсь под разгоряченным телом парня. Выгибаюсь дугой, неосознанно подталкивая к центру своего возбуждения. И как в награду за честность ощущаю нежную хватку у себя на члене через ткань джинсов, но даже такая малость заставляет меня бессовестно стонать. Возбуждение зашкаливает. Я готов кончить только от этих ласк. Почему с ним так хорошо, как ни с одной из девчонок? Хотя и было-то их у меня — пальцев на руке хватит, еще и останутся.

— Хочешь? — Хриплый голос в ухо инстинктивно заставляет вздыбиться волоски на моем теле.

Хочу ли я? Да я умираю от «жажды»! Хочу, чтобы он не останавливался, сжимал сильнее, стонал страстно, дышал рвано, ведь это значит, что он меня желает не меньше, чем я его.

Валера стягивает с меня джинсы. Стыдно, что он видит меня таким открытым, но страсть, что жарит тело, берет свое. Член подрагивает в его широкой ладони, которая все быстрей скользит по длине. Чувствую подкатывающий оргазм, что сползает по позвонкам, подтягивает яйца, тюкает в паху пульсаром.

Выдержка подводит, и я кончаю. Экстаз сотрясает тело, отключает мозг. Охваченный блаженством, затихаю. Ровно до того момента, пока Валера по-хозяйски не раздвигает мне ноги. Я чувствую его член у своего сжатого ануса, и меня словно ледяной водой окатывает. Дергаюсь, выдыхая:

— Нет. — Пытаюсь отползти, но меня крепко держат за бедро, так, что пальцы впиваются в кожу. — Валер, остановись! — Получается как-то слишком испуганно, но мне реально страшно. Не так, как когда-то давно. Сейчас все по-другому: я смотрю в его лицо и все по согласию. Но я не готов лечь под него. Не сейчас.

 — Ну ты чего? — Член елозит по звездочке, размазывая секрет. — Не мнись, как девка. Все будет хорошо, не бойся.

— Да не боюсь я. Просто… — замолкаю. Не знаю, как сказать. Да и что? Что я пиздец как боюсь? Или что хочу секса, но не готов зайти так далеко? Или что мне противно трахаться непонятно где, непонятно на чьей кровати?!

— Что «просто»? — В голосе парня раздражение. Даже в темноте вижу, как блестят злостью его глаза. — Критические дни?

— Отпусти! — Подъебка больно бьет по самолюбию, и сказка разрушена. Хватаю несостоявшегося пока любовника за запястье, пытаясь уйти от ласк, что уже переходят в домогательство.

— Хорошо, Дениска, не дергайся. Детей не обижаю, — тихо смеется парень, уступая. — Не знал, что ты девственник. — Меня окатывает кипятком.