Этикет следствия - Келин Алексей - Страница 4

— Ты ведь на самом деле у нас в следственном самый младший, — тоном доброго дедушки пояснил ему бывший наставник пару месяцев назад, — тебе сейчас сколько? Двадцать два?

Виктор кивнул. Ему было слегка неловко от того, что Жданович мгновенно понял, как его передергивает от нового прозвища.

— Обычно следаками становятся, уже основательно поработав "в поле" и патрулях. А ты — молодой, да ранний. И способный. Да еще и все поколения благородных предков на твоей породистой гётской физиономии длинным списком отпечатались. Ты хоть в мундир Стражи рядись, хоть в рубище — этого не скроешь.

— Да ладно! Какая разница-то? — удивился Виктор. — Следак и следак. Теперь даже не "фон", просто Берген.

Его не слишком радовало напоминание о происхождении. Важно то, что он делает сам, здесь и сейчас, а былые дела благородного семейства к его нынешней жизни не относятся.

— Огромная разница. И дело не в голубой крови, она у всех одинаковая. Ни богатства, ни власти у тебя не осталось. Зато мозги и образование — есть. Причем тут ты фору дашь всем нам, в том числе и потому, что и все предки твои тоже были очень образованными людьми. Это же порода, сам все понимаешь.

— Лучше среднее соображение, чем высшее образование, — пробурчал Виктор.

— Ну-ну, — усмехнулся Жданович, — и от кого же ты услышал эту светлую мысль?

— От деда. Он академик… был. Императорской Академии наук. И точно знал, чего стоит это ваше образование.

— Наверняка знал… Ну да я не о том. Ты пашешь за двоих, ты, без дураков, уже неплох — а можешь стать и очень хорошим следователем, если дурить не начнешь. В управе тебя ценят и уважают, а еще чувствуют, что ты слегка другой породы. И дело не в дворянстве, у нас тут дворяне не редкость. Дело в чем-то еще. Вот и хочется людям сделать тебя понятнее, хоть ты, вроде бы, и простой открытый парень. Так что терпи. Это признание тебя "своим".

Виктор обреченно вздохнул.

Он был очень благодарен Ждановичу за разъяснения, но звереть от "Малыша" не переставал.

Вот и сейчас ему стоило некоторого усилия не скривиться на прозвище.

— На первый взгляд, — уже гораздо серьезнее продолжил мастер Николас, — мы имеем следующее. Некто умудрился как-то обездвижить и повалить нашего потерпевшего, причем падал он либо в беспамятстве, либо не мог шевелиться. Видишь, как руки лежат? Был бы в сознании, попытался бы как-то смягчить падение. А тут — рухнул, как мешок с сеном. О! И гематомка на затылке, вполне подходящая. Только такой бугай от нее бы не вырубился, нет, маловато ему такого удара.

— Я тоже удивился, — ответил Виктор. — И еще на руки его взгляните — ни порезов, ни ран. Как будто не защищался и не сопротивлялся, пока его резали. Причем резали его уже лежащего, судя по следам крови.

— Надо же, молодежь пытается думать! — ухмыльнулся эксперт. — И думать, что радует, правильно. Действительно — никаких следов борьбы. Но, скажу я тебе, мой юный умный друг, что это еще не все. Он был в сознании. На лицо его посмотри.

Виктор только через пару секунд внутренней борьбы сумел снова посмотреть в лицо трупа. Потому что видеть такое второй раз не хотелось совершенно.

Жуткое страдание, перекосившее черты лица мертвеца, было настолько явственным, что казалось, он до сих пор кричит от боли.

— А теперь, Малыш, ответь-ка на вопрос — как можно умудриться сделать так, чтобы жертва не шевелилась, но все чувствовала, да еще и сохранила подвижность мимических мышц? И, самое главное — зачем?

Виктор промолчал.

— Оп-па, — нарочито удивленно воскликнул мастер Николас, — как я и предполагал, вот и отягчающие обстоятельства.

— Куда уж хуже? — привычно подыграл эксперту Виктор. И так ясно — тут без колдовства не обошлось.

— Всегда есть, куда, — наставительно заявил мастер Николас и продемонстрировал Виктору металлический шарик на цепочке.

Шарик медленно вращался.

Когда эксперт поднес шарик ближе к трупу — тот начал крутиться существенно быстрее, и в его глубине засветились багровые сполохи.

— Вот дерьмо, — старательно вздохнул Виктор. — Преступление с использованием магии.

— Я же тебе говорил, Малыш, — снова ухмыльнулся мастер Николас, ты еще просто не понял своего счастья! И не просто магии — у нас тут, дорогой мой, некромант нарисовался.

Виктор скривился. Маги — это вообще головная боль, а уж некроманты… Твари это редкие, все больше в Академии сидят, да по лабораториям своим. И за каждым некромантом пристально наблюдает Совет Магов — так, на всякий случай. Но уж если у кого из них крыша поедет, а Совет недосмотрит — то все, хана. Получается длинная череда убийств, и часто большая бойня при задержании, если гада все-таки удается вычислить. Последний такой случай был около пятидесяти лет назад в герцогстве Кошиц, так там, как говорится, трупы убирали до вечера.

Вот уж надежурил, так надежурил…

— М-да… — протянул Виктор, — и ни одного демона в округе. Не спихнуть проблему на инквизиторов.

— Ага, ври больше, — безжалостно ответил мастер Николас, — я же вижу, как у тебя глазки загорелись. Трупик интересный, это тебе не бумажки строчить, это дело настоящее. Кабы не княжеский циркуляр, ты б сейчас волком выл, что покопаться не удастся. А благодаря князю — ройся сколько влезет, никакие инквизиторы не помешают. Правда, и не помогут.

Эксперт тем временем спрятал шарик-индикатор и, отогнав не в меру ретивого старшину патруля, которому явно было стыдно за проявленную недавно слабость, пристально всматривался в цепочки кровавых следов, ведущие от трупа. Следы обнаружившего тело столяра эксперт осмотрел мельком, а второй след, обрывавшийся на грузовом пирсе, исследовал со всем тщанием.

— Я тебе, Малыш, еще официальную красивую бумажку напишу, — мастер Николас, делано кряхтя, распрямился и потер поясницу, — но уже сейчас с полной уверенностью утверждаю: одет был наш убивец в ботинки или сапоги, каблук сантиметра три. Размер относительно небольшой. Судя по расстоянию между отпечатками, он у нас среднего роста или чуть ниже, тебе, орясине, примерно по плечо. Так что, Малыш, это вполне может быть и женщина. Особой силы, если жертва неподвижна, не надо. Шерше ля фам, дорогой. Тебе давно пора найти девушку…

— Мастер Николас! Совсем уже?

— Ну да, ну да… Извини. Что-то мне самому как-то… неуютно, — совершенно серьезно отозвался эксперт. — Не люблю магов, а уж некроманты — совсем гадость. Трупик везите в морг, там я его пристальнее осмотрю. И протокол дай сюда, а то, глядишь, забыл чего, знаю я вас, торопыг.

Виктор слегка обиделся, но виду не подал.

"Следствие — это терпение…"

Читал пожилой эксперт очень бегло, кажется, просто мельком глянул на несколько листочков и схему. Снова вздохнул и укоризненно посмотрел на Виктора.

Виктор ответил усталым равнодушным взглядом. Подколки мастера Николаса надоели следователю хуже горькой редьки.

— А собака? — проникновенно поинтересовался эксперт, участливо посмотрев в глаза Виктора.

— Так ведь злодей по речке уплыл, собака тут бесполезна. Не унюхает ничего, — спокойно и грустно объяснил младший следователь. Как же Николас достал-то! Опять экзамен устраивает!

— Да не ваша собака, господин Берген. Его собака, — эксперт со вздохом кивнул на труп. — Видишь, Малыш, рыжая шерсть на штанине? Собака, похоже, была с ним в момент нападения. И, скорее всего, видела убийцу. Но убежала или тоже убита… Найти бы песика, а? Тебе все равно мага-эксперта вызывать, может сумеет какую пользу из собачьей памяти извлечь. Вряд ли, конечно, но мало ли… Но без мага тебе тут по предписаниям никак не обойтись, тьфу, прости Господи.

— Про собаку ясно, — кивнул Виктор. И решил не пропускать возможности подколоть вредного эксперта: — Мастер Николас, вы магов не любите? Почему?

— За что ж мне их любить, а, Малыш? — неожиданно грустно отозвался эксперт. — Заносчивые хамы, всех заслуг — способности от рождения. А гонору-то сколько!