Девочка. Книга вторая (СИ) - "Dave Gahan Admirer Violator" - Страница 71

— Я вижу, вы тут тайский изучаете без меня, — внезапно раздался голос Эльзы, и мы с Латом дружно обернулись.

— Лат любезно решил провести для меня туристический ликбез, — засмеялась я, а Эльза вдруг, услышав мой смех, на мгновение застыла, внимательно изучая мое лицо.

— Может быть, ты поспишь? — наконец произнесла она, поправляя мои волосы, — перелет длинный, времени много.

— Не хочу спать, — нахмурилась я, не желая оставаться в одиночестве.

— Тебе не тяжело Тигра держать на коленях? — кивнула она в направлении кота, — если хочешь, я послужу ему периной.

— Нет, он любит мои колени. У него и так стресс от этого путешествия, — тихо сказала я, погладив его бронзовую шубку.

— Это у нас стресс от этого путешественника, — усмехнулась Эльза, вероятно вспомнив, как мы всем миром держали Тигра, чтобы вколоть ему успокоительного.

Я усмехнулась в подтверждение ее слов, вспоминая картину "свободу честным котам", мои крики "не сломайте ему шею", а также озадаченных Макартура и Джино, почесывавших свои широкие затылки и пытавшихся подойти деликатно к вопросу инъекций.

Мы еще некоторое время шутили, вспоминая нашу посадку в самолет, мой звонок Джулии, которая пожелала мне подрумяниться, но потом я, все же чувствуя усталость, откинулась в кресле, закрыв глаза, и мысли, как это обычно у меня бывало, потекли в своем направлении, перерабатывая новую информацию, полученную от Лата.

Интересно, как бы меня похищали люди Барретта? Может быть, подослали бы Макса на мотоцикле, и он спровоцировал Джули на гонки? Ведь прислал же он ко мне Макса "студента", чтобы войти ко мне в доверие. А может быть, поступили бы проще — забрали бы из университета под предлогом того, что везут к Барретту. В принципе, какая разница, вопрос был в другом: как сложилась бы моя жизнь, если бы меня все-таки "похитили" и увезли на базу, как заложницу? Многого со мной могло и не случиться, не попади я в резиденцию: моя ревность, когда я наблюдала за Ричардом в казино, моя злость от дорого белья, словно снятого с моделей, мое личное дно — дно бассейна — я бы избежала тех слов и действий, которыми Барретт меня хотел унизить, уничтожить, выжечь и утопить мою любовь к нему. И главное, может быть я бы избежала выкидыша. Что бы тогда было со мной и ребенком? От мыслей о больнице сердце застучало как бешеное, и я непроизвольно сжала кулаки — теперь, когда я знала, что с Ричардом все в порядке, меня накрыла волна от потери ребенка, прорвав стены блокады, так тщательно мной выставленные. Удалось бы меня спасти от кровотечения в небольшой санчасти? И как бы тогда отреагировал Ричард? Винил бы он себя в том, что закрыл меня беременную на базе, как заложницу, ничего мне не сказав? К чему теперь эти вопросы. В любом из этих вариантов, думаю, малышу не суждено было родиться, учитывая проблемы моего организма с внезапной беременностью. Я инстинктивно сжала ладонью живот, вспомнив гинекологическое кресло в операционной, и прикусила изнутри губу, да так сильно, что почувствовала солоноватый вкус крови. "Харт, прекрати истерику!" — приказала я себе и попыталась утихомирить биение сердца, заблокировав неприятные воспоминания. Холодными пальцами я в очередной раз погладила шубку Тигра, и его тихое мерное дыхание начало отдалять мои внезапно возникшие видения из прошлого.

От всех этих размышлений мои веки наконец отяжелели, и я провалилась в сон. Мне опять снилась база, что не мудрено, так как я провела на ней месяц. Мое подсознание выдавало яркие картинки, как в калейдоскопе, сменявшие друг друга: снилось, что я заложница и всех ребят воспринимала как врагов, снилось, что со мной на связь вышел шпион, который попытался втереться ко мне в доверие с целью помочь мне бежать, якобы для того чтобы отвезти Ричарду, а на самом деле украсть с базы и доставить врагу, но я поняла его игру и ранила из Глока, который нашла у себя под подушкой. И снился какой-то темный силуэт, к которому я бежала со всех ног, как к Ричарду в ночь покушения.

Меня разбудила теплая ладонь Эльзы на щеке, но я, еще не отойдя от сна, схватила ее руку и сильно сжала, не желая отпускать.

— Тихо… — прошептала она и увидев мой встревоженный вид спросила: — Опять кошмар?

— Детектив и боевик в одном флаконе, — сонно прошептала я, вспоминая разоблачение шпиона.

После плотного раннего завтрака каждый нашел себе занятие, коротая время. Джино с Дугласом играли в карты на диване, Эльза читала карманный детектив, а Лат был погружен в свой мир, слушая музыку в наушниках. Через некоторое время Эльза отложила книгу и уставилась на парней, которые иногда комментировали свою игру, подшучивая и подтрунивая друг над другом.

— Мальчики, ну-ка оставьте свои карты и уточните нам с Лили точные маршруты нашего паломничества? — спросила она, желая их отвлечь.

— Мы летим на остров Пхукет, — внезапно услышали мы голос Лата, который смотрел на меня.

— Какая у нас разница во времени, и во сколько мы приземлимся?

— Разница с Сиэтлом у нас пятнадцать часов, — быстро ответил шустрый Ди-Джей и, прищурив глаз, что-то калькулируя, добавил, — и приземлимся мы в районе двух сотен по местному времени.

— Двух сотен? — не поняла я.

— В два часа ночи, — пояснила Эльза и, подмигнув, добавила: — У этих военных все не как у людей, даже время.

— А сколько там сейчас градусов? — напряглась я, вспомнив, что из вещей у меня только нижнее белье и то, что на мне.

— Около тридцати по цельсию, — тихо произнес Лат, и по его лицу было видно, что он несказанно рад этому факту, в отличие от меня.

— А чё, нормально, — одобрил Джино погоду, не отводя глаз от своих карт.

— Я на тебя посмотрю, когда ты ощутишь на своей шкуре всю прелесть стопроцентной влажности, — усмехнулся Дуглас.

— А что мне влажность, — пожал плечами Ди-Джей, — я на воде прослужил большую часть своей жизни.

— В этом году не так влажно, и сезона дождей практически не было, — вклинился в разговор таец.

— Дуглас, — серьезно произнесла Эльза, покачивая головой, — будут боли в груди, сразу дай мне знать. Говорила я, что лучше бы ты полетел на восстановление в Европу с Барреттом. Там климат посуше.

— Да что я там в той Европе не видел, — пожал плечами Дуглас, выкладывая на стол расклад, отчего у Джино исказилось лицо, — в Тае интересней, экзотика.

— Кто бы сомневался, — нагло ухмыльнулся Джино, не отводя взгляда от карт, — массажные салоны, улыбающиеся таечки — не жизнь, а…

Миссис Хоуп внезапно встала и, подойдя к ребятам, отвесила легкий подзатыльник Ди-Джею, прерывая его неуместную речь.

— Чтобы я не слышала ни одной скабрезности за все время нашей поездки, — жестко сказала она, и я вновь удивилась командным интонациям в её голосе.

— Ну миссис Хоуп, — протяжно растянул Джино, как ребенок почесывая затылок, — рука у вас тяжелая.

— Я не шучу, — предупредила она, — ведите себя достойно, чтобы мне не пришлось за вас краснеть. А то вколю витаминчик кое с чем, неделю сидеть не сможешь, уже не говоря о других шалостях. Шмелем меня не зря называют.

— Я помогу его подержать, — тут же добавил Дуглас, усмехаясь Джино.

Я внимательно наблюдала за Латом, который сидел чуть поодаль от Эльзы, слушая музыку с закрытыми глазами, и, казалось, даже не обратил внимания на неудачную шутку Джино, а что он подумал на самом деле, знать мог только он.

— Пхукет… — тихо произнесла я нараспев, — красиво звучит.

Лат тут же открыл глаза и, улыбнувшись, сказал тоном знатока:

— Это означает "Холм".

Уже поздней ночью мы наконец приземлились в аэропорту Пхукета, и как только я ступила на трап самолета, меня укутало влажным "одеялом" тропиков. На секунду я застыла и, чувствуя теплый ветер в своих волосах, тихо вздохнула, не зная, что мне приготовила судьба на этом экзотическом "Холме".

К моему удивлению визовые формальности были улажены быстро. Немолодого тайского таможенника сразил своей красотой и именем сонный Тигр, которого он тут же сфотографировал для дочери и после этого смотрел на Макартура, скорее напоминавшего шкаф, гораздо приветливее. Но больше всего меня поразил Лат — он вел себя уверенно, разговаривал с таможенниками на равных, иногда повышал голос, выясняя какие-то формальности, чаще улыбался и благодарил, и мне даже показалось, что он стал немного выше ростом. Вздохнув, я вынуждена была признать, что в Штатах он, определенно, чувствовал себя в гостях, здесь же он был дома — среди своих.