Младенца на трон! (СИ) - Кейн Алекс - Страница 48

Видя, что спорить бесполезно, Троекуров плюхнулся на лавку. Он сидел, гневно раздувая щеки и всем своим видом демонстрируя несогласие с юным самодержцем. Но никто воеводу не поддержал: снова зашумели стрельцы и казаки, и бояре, уткнувшись взглядами в пол, примолкли.

- Гляжу, никого супротив боле нету? - усмехнулся Петр. - Что ж, быть посему.

Однако, прекрасно понимая, что действовать нужно не только кнутом, но и пряником, он повернулся к сидящим в первых рядах боярам и церковникам.

"Как русские в прошлой моей жизни это называли-то? Дальневосточный гектар?"

- Вам раздам наделы за Большим Камнем[28], однако с условием: искать на них руды да развивать горные ремесла. Запасов там немерено, коли не поленитесь, богаче иных королей из Закатных стран станете. А коли найти руды неможно будет на вашей землице, то ставьте заводики разные, с них и мошну набивайте. Ну, а ежели мудрить приметесь, то надела свово в тот же час и лишитесь.

Бояре, настороженно переглядываясь, пытались осмыслить, насколько выгодно для них такое предложение. Наконец самые сообразительные осторожно улыбнулись, а вслед за ними закивали и остальные. Приободренный Петр перевел дух и продолжил:

- А еще своею волею повелеваю: понеже при царе Иоанне Васильевиче крестьяне выход имели вольный, то и быть теперича посему! В Юрьев день да в неделю до него, да в неделю после, могут они выйти от господина, коли выплачены пожилое и повоз. Пожилое взимать за двор по рублю, а повоз по два алтына, и опричь того пошлин нет! А иже не восхотят остаться под хозяйским приглядом, пущай шлют челобитные, и им государев надел выдан будет за Большим Камнем в родовое владение.

Последние слова его потонули в поднявшемся шуме. Собор гудел, словно улей. Бояре и церковники забыли страх, повскакивали с мест и что-то кричали, размахивая руками, но в оглушительном гуле разобрать что-либо было невозможно. Стрельцы потрясали бердышами, голосили и посадские, и торговые люди, и ремесленники, и Бог весть как попавшие сюда мужики.

Петр, не ожидавший такой бурной реакции, немного растерялся. Не поторопился ли он? Ведь он пока не так много знает о русской жизни. Конечно, крепостное право - зло, но можно ли обойтись без него здесь и сейчас?

Оставалось утешать себя мыслью, что он не отменил крепостничество, а лишь подарил возможность стать свободными тем, кто этого сам захочет. В глубине души Петр был уверен: нужно лишь дать волю людям, и те сами устроят такой экономический рост, что другим странам и не снилось.

Он искоса взглянул на Филимона: тот, слегка улыбаясь, дописывал его речь и кивал в такт движению руки. По всему выходило, что писарь доволен. Что ж, хоть это хорошо…

Наконец шум стал затихать, а со своего места неторопливо поднялся князь Лыков-Оболенский.

- Государь, вестимо, лучше нас ведает, чего да как учинять надобно, но дозволь, царь-батюшка, и мне слово молвить. У меня вон семь тыщ душ, и обо всех я пекусь, всем предстательствую. А коли они всем скопом побегут, да такие ж побегут вон от князя Черкасского, да от боярина Воротынского, да от всех иных - как же мы тебе, великому государю, служить-то смогем?

- Пекись без обид да неправд, вот и не побегут, - тихо буркнул Филимон, но князь его услышал.

- Государь, - возмутился он, - да где ж видано, чтоб писец монастырский, шпынь безродный, глас свой супротив боярина подымал?!

- А теперича так завсегда и будет, - усмехнулся Шереметев, - коли мы уж почти без мест. И всякая голь перекатная нам указывать станет.

Иона, сверкая глазами, гордо поднялся. Клобук на его голове дрожал от возмущения.

- Это кого вы шпынем да голью величаете, а?! Писаря архимандритова да государева?!

Поняв, что сейчас начнется потасовка, потерявший терпение царь топнул ногой.

- Что, снова неладно? Учиняешь по-новому, вы, бояре, недовольны, учиняешь по-старому - опять не так?! Аль опять гнева мужицкого испробовать хотите?! Как сказываю, так и станется! А кто не рад, могет самолично отправляться в Тимофееву башню, там вас заждались!

[28] Уральские горы.

Теперь все время Петра проходило в работе. Каждый день он давал распоряжения, которые Филимон тщательно записывал, обсуждал их с Пожарским и Воротынским, контролировал выполнение.

Царь, легкомысленно забравшись на край стола и отодвинув лежащую на нем огромным свитком карту, диктовал Филимону указ. Писарь с неодобрением косился на столь не царственную позу, но молчал. Оба государственных мужа сидели рядом и внимательно слушали.

- Ямскому приказу велю объявить почтовую регалию, придать ямам[29] повозки аль телеги, да чтоб ямы все имели по пять тягловых крестьян аль посадских, дабы те развозили окрест грамоты, письма и передачи. И, как привезут, дудеть в особый почтовый рожок. А гоньбу до времени не трогать и ямскую повинность сохранить.

- На Москве и прочих местах - учинить службы Градского благочиния, дабы тушили пожары. Да из сих служб отрядить надобное число работников, иже будут объезжать город в поисках оных. А в придачу им дать водоливные трубы, кои механики наши устроили.

Воротынский, слушая царя, степенно кивал.

- А на Москве возвернуть печатный двор, что был ране возле монастыря Николы Старого[30] в Китае. И книги там друкарить[31] не токмо церковные, но и грамоте обучающие. И еще велю сему двору принимать списки от иноземцев Аптекарской избы, дабы те могли об результатах своих исканий поведать миру. А в слободах выстроить бумажную мануфактуру для печатных нужд.

- Ох, недешево все это, - пробормотал себе под нос Пожарский.

- Сим наказываю учинить дюжину казачьих отрядов, по сто человек в каждом, и направиться им на восток, до краю земли, пока не дойдут они до океана. А в дороге устраивать им крепости и подводить местные народы под высокую руку государя.

Петр потянулся к лежащей рядом карте и с трудом развернул ее.

- Для добычи разных руд велю казакам основать город вот тут, - он ткнул в то место, где позже был построен Екатеринбург, задумчиво почесал нос и добавил: - и вот тут.

"Надеюсь, с современной Пермью я не ошибся. Как же сложно было вспомнить все эти месторождения. Не изучай я историю Руси, ничего бы, кроме Урала, и не знал, небось".

Пожарский наклонился над картой и покачал головой.

- Это земли Строгановых, государь.

"Упс…"

- Не тут, Дмитрий Михалыч, ниже по реке. Попервоначалу возвести там остроги, а внутри терема, церкви, приказы да школы. А немедля за ними - горные мануфактуры, для чего пригласить иноземных умельцев, - важно продекламировал Петр и добавил уже другим тоном: - К указу приложи сию карту и пометь места для городов крестом.

- Слушаю, батюшка.

- А в Оскол послать отряды, дабы находили руды промеж ним и Курском. Призвать туда иноземных мастеров да согнать наших работников, коим наказываю рыть карьеры. А вдоль Печоры-реки искать спрятанный в земле уголь, и окрестных крестьян придать в помощь. А на больших озерах, кои к востоку от Царицы, учинить царские соляные промыслы.

"Ну, держитесь, хитрецы-солепромышленники! Посмотрим теперь, как вы будете цены завышать, устрою вам демпинг!"

Филимон, старательно записывая, с удивлением косился на государя. Откуда он знает, где что закопано? Да-а, вот что значит посланец Господень!

- Покамест все, - юный царь облегченно вздохнул и повернулся к Пожарскому: - Ну, а у тебя какие дела учиняются, князь?

- Слава Богу, государь, помаленьку освоился, и теперича, кажись, на любой вопрос твой ответствовать смогу. Минина в помощь взял, Кузьму. Ну, да ты ведаешь, сам же его в думные дворяне возвел.