Цена соблазна (СИ) - Гринберга Оксана - Страница 12

Майя усмехнулась – если только кто-то из учителей, которым они старательно отравляли жизнь в старших классах. Другие мысли в голову не приходили.

Вернее, была еще одна, наиболее разумная – это просто-напросто совпадение. Жуткое, но совпадение.

Наконец, Родька ушел, а Майя, накормив Никитку и Орелию оладьями с земляничным вареньем, стала собираться на встречу с Артемом. Тот еще рано утром прислал сообщение – и почему она не удивилась тому, что у Спасского оказался ее новый номер телефона? – что отвезет их в детский парк развлечений, находящийся в приморском городке в тридцати километрах от Н-ска.

На это Майя ему написала, чтобы не вздумал говорить Никите о том, кто его отец. Столь сногсшибательную новость сыну она собиралась преподнести сама, когда придет нужное время.

Взглянула на себя в зеркале – немного нервную и бледную, – затем решительно достала из шкафа светлую юбку до колен и подобрала к ней тонкую блузку с длинными пышными рукавами. На запястье и возле локтя после вчерашнего остались едва заметные синяки, а Майя не хотела являть миру следы нецивилизованного поведения Спасского.

Шесть дней, сказала себе, разглядывая свое растерянное выражение. Всего лишь шесть дней, после чего они с Никиткой уедут в Барселону, и она забудет посещение Н-ска как страшный сон. Там, на испанском берегу, Спасскому будет сложнее до них добраться.

Майя едва успела нанести легкий макияж и расчесать волосы, как зазвонил телефон. Артем ждал их внизу.

***

- Кто этот дядя? – спросил у нее Никита, когда они спускались по лестнице.

Квартира находилась на пятом этаже, дом был старым, лифтов в нем отродясь не водилось.

- Один мой знакомый. Когда-то мы с ним учились в одном классе и… очень дружили. Вчера мы снова встретились, и теперь он хочет с тобой познакомиться. – Майя украдкой вздохнула. – В следующем году ты тоже пойдешь в школу – помнишь, мы ходили записываться? – и у тебя тоже появятся новые друзья...

На это Никита самым серьезным тоном заявил, что ему и со старыми хорошо. Он не собирается менять их на других!

Наконец, толкнув подъездную дверь, вышли на улицу.

Разыгравшийся день был ярким, ясным. На газонах с пышными клумбами деловито копошились скворцы. Ленивый кот дремал на солнцепеке, лениво косясь на галдящую стаю. Единственную дисгармонию в мирный пейзаж вносил огромный черный джип, замерший возле подъезда – предмет негромких обсуждений старушек, уже с раннего утра занявших наблюдательный пост на лавочке.

Ее, кстати, они не признали, здоровались преувеличенно вежливо, затем шушукались за спиной, гадая, кто же поселился в квартире Самойловых. Вот и сейчас местным старожилам добавилось поводов для разговоров – Артем, выглядевший бодрым и сокрушительно-мужественным в обманчиво-простых дизайнерских джинсах и темной футболке, шел на встречу.

Поздоровался, распахнул перед ними двери в свой… Танк, решила Майя, заглянув в темное кожаное нутро. Это настоящий танк!.. Хотел было подсадить Никиту, но тот важно заявил, что залезет сам. И залез!..

Майя от чужой помощи тоже отказалась. Спереди садиться не стала, вместо этого устроилась на заднем сидении рядом с сыном. Помогла пристегнуться – Артем где-то предусмотрительно раздобыл детское кресло. Наконец, мотор джипа взревел, и танк Спасского рванул с места так резво, что распугал и голубей, и старушек.

На это Майя поморщилась, потому что ремень безопасности врезался в плечо. Зато Никита восторженно взвизгнул.

- Зачем же так быстро? – пробормотала она. – Мы что, куда-то опаздываем?

Вместо ответа Артем жизнерадостно заявил:

- Приветствую пассажиров на борту лайнера, выполняющего рейс "Улица Свободы, 33 – развлекательный центр «Немо». Температура за бортом +23 градуса, день ожидается солнечный, но с обильными осадками в виде мороженого и лимонада.

Никита счастливо рассмеялся, а Майя подумала, что у кого-то подозрительно хорошее настроение.

- Мы с тобой еще не знакомы, – обратился Спасский к Никите. – Меня зовут Артем.

- Вы мой папа? – неожиданно спросил у него Никита, и Майя раскрыла рот.

Потому что она решила ничего ему не говорить… Подождать, пока сын привыкнет, осторожно настраивая Никитку на нужный лад, щадя хрупкую детскую психику.

- Никита… – беспомощно пробормотала Майя. – С чего ты взял?!

Как оказалось, ее нервную систему Спасский щадить не собирался.

- Да, я твой отец, – сообщил он Никите, поглядывая на Майю в зеркало. – Мы с твоей мамой долгое время были в разлуке, и я узнал о тебе только вчера. Но теперь я больше никуда не пропаду. У нас с тобой будет много времени, чтобы познакомиться и подружиться.

- Хорошо, – важным голосом отозвался сын. – Давайте знакомиться! Меня Никита зовут. Мне уже пять лет. Вернее, почти пять с половиной.

И Майя закрыла глаза, прислонившись лбом к холодному стеклу, не мешая мужчинам разговаривать. Иногда прислушивалась к их обсуждениям – говорили о проезжавших спортивных машинах, о мультфильмах, о том, кто какое мороженое любит и что лучше из «Лего» – трансформеры или же Ниндзяго.

Неожиданно Майя подумала о том, что из Артема вышел бы неплохой отец, если бы шесть лет назад все получилось совсем по-другому. Но прошлого уже не изменить, и она надеялась, что Никита не успеет слишком привязаться к Спасскому и не станет скучать, когда они вернутся в Барселону.

Думала об этом, когда Артем с сыном бегали по парку развлечений, катались на аттракционах и поднимались на перегонки на смотровую башню. Попытались вовлечь и ее в совместную игру, но Майя лишь отнекиваясь, заявляя, что в юбке неудобно, да и высоту она с детства не уважает. Потом без спроса купили ей мороженое – два шарика в вафельном стаканчике, – после чего Артем отвел их в ресторан, где они вполне мило беседовали о…

О чем угодно, но только не о личном.

По дороге в Н-ск Никита заснул в детском кресле, прислонившись головой к ее плечу, а Артем снова слишком долго и слишком уж пристально разглядывал ее в зеркале.

- Поговорим спокойно? – неожиданно спросил он. – О том, что произошло шесть лет назад и что мы станем с этим делать.

- Не стоит! – отозвалась Майя. – Мы не станем с тобой ни о чем разговаривать, потому что я собираюсь спать.

И закрыла глаза.

- Не притворяйся, Марусь! – неожиданно произнес Артем. – Скажи мне лучше, почему ты мне не позвонила? Неужели было так сложно набрать мой номер?

Глаза все же пришлось открыть.

- Я тоже не понимаю, – Майя уставилась на синюю пульсирующую жилку на смуглом виске сына. Затем посмотрела в окно, за которым мелькали прибалтийские сосны и лес то и дело сменялся вересковыми прогалинами. – Почему ты не позвонил мне шесть лет назад. Неужели так сложно было набрать мой номер?

- Я его не знал. Твоего номера ни у кого не было, потому что ты у нас, Марусь, девушка скрытная, ни с кем не общалась. Только с Эльвирой Ветлицкой, но та укатила с Зиминым на Бали. Когда я все-таки нашел твой телефон, оказалось, ты уже укатила в Испанию.

- Не ври мне, Спасский! – поморщилась Майя. – В Испанию я укатила только после рождения сына. Похоже, тебе потребовался год, чтобы собраться с духом и мне позвонить.

- Маруся…

- Не смей меня так называть! – не выдержала она.

Произнесла слишком уж громко, и Никитка сонно завозился.

Потому что прозвище принадлежало ее прошлому, когда все еще существовало «это» – тяжелая и бессмысленная влюбленность в Артема Спасского. Но она давно уже прошла, Майя окончательно излечилась, поэтому звать ее таким образом имел право только... Ну да, только Родька.

- Марусь, – продолжил Артем как ни в чем не бывало, словно и не было ее вспышки гнева, – я начал искать тебя сразу же, как только проснулся и обнаружил, что ты сбежала, забыв меня разбудить. Обзвонил всех, кого только мог. Наконец, нашел твой номер. Не помню точно – на второй или третий день после нашей встречи. Позвонил по нему, но мне сказали, что ты уже улетела.

- Кто?! – растерялась Майя. – Кто мог тебе сказать, что я улетела?!