Мой папа - Дед Мороз (СИ) - Резник Юлия - Страница 24

Когда они неровным строем вышли на улицу, оказалось, что метель совсем разошлась! Мело так, что в десяти метрах ничего видно не было. Вьюга свистела и злилась. Бросала в лицо острые жалящие осы-снежинки. Эльф, недолго думая, заревел.

- Не видать нам елки! – прокричала Надя.

- Ну, это мы еще посмотрим! Пойдем!

Очищенные еще утром дорожки замело, но Левин как будто бы этого не замечал. Ступал все так же твердо и уверенно, в то время как Надя, увязая в рыхлом снегу, едва шевелила ногами. Пока дошла – аж вспотела. Пошарила в карманах в поисках ключа. Благополучно поднялись на свой этаж.

- Ну, вы раздевайтесь пока, а я сейчас!

- Постой, ты куда?

- Сейчас буду! – прокричал Илья, сбегая вниз по ступенькам.

Надя удивленно пожала плечами и сунула ключ в замок. Они с Эльфом даже не успели раздеться, когда раздался стук в дверь. Будучи полностью уверенной, что это Илья вернулся, Надя прокричала:

- Открыто! – и продолжила раздевать сына.

- Добрый вечер, - раздался хриплый голос от двери. Надя удивленно оглянулась:

- Ярик? Что-то случилось? Что-то с Ванькой? – затараторила она.

- С Ванькой? – растер затылок сосед. - Да вроде нет. Почему сразу с Ванькой? Я… другое хотел.

- Да? И что же?

- Хм… - мужчина медлил, дернул плечом, как если бы оно у него болело. – Ну… я тут хотел относительно Нелли поинтересоваться…

- Нелли? Ах, наверное, Нелли Владимировны? - нахмурилась Надя, - ну, и что же ты хотел узнать? – воинственно подперла бока руками.

- Ну, так, это… Как она вообще?

- Кто? – косила под дурочку Надя.

- Так Нелли Владимировна… - растерялся сосед.

- Постой. Тебя ее график работы интересует?

Ярослав затряс головой.

- Что-то с Ванькой? Что ж ты молчишь?!

- Да нормально с ним все! Нос промываем, и горло тоже… полощем.

- Тогда зачем тебе Нелли Владимировна?

- Выходит… она ничего тебе не рассказывала?

- Да о чем ты, я не пойму, боже мой!

- О том, что мы были женаты, - еще больше насупился сосед. Признаться, выглядело это довольно впечатляюще и могло бы даже, наверное, напугать. Неподготовленного-то человека. Но Надя почему-то так разозлилась, что совершенно не впечатлилась.

- Ну, а это здесь причем? – поинтересовалась, сузив глаза.

- То есть как это?

- Ну, были, и были. Сейчас-то тебе что нужно?

- Так ведь спросить!

- О чем?!

- Как она?!

- В смысле? Как она что?

Да, возможно, Надя перегибала палку и переигрывала, но! Господи боже… Скольких трусов она на своем веку повидала? Вот таких. Как этот Ярик, черт его дери. Здоровых мужиков, на которых пахать можно, а они… Бросали! Бросали в самый сложный, самый неподходящий момент. И ладно бы, жену. Детей… своих же детей бросали. Гады! Не выдерживали, видите ли! Тонкие, чувствительные натуры… А мамки что? А мамкам деваться некуда. Мамкам все на себе тащить. Потому что если не они, то кто? Вот тебе и слабый пол. Да, чтоб ему пусто было, этому Ярику. Пришел тут… Стоит! Глаза в пол. А как прямо смотреть? Совершенно никакой возможности, когда совесть нечиста! И чего пришел, спрашивается?! Стоит здесь теперь…

- У нее все хорошо?

- Да что ж ей будет? Все отлично у нее! К свадьбе, вот, готовится… Да!

- К свадьбе? Ну, это хорошо, наверное, – снова почесал в затылке.

- Да просто отлично! Так ты еще что-то хотел спросить? Если нет, я немного занята…

Ярослав кивнул. Потрепал подошедшего к нему Эльфа по голове и развернулся к выходу, где нос к носу столкнулся с вернувшимся Левиным.

- Ты только посмотри, какую я елку раздобыл! Наверное, до самого потолка будет, а если выше, так я подрежу… У нас в хозяйстве пила найдется, ну, или топорик?! – начал с порога и оборвался. – Здравствуйте.

- Ярослав.

- Илья… - недоуменно представился Левин.

- До свиданья.

- И вам не хворать… - проводил он взглядом соседа и перевел задумчивый взгляд на раздосадованную Надю. – Это что было?

- А… Не бери в голову. Человек один… нехороший.

Илья нахмурился. Что-то сжалось внутри. И сомнения поселились там, где сомнениям не было места… Было видно, что этот… человек нехороший был вхож в Надин дом. К тому же он был довольно большим. Темной масти. А что, если Илья ошибся? Что, если Эльф вовсе не его сын?! Что, если этого… человека нехорошего?! С чего бы Наде злиться на кого-то постороннего?! А она злилась. Как только дым из ушей не валил?

Отвлекая Илью от мучительных мыслей, к нему подошел ребенок. Но не попросился на руки, как это бывало обычно, а обогнул его по дуге и вытянул шею, чтобы увидеть, что же там такое происходит. В коридоре-то. Расширил глазки, увидев елку, и, сунув пальцы в рот, подошел поближе.

- Эй-эй, дружок, не так быстро! Надь, здесь нужно протереть пол! Сосна-то снегом покрылось, пока я его допер. Теперь, вот, лужа.

Пока Надя возилась с тряпкой, пока искала подставку под дерево – Илья внимательно наблюдал за Эльфом. Ну, нет… Не может он быть того… человека нехорошего. Крепкий парень, да! Но так и Илья никогда тростиночкой не был. Все положенные схемы развития нарушал. Всю статистику педиатрам портил. Зато мама была довольна. И бабушка. И это хорошо. Потому что нет ничего хуже недовольных мамы и бабушки.

А глаза?! Ну, ведь его глаза! И вихор на затылке! И даже руки… руки его. Еще не такие огромные, но для годовалого ребенка – очень даже, а что будет потом, несложно представить. Вот же… вот же те руки! Лишь бы только артрит по наследству не передать. Впрочем, канадские ученые недавно установили, что по мужской линии артрит передается гораздо реже, чем по женской. Он не слишком тогда в ту статью вчитывался. А теперь, вот, придется. И почему все болячки наследуются? Нет, чтобы что-то хорошее…

Так все же... он ли отец? Спросить прямо? А вдруг отпугнет?! Но как же быть... как быть тогда, господи? Он ведь уже полюбил его... Он свое продолжение в нем видит! А как не видеть, если Эльф даже хмурится так, как он сам. И настырный такой же...

Но как начать разговор?

Илья был почти уверен, что в ту ночь, два года назад, с ним была именно Надя. Пусть у нее были короткие волосы, сама она немного плотнее, а глаза припухшими и красными от слез, но за два года все могло измениться, ведь так? Волосы могли отрасти, килограммы испариться (попробуй такого богатыря потаскай – сначала в себе, потом на руках!), а слезы высохнуть! Да и единорог на мягком месте – своего рода тавро!

- Наа-а-адь!

- Ммм… - пробормотала она, высовывая голову из тесной кладовки, в которой пыталась отыскать ёлочные игрушки.

- А Эльф и родился большим?

- Еще бы! Пять двести. Шестьдесят сантиметров…

- Так тебя кесарили, выходит?

- Да, прям! Показаний не было. Он по прикидкам не больше четырех килограммов должен был быть. Потом поняли только, как ошиблись в прогнозах, да поздно было. Но ничего. Справились.

Пять двести! Подумать только. Впрочем, чему удивляться – сам ведь такой родился. А может, и больше. Это у мамы надо спросить. Или у бабки. Может быть, он зря поспешил ей об Эльфе рассказывать? Как быть, если окажется, что он не его? И имеет ли это значение? Если он уже впустил малыша в свое сердце?

Илья обтесал ствол и, наконец, установил елку в подставку. Почему-то подумал о том, как бы Надя обходилась, если бы он не вызвался с помощью. Уж не на человека ли нехорошего рассчитывала? Нет… Это вряд ли. Во-первых, потому что к Эльфу он отношения не имел, а во-вторых, она же ясно сказала – отец ребенка не помогает! С чего бы ему с елкой тогда помогать?

- Ух, ты, какая красавица.

- Ну, а я что говорил?

Эльф протянул ладошку и с интересом коснулся острых иголок. Отдернул ручку и обиженно на нее посмотрел. Надя рассмеялась и протянула сыну ёлочный шар: