Этикет следствия - Келин Алексей - Страница 36

Виктор мерял шагами брусчатку двора. Ветер сюда, за высокие стены замка, почти не долетал — но уже начинало темнеть, с востока шла громадная тяжелая туча.

Двор опустел. Только привратник у ворот посматривал на следователя с сожалением, как будто извиняясь перед благородным господином за задержку. Он уже почти осмелился предложить Виктору переждать дождь — но шагнул назад, когда от крытой галереи в их сторону направилось трое. Невысокий плотный крепыш лет двадцати пяти в бордовой куртке, изящный бледный молодой человек в сером костюме и увалень чуть пониже Виктора в черном камзоле с золотой отделкой.

"Ух ты, — усмехнулся про себя Виктор, — коллегия адъютантов в полном выжившем составе. Славомир, оруженосец князя Гнездовского — этот в бордовом. Просто, со вкусом, явно поработал княжеский камердинер. Петер из Эзельгарра — скромняга. Ему выпендриваться незачем, барон со дня на день признает внебрачного сына наследником, и Петеру нужно будет сделать вид, что он совсем этого не ожидал. Людвиг Кори из Кроска не стесняется, разоделся в пух и прах. На ловца и зверь бежит".

— Здравствуйте, — вежливо поклонился Виктору Славомир. — Вы — следователь фон Берген?

— Да, это я, — ответил на поклон Виктор.

Петер и Кори так же поклонились и представились, но вести переговоры явно собирался Славомир.

— Пожалуйста, уделите нам несколько минут, — попросил он.

Громадная капля, предвестница грядущего дождя, упала Виктору на лоб. Кори неуклюже оттирал нос от воды, Петер даже не пошевелился. Славомир жестом гостеприимного хозяина пригласил всех укрыться под длинной воротной аркой.

Привратник предусмотрительно отошел к навесу около ворот, не желая мешать беседе благородных господ. Коня все не приводили, и это было очень кстати.

Почти сразу ливануло, как из ведра. Над замком грохотала гроза, мелкие брызги задувало под своды арки, и чувствовать их на лице после дневной жары было очень приятно.

— Олег с Анжеем были одними из нас, — сообщил Славомир. — Нельзя сказать, что лучшими друзьями, но мы очень хотим помочь разобраться, что случилось. Так что, если мы можем что-то сделать…

Славомир замолчал, ожидая реакции Виктора. Петер и Кори слегка поклонились, выражая полное согласие с оруженосцем князя Гнездовского.

"Интересно, что это, — подумал Виктор. — Цеховая солидарность? Страх, что они пили и гуляли с убийцей? Простое любопытство?"

Но вместо этого спросил:

— В каких отношениях были Олег Траут и Анжей Зеленский?

— В отвратных, — бухнул Кори. — Как кошка с собакой, если не сказать похуже. Анжей Олега доставал все время, а Олег велся, — кажется, тут Кори хотел добавить нелестный для альградского секретаря эпитет "придурок", но не стал. — Это ведь из-за пари с Анжеем Олег у госпожи своей ленту спер. Люто ненавидел его за это, но пари свято. Они думали, мы не в курсе. Ага, будешь тут не в курсе, когда орут как потерпевшие! Ой, — осекся Кори, — извините. Они ведь теперь…

— Я тоже этот разговор слышал, — подтвердил Славомир.

Петер просто кивнул.

Виктор сделал вид, что новость о ленте — совсем не новость, и следствие в курсе. Надо будет перепроверить, конечно — но интересный финт получается…

— Анжей почему-то к Олегу все время цеплялся, — продолжил Славомир. — А тут, как на грех, девица эта, в борделе, на фрайин Ингрид похожая. Анжей знал, что Олег из-за таких намеков взорвется немедленно — он и взорвался.

— Да уж, — вздохнул Петер, — я его тогда еле удержал. — А то быть бы Анжею прямо там зарезанным…

Все трое переглянулись.

— Нехорошо так про покойника… Но я Олега понимаю, — задумчиво покивал Славомир, — Анжей, стихоплет, умел довести до полного озверения. Как начнет стишки свои читать, да с подковырками, так и хочется ему в ухо треснуть.

— Я и треснул, — откровенно признался Кори. — Еще на предыдущем сборище, у герцога… С тех пор Анжей меня не доставал. А, что уж сейчас-то скрывать! — добавил он, через несколько секунд, — редкой сволочью был покойничек Анжей. За величайшее счастье почитал довести кого-нибудь до ручки. Вообще, когда кому-то плохо было, он как кот сметане радовался. Я, скорее, удивляюсь, как Олег его выходки терпел так долго.

— А Вы что думаете? — обернулся Виктор к Петеру.

Секретарь эзельгаррского барона слегка замялся.

— Мне, увы, с Вами делиться своими соображениями нельзя. Барон запретил, — грустно ответил Петер. — Если Его светлость узнает, что я с вами говорил, будут у меня большие неприятности. Он соседей из Альграда совсем не жалует, особенно после того, как фрайин Ингрид к нашим торговым домам зачастила. Простите за точность цитаты, но сказал так: "Зарезали — и ладно. Да пусть этих альградцев хоть всех перебьют, мир чище станет". И от разбирательства велел держаться подальше.

Славомир сочувственно вздохнул. Кори пожал плечами, как бы заявляя: "слово сюзерена — закон".

— Извините, — закончил Петер, — мне жаль. Олег был хорошим человеком, Анжей… мы не дружили. Да и не знаю я ничего особенного. Про ленту Вам уже рассказали, а про остальное я просто не в курсе.

— Мне начальник сказал — сам разбирайся, — заявил Кори. — Так что расскажу, что хотите. Ну, кроме государственных тайн Кроска, да тонкостей политики Мергента, но они Вам точно ни к чему, — хохотнул он. — Только мне сейчас к господину Кордору надо, велел быть через полчаса, а время почти на исходе.

— Сможете завтра зайти в управление стражи Гнездовска? — Виктора полностью устраивал вариант поговорить с оруженосцем Кроска без лишних свидетелей, у себя в кабинете.

— Конечно, — кивнул Кори, — но зачем? Дело же ясное.

— Нужно уточнить детали, — пояснил Виктор.

Пригибаясь, придерживая щегольский берет, мгновенно превратившийся под стеной ливня в мокрую тряпку, Людвиг Кори опрометью кинулся к ближайшему входу в замок. Чуть не поскользнулся на залитой водой брусчатке, но удержал равновесие, изобразив неуклюжий пируэт. Помахал Виктору и коллегам, стоящим под аркой, и скрылся в какой-то двери.

Славомир, глядя на это, по-доброму усмехнулся.

— Бедный Кори, — пояснил он Виктору, — барон его сейчас пропесочит за ненадлежащий вид. Ну да ничего, оруженосцу не привыкать.

Виктор неопределенно хмыкнул. Можно было, для поддержания разговора, рассказать, как он сам был оруженосцем… Но совершенно не хотелось устраивать вечер воспоминаний.

— Ничего, — улыбнулся Петер, — Кори амулетом разжился, чтобы при бароне выглядеть идеально. Сейчас постоит пару минут в уголке, пока магия ему костюм в порядок приводит — и всё. Не пропадет.

Дождь понемногу начал стихать. Славомир тоже обещал Виктору завтра заехать в управу, дать необходимые показания. Конюх наконец-то привел Лешего и очень извинялся — оказывается, слегка разболталась подкова, и ее закрепляли. На удивление, Петеру тоже подвели коня.

— Мне нужно сейчас в город, — пояснил эзельгаррский секретарь. — Вы не против, если я составлю Вам компанию?

Когда под копытами коней оказалась укатанная дорога из княжеского замка в Гнездовск, Петер подъехал поближе к Виктору (Леший неодобрительно на него покосился), и осторожно, с надеждой проговорил:

— Простите, что спрашиваю… Но Кентавр Гарца — это Вы?

Виктор приподнял бровь. Он меньше всего ожидал от Петера такого вопроса, да еще и произнесенного с детским, восторженным любопытством. Парнишка ведь не намного его младше — а смущается, как подросток. И вообще, какие, к черту, кентавры?

…Грохот конницы, азартный визг коня, доспех стал второй кожей, и Виктор Бельский, лейтенант кавалерии, уже не отдает команды — все равно никто не услышит. Но его ребята знают, что делать, приказы не нужны, сейчас есть только бой, кровь, тяжесть меча и безумная свалка…

— Какой еще кентавр?

— Извините… Вы ведь Виктор Бельский? Наследник барона фон Берген, род из Железной Книги Империи? Ни одного сражения, где вы командовали кавалерией, не было проиграно? Герой битвы при Гарце? Вас сочли погибшим после Орловского разгрома?