Конструктор С. И. Мосин - Чуднов Гавриил - Страница 3

• Предыдущая
• 3/37
• Следующая

Но в России редко что делалось быстро. И процесс перестройки военного образования затянулся на четверть века. Только в 1830 году был опубликован указ об открытии в основных губерниях кадетских корпусов.

Прошло еще 15 лет, и, наконец, в Воронеже был освящен Воронежско-Михайловский кадетский корпус I класса. Год спустя Тамбовская военная школа также была преобразована в корпус II класса, но, по существу, она так и осталась подготовительным отделением Воронежского корпуса.

1 августа 1861 года подпоручик Мосин привез своего старшего сына в Тамбов на предмет сдачи вступительных экзаменов в начальные классы кадетского корпуса. Надо полагать, сын волновался значительно меньше, чем отец, потому как на экзаменах Сергей обнаружил хорошие (сказалось приличное домашнее образование) «знания истории Ветхого завета, чтения и письма по-русски и по-французски и основных действий над целыми числами». 16 августа Сергея Мосина приняли в первый подготовительный класс и зачислили в неранжированную роту[3]. …Тамбов — город губернский, его главная улица освещалась керосиновыми фонарями, что было несомненным свидетельством прогресса. Здесь, в Тамбове, был один из центров хлебной торговли России, отсюда отборную русскую пшеницу везли за границу, исповедуя недобрую заповедь: «Не доедим, но вывезем!» Через Тамбов гнали многочисленные, до небес поднимавшие пыль стада скота — кормить Москву, Петербург. Меда в Тамбове — море разливанное, а промышленности не было совсем, если не считать салотопенные да винокуренные заводы. Со времен, когда здесь губернаторствовал великий поэт Гавриил Романович Державин, в городе «дух просвещения окреп», ибо были учреждены гимназии и училища, духовная семинария и даже институт благородных девиц. Достопримечательностью стал кадетский корпус, предназначенный для обучения малолетних детей местных дворян и казаков.

Несмотря на сравнительно молодой возраст, Тамбовский корпус имел и свои традиции, и неплохую материальную базу. Он считался одним из «либеральных»

военно-учебных заведений в силу довольно-таки примечательного обстоятельства. Согласно грамоте царя Петра III «О вольности…» дворянство от телесных наказаний было освобождено. Однако кадетов, детушек дворянских, в корпусах секли. В Тамбовском корпусе иной год устраивалось до десяти порок. Это что! Вот в Павловском секли так секли, по 50 человек на год, а в Полтавском вообще драли нещадно, там до сотни недорослей, кто бестрепетно, а иные со слезами на глазах, отдавались в руки «дядек» под соленые розги.

В 60-е годы, как раз-таки в период «либерализма», в Тамбове постигали азы науки многие представители известных фамилий: князь Николай Волконский, братья Пржевальские, брат Г. В. Плеханова — Митрофан, Феликс Кржижановский, будущий писатель-народник Сергей Кривенко, будущий выдающийся изобретатель Александр Лодыгин. С некоторыми из них пришлось общаться и Сергею Мосину. Одиннадцатилетнему кадету, с рассказами отца об армии впитавшему в себя любовь к строю, мундиру, военному распорядку, приятно было надеть серые брючки и темно-зеленую курточку, украсить голову темно-з|еленой фуражкой с красным околышем — такова была повседневная форма тамбовских кадет. А парадная вообще до слез восхитила Сережу Мосина, когда впервые в большом настенном зеркале отразилась его маленькая фигурка: мундир с зеленым галуном, стоячим воротничком красного цвета, медные пуговицы и буквы «ТК» на плечах надраены так, что смотреть больно, с левого плеча свисают и покачиваются кутайсы[4] с помпонами, а на лакированном кивере — репейки[5] , точь-в-точь, как на взрослом мундире! Одно только и отличало малышей первого класса от старшеклассников — у них не было на плечах погон, их давали только с переходом в старший класс.

День в корпусе был расписан по минутам. В девять утра, сразу же после утреннего туалета и завтрака, начинались занятия. В кадетских корпусах имело место четкое разграничение деятельности наставников и педагогов: первые воспитывают, вторые — обучают.

Программа обучения была довольно широкой: история российская, всеобщая и естественная, математика, русский язык и словесность, чистописание, два иностранных языка — французский и немецкий, обязательные военные науки, а также гимнастика, пение, танцы и закон божий. Педагоги привлекали кадетов к собиранию российских древностей, шкафы были заполнены черепками горшков из развалин древних городищ, бронзовыми фигурками из курганов, археологическими находками времен татаро-монгольского ига. Несколько поколений кадетов собрали приличную коллекцию местных минералов и гербарий тамбовской растительности.

Была в корпусе библиотека. Она состояла из 18 книг о путешествиях, 67 томов художественной литературы, 112 книг по истории. Специальных книг по военным наукам библиотека насчитывала 104 тома, а, кроме того, кадеты могли знакомиться с периодическими изданиями того времени, фактически со всеми газетами и журналами.

Предметом особой гордости были дорогостоящие и редкие тогда приборы: барометр, термометр и микроскоп. Так что провинциальный Тамбовский корпус был далеко не худшим в Росссии.

Офицеры-воспитатели выполняли инструкции и приказы Главного управления военно-учебных заведений, следуя не только их букве, но и духу. А эти грамотно и толково составленные инструкции предписывали в отношении будущих воинов «сбережение и подкрепление их здоровья, развитие и усовершенствование их телесных сил, дабы сделать их способным к перенесению трудов военной жизни». В силу этого воспитанники должны были вести «жизнь деятельную, простую и правильную, получать доброкачественную пищу, исправную и удобную одежду, пользоваться свежим воздухом и содержать себя в исправности и чистоплотности, для чего ежедневно умываться три раза, ходить в баню каждую неделю, а летом на купание и того чаще. Переменять носильное белье два раза в неделю, а постельное через семь дней».

Поддержание и совершенствование физических кондиций кадетов ни в коем случае не отделялось от их нравственного воспитания. Наставники должны были вырастить таких офицеров, которые беспрекословно и без рассуждений выполнят любой приказ, будут честны и ни на копейку не обманут ни товарищей своих, ни подчиненных, и, презирая смерть, смогут во весь рост, под градом вражеских пуль идти впереди своих солдат в атаку. Абсолютное выполнение будущими воинами своего офицерского и дворянского долга — вот главная задача воспитателей. На заседаниях воспитательного комитета обсуждалось такое понятие, как чувство долга. Одна из резолюций комитета гласила: «Истинная честь неразрывна с истинной нравственностью, основанием которой должно быть добросовестное выполнение того, что требуется долгом. Главнейшие нравственные качества суть: власть над собою, стремление к своему совершенствованию, готовность помочь ближнему, деятельность, любовь к порядку, честность, бескорыстие, правдолюбие, твердость духа и скромность».

И это не было пустой декларацией. Такую и ей подобные резолюции воплощал в действительность командир корпуса полковник Пташник, о котором один из воспитанников писал: «Его все знали и любили. Он хоть и небольшого роста, но красивый и представительный мужчина, тщательно причесанный, с выхоленными усами, одетый всегда щеголевато. Он часто появлялся перед кадетами и торжественно проходил по залам, заложив левую руку за спину, а правую за борт сюртука».

Командир корпуса был для кадетов фигурой почти недосягаемой, о нем они судили по внешнему виду да по приказам, строгим, но справедливым. Ближе к ним были непосредственные командиры и воспитатели. Семья командира роты капитана Савостьянова жила при корпусе, капитан дневал и ночевал при своих 90 воспитанниках. Он был добродушен и мягок, но гремучей ртутью взрывался, когда замечал чванство или высокомерие в двенадцатилетнем подростке. На долю его и штабс-капитана Мамчича, инспектора классов, выпадало решить, какое наказание применить к кадету за проступок, и при этом «соблюдать строгую справедливость и соразмерность с прежним поведением воспитанника и в особенности с намерением, которое служило побуждением проступка».

• Предыдущая
• 3/37
• Следующая