Я хочу парить! (СИ) - Лик Анастасия Владимировна - Страница 27

— Ещё бы, — фыркнула Кати.

— Ты знаешь почему он нервничает?

— Подруга, не строй из себя наивную дурочку, — скривилась Кати. — Ты прекрасно знаешь, что причина — Граф. Мой братец мастак создавать проблемы окружающим. Ты ночами не спишь, ревёшь в подушку и поутру мчишься в студию, чтобы успокоиться своей странной тренировкой, а сам же Граф избивает боксёрскую грушу и заливает своё горе спиртным.

— Я стараюсь не думать… — прошептала Юна, понимая, что её стараниям грош цена. Бу, почувствовав грусть хозяйки, приоткрыл сонный глаз, проурчал что-то ободряющее и снова уснул.

— Угу, вот и братец у меня, тоже старается не думать, только хреново получается, — сказала Кати и нажала кнопку вызова официанта. Тот явился молниеносно, принял заказ на ещё один «десерт Перго» и удалился. — А может поехали в студию, ты покажешь какой-нибудь свой умопомрачительный трюк?

— Я не цирковой клоун, — фыркнула Юна, с укором смотря на новую порцию лакомства. Это был уже третий за два часа. Неужели Кати съест и его тоже? — Да и на съёмки уже пора. Карл просил приехать на закате.

— Зачем ты этим занимаешься? Эдгар же предложил выкупить свой договор.

Юна покачала головой.

— Он очень дорогой.

— У него есть эти деньги.

— Нет, они нужны для другого… Эдгар спонсирует движение «Мы хотим парить», — ответила Юна, а Кати замерла.

— Ты серьёзно?

Юна кивнула.

— Мне Граф рассказал. Не знаю, откуда ему известно, но Эдгар признался, что это действительно так. Необходимый минимум он оставляет себе, а остальная часть дохода от студии идёт в школу, где мы учились и на поддержку движения.

— Надо думать, что знает Граф потому, что сам имеет долю в Корпорации «Остров», — язвительно ответила Кати, — а активисты слишком часто мешают их деятельности и, как следствие, получению прибыли.

Юна отвечать ничего не стала. То, что Граф оказался ещё более плохим человеком, чем думалось раньше, её не удивило. Не понятно другое — почему она продолжает думать о нём.

— Вечер уже скоро, тебя подвезти до студии? — уже весело спросила Кати.

— Да, конечно… Эдгару только позвони, предупреди, чтобы он не спешил закрываться. Он ведь планировал меня отвезти, — согласилась Юна.

— А ты когда собираешься сама водить? Решила же учиться.

— Я? Решила? — тут же спросила Юна.

— Ну да, дня два назад, — ответила Кати, расплатилась за десерты, досадуя, что Юна не доела свою единственную порцию, и даже пыталась тайком скормить его своему дракону, и махнула рукой в сторону дороги, где в стройном ряду была припаркована её машина.

— А… да… — не слишком уверенно ответила Юна, вспоминая, как подруга обмолвилась, что пора бы самой уже садиться за руль машины, иначе она рисковала разорить Эдгара на такси, и та даже что-то ответила. Видимо то, что позволило Кати считать, что она согласилась.

— А что с твоим поклонником? — весело поинтересовалась Кати. — Так и пишет?

— Да, и это меня беспокоит, — покачала головой Юна, садясь в машину. — Почти каждый день я получаю от него сообщения, а порой и два. Мне кажется, этот человек болен.

— Ой, да перестань. Таких вот больных у Графа, да и у Эдгара тоже половина города. Фанаты — это клёво, у меня нет ни одного, — грустно ответила Кати, поднимая в воздух свою машину и выводя её на трассу, застланную бордовым покрытием.

— Если бы он просто восхищался, это понятно, но он пишет такие вещи… даже читать страшно.

— А ты не читай.

Дорога до студии была привычно скучной.

— А вы за город выезжаете? — спросила Юна.

— А зачем? Перго хороший город, — ответила Кати.

— Да, но неужели не хочется посмотреть на живой мир, где лини не идеально прямые, а созданы природой? Неужели ты не чувствуешь себя так, словно живёшь в искусственной реальности?

— Нет, — немного помолчав, ответила Кати. — В городе я чувствую себя защищённой, что тут всё… правильно, — подобрала слово она. — Тебе наверно не понять, но мы, городские жители, зависим от всего этого, словно наркоманы. Не от цивилизации, конечно, электричество и горячая вода есть уже везде, но вот жить в том хаосе, что царит за пределами города… нет, я не смогу его ни полюбить, ни оценить.

Кати довезла подругу до съёмочной площадки и, попрощавшись и пожелав уже образумиться и бросить это дело, уехала. Юна же пошла к своему любимчику и главному герою фильма — Шинному дракону. Бу тут же оживился и побежал вперёд, он подружился со своим собратом и был рад встрече.

С недавнего времени Юна брала своего дракончика на съёмки, и хотя Карл был недоволен, молчал, так как понимал, что ссориться с ней не стоит. Эдгар действительно желал выкупить свой договор и уже был решительно настроен, а значит фильм откажется без консультанта. Но это пол беды, все сцены были уже разработаны и отрепетированы, но то, что драконы отказывались сотрудничать ни с кем кроме Юны, было скверно, на них держался весь фильм. А когда ими начала заниматься эта девушка стало очевидно, насколько всё было плохо, даже пришлось возвращаться к уже отснятым сценам.

— Здравствуй, милый, — проворковала Юна, подходя к дракону, и погладила его по подставленному носу. — Что-то ты сонный. Давай взбодрись, нам нужно будет сегодня поработать, а поспишь после.

Дракон обиженно заурчал и демонстративно уронил голову на передние лапы.

— Нет, нет, так не годится. Я сейчас пойду к Карлу, а когда вернусь, хочу видеть тебя полным сил, а ты Бу, не укладывайся спать, иначе в следующий раз останешься дома! — строго сказала Юна, смотря, как её ручной дракончик искал себе тёплое местечко возле правой лапы друга. — Сонное царство… — пробурчала она, отворачиваясь к шатрам съёмочной группы и замерла.

— Добрый вечер, — поздоровалась с ней молодая высокая шатенка в красивом голубом платье.

— Добрый вечер, — ответила Юна.

— Вы действительно с ними разговариваете? — восторженно произнесла она.

Юна посмотрела в сторону, где предположительно должен был находиться Карл и секьюрити. На съёмочную площадку посторонних строго настрого было запрещено пускать, значить дама тут своя.

— Да, разговариваю.

— Это чудесно и так необычно.

— Прошу меня извинить, но мне нужно найти режиссёра…

— А, Карл… он там, — показала изящной рукой дама себе за спину. — Идёмте, я вас провожу. И, простите, я забыла представиться — меня зовут Мила, — протянула она руку.

— Юна, — ответила она и дала руку в ответ.

— Да, я знаю, — немного нервно ответила дама.

— Вы тут работаете? Я вас не видела раньше.

— Нет, я… друг Графа и навещаю его иногда, — ответила Мила и помахала рукой одному из операторов, стоявшему вдалеке. Тот активно ответил, значит и правда, неизвестная дама тут была своей. Странно, так как Юна проводила на съёмках много времени и ни разу не видела её.

— Граф? Он здесь? — тут же спросила Юна.

— Нет… — только и успела ответить девушка, как к ним подлетел Карл и обнял за плечи.

— Мила, ты прелесть! Твои пироги выше всех похвал. Теперь осталось заставить всех работать с набитыми животами, — сказал режиссёр и посмотрел на Юну. — О, надеюсь вы нам съёмки не сорвёте?

— Что ты такое говоришь? — возмутилась Мила на секунду раньше Юны. — Идите, работайте.

Карл взял за руку Юну, отвёл в сторону, быстро рассказал сегодняшние планы, дал сцены, которые нужно было сегодня отработать и, игнорируя вопросы о Миле, объявил о начале работы, подгоняя своих работников, доедавших угощение Милы.

Вопреки опасениям Юны, Шинный дракон был сегодня на высоте, с готовностью выполнял всё, что требовалось и, кажется, ему это стало даже нравиться. Он с охотой скакал перед камерой, демонстрировал свои красивые крылья, острый гребень и изображал страшного зверя перед толпой массовки, играющих воинствующее племя. Но ни какая гениальная игра дракона, вдруг обнаружившего в себе талант актёра, не могла скрасить беспокойство. Юна то и дело смотрела на странную девушку, сидевшую в шатре и при бледном огне читавшую книгу. Мила ждала её.