Страж Вьюги и я - Ежова Лана - Страница 14

Я в западне…

Безмолвно, не сводя с меня нечитаемого взгляда, Фрост сбросил куртку на пол, на нее полетел топор и кожаный пояс с широкой бляхой. Синий мундир мужчина расстегнул до половины.

Я сглотнула и опустила глаза. Кошмар, меня ждет не брачная ночь, а брачный день!

Заскулила бы от ужаса, да зелье подчинения не позволяло.

— Изольда.

Поразившись, что назвал по имени, вскинула голову.

Глыба успокаивающе улыбнулся — получилось паршиво, эдакий оскал на бородатом лице. Борода… а ведь и не помню, какая она во время поцелуя. Хотя, о чем я?

Вскоре узнаю!

Я попятилась.

Вздохнув, Фрост медленно пошел вперед. Три моих шага — один его. За спиной вдруг оказалась стена, справа — массивный шкаф, слева — кровать.

— Послушай меня. Я твой муж, а ты моя жена…

Хорошенькое вступление. Я зажмурилась обреченно.

— …фиктивно.

Я уставилась на Фроста во все глаза.

— Брак мы аннулируем. А сейчас, позволь, сниму следилки и маячки.

Шмырь меня покусай!.. Так вот почему он меня раздевал? Хотел избавиться от одежды, напичканной следящими артефактами?

Кроме облегчения, я испытала злость. Он ведь преднамеренно сделал, что бы заподозрила в дурных намерениях. Зачем? Хотел посмотреть на реакцию? Узнать, какой я человек?..

Или это случайно вышло. Если он бесчувственный сугроб, то и других считает такими же. Уж лучше бы второй вариант — так проще, чем осознавать, что тебя прощупывали, а ты оказалась совсем не бойцом.

Я вздрогнула, когда грубоватая ладонь легла на мою грудь, обтянутую белым бюстиком, и чуткие пальцы вытащили из кружева крохотную булавку, которой вчера еще там не было.

Затем Фрост осторожно распустил мою прическу, вытаскивая одну за одной шпильки.

Коса из четырех прядей — явно работа отчима, он не считал зазорным делать Адамине «бублики» или «корзинку» и, как я подозревала, обожал это занятие. Мне вот тоже удосужился соорудить сложный «колосок», но скрепил его заколками-маячками… Горло сдавила обида. Вот как он мог?. Мало того, что продал, так еще позаботился, чтобы навязанный супруг отыскал, если сумею сбежать. Эх, Марон… А ещё дочкой называл, лицемер.

— Повернись ко мне спиной, — тихо велел Фрост.

Зато я знаю, что раз прическу делал отчим, то и одевал меня он, а не мерзкий Кастанос. Хоть одно хорошее открытие за утро.

Рука брюнета скользнула по обнаженной пояснице, отвлекая от грустных мыслей и вызывая мурашек, бодро гарцующих по позвоночнику вверх.

— Последняя, — глухо отчитался страж, и я обернулась.

Следилка, тонкая ниточка, цепляемая к ткани или голой коже, сгорела прямо на его ладони. То ли филигранно выполненное огненное заклинание, то ли мужчина не боялся ожогов.

— Чулки сними, — напомнил Фрост, бросая мне покрывало с кровати.

Укутавшись в него по самые уши, я избавилась от последней опасной вещи.

Невозмутимый страж достал из шкафа черную безрукавку, огромный зеленый свитер и вязаные носки. На полках царил скучный порядок — ровные стопки, сложенные по цвету одежды. Кхм, а у меня, если сравнивать, хаос на следующий же день после уборки…

— Оденься и спускайся на кухню. Поговорим.

Я кивнула и взяла предложенное. Подобрав всю сброшенную одежду, фиктивный муж покинул спальню.

Упав на кровать, я спрятала лицо в ладонях и затряслась от беззвучного смеха.

Прикопает в сугробе… брачный день… Да-а, я ещё та затейница. Надумала себе лишнего. А Фрост нормальный мужчина, истинный страж, который не преступит законы, не воспользуется слабостью девушки.

Тогда как я особа весьма ветреная — все еще ощущала прикосновения к телу широких ладоней. Теплые, аккуратные… безумно приятные прикосновения. Что-то со мной не то… Или же это побочный эффект зелья? Много их у него, настоящая отрава!

Чуть успокоившись, оделась. Выданные безрукавка и свитер прикрыли коленки.

Откровенный наряд, но другого нет. А вот носки не подошли — мои ноги в них затерялись. Спускаясь по лестнице, непременно споткнусь и шею сломаю. И станет Фрост фиктивным вдовцом, побив все рекорды по скорости смены статуса…

Нет уж, придется потерпеть случайную жену!

И я пошлепала на первый этаж босиком.

Запах горелого мяса придал ускорение. А я ещё переживала, что заблужусь и не найду кухню!

Вбежала в комнату, полную дыма, я вовремя — на большой сковороде подсыхало мясо, слегка обугленная порция уже лежала на глиняном блюде.

Ухватившись за ощутимо нагретую деревянную ручку, я спасла еду от сожжения.

Φрост, строгавший поистине разбойничьим тесаком хлеб, молча передвинул разделочную доску на середину стола.

Поставив на нее сковороду, я быстренько перевернула мясо вилкой и вернула на печь дожариваться. Даже с нотками гари аромат казался божественным, и мой желудок выдал несколько радостных рулад.

Обернувшись, заметила, что страж смотрит на мои ноги.

— Почему босиком?

Я поморщилась — разрешения отвечать никто не давал.

Густые брови Фроста сдвинулись на переносице.

— Все-таки зелье принуждения? И запрет говорить? Позволяю говорить все, что пожелаешь.

Слава богам. Он догадался. Наконец-то…

— Твои носки слишком велики, я могла в них убиться.

Не говоря ни слова, мужчина вышел, и я выдохнула с облегчением.

Став моим временным мужем, он продолжал пугать своим ростом и шириной плеч.

Может, у него в предках снежные волоты затесались? Шутка, конечно, но это объяснило бы его рост, силу и отстраненность. Пожалуй, скупость на эмоции Фроста страшила меня сильнее бугров мышц и стальных кулаков.

Я сервировала стол и успела пожарить ещё одну порцию подготовленного мяса, прежде чем вернулся Фрост с моими сапогами и кулем одежды.

— Можешь надевать — я снял следилки.

Обувь с чулками он поставил у стола, а свадебное платье и шубу вознамерился бросить в печь.

— Стой. Не сжигай. Позже я почищу их, когда сниму уршиль.

Страж вскинул бровь, выражая удивление или скепсис. Кто разберет, что у него на лице написано?

— Шуба из меха угриков. Знаешь, какие это хитрые зверьки? Их ловила вся артель, чтобы хватило на шубу такой длины, — говорила я торопливо, объясняя свой взгляд на чужой труд. — Дороже только мех давелийского соболя. А чтобы сплести шелковое кружево для платья, местные мастерицы работали не одну неделю. Люди старались, создавая красивые вещи, и они не виноваты, что некий урод насовал туда следилок!

Кастанос поразил своей паранойей, да и вообще тем, что заинтересовался моей персоной. Дом по меркам Вьюги дорогой, а я симпатичная девушка и вдобавок магичка, но идти на преступление?.. Странно все, не вижу логики в поступках похитителя.

Или же я чего — то не знаю. Вдруг со стороны отца обнаружился родственник благородного происхождения, который решил завещать мне свое богатство и титул?

Версия смешная и невозможная, как увеселительная прогулка в аномальных зонах.

— Хорошо, — удовлетворил мою просьбу Фрост и накрыл вещи полупрозрачным щитом, который не позволит Кастаносу воспользоваться следилками и найти нас.

Завтрак протекал в неловком молчании. Хлеб невозможно черствый — как только зуб не сломала? Первая порция мяса, которое пожарил страж, оказалась несъедобной.

Та, что жарила я, — недосоленной, но тут ситуацию успешно поправила солонка.

Фрост невозмутимо жевал черствый хлеб, свои угольки и мои нормальные отбивные с одинаковым аппетитом. Закусывал сушеным горьким перцем в немереном количестве.

В душе проклюнулся суеверный страх: а человек ли сидящий напротив мужчина?

Складывалось впечатление, что своими белоснежными зубами он перемелет даже камень и не заметит, что ест…

Некоторое время я рассматривала Глыбу, сменившего синюю форму на домашнюю одежду. Черные штаны обтягивали крепкие ноги. Белая безрукавка подчеркивала рельефную мускулатуру, плечи воина и сильную шею, а еще не скрывала на левом предплечье татуировку — очередной абстрактный узор. Но привлек внимание в первую очередь странный сине-зеленый артефакт. Величиной с кофейное блюдце, он висел на стальной цепочке, да такой толстой, что на ней можно и собаку держать на привязи — не оторвется. Сам медальон оказался из синего стекла со светящимся зеленым кристаллом внутри. Магию я ощущала, но странную — одно время она казалась слабой, а через секунду напоминала ураган, притаившийся за дверью: откроешь ее — и стихия, взревев, уничтожит все в доме.