Синтраж. Том 1 (СИ) - "Гарсиа Икиру Сет" - Страница 39

Многие, многие раскошелились за возможность услышать, что происходит по ту сторону экрана, и многие не стали слушать запись до конца…

***

— … так вот что было у тебя в чехле? Не подумал бы, не подумал…

— …плевать! Посмотрим, как адептов учат…

— Отставить! Наизготовку! Полукругом! — голос прирождённого лидера гремит, чтобы породить бесконечно длинную паузу тишины, предшествующую каждой буре.

— …Хоне, не спеши!

Что-то звенит, шаркают шаги, и свистит, свистит воздух, рассекаемый ударами мечей, но не пропадает, а сливается в единый бесконечный поток свиста, заставляющий сжаться полевой мышью.

— …обходи его, обходи!

— … держать строй! Ловите темп!

— Уклоняйся, идиот! Никаких блоков!

Шарканье, звон и поток нецензурной брани.

— Ааааааааааааааа!

— Назад!

— Ноооги! Кромсааай!

— Стой!

— Ааааааа! Хоне! Что…

— Отставить! Он жив!

Свист, звон и ругань сливаются в единую предсмертную композицию. Дополняются новыми звуками: кто-то кричит, кто-то смеётся, свист режет слух, шумы становятся громче, лавиной устремляются вглубь, в самую суть человека, усиливаются, усиливаются и, достигнув кульминации, обрываются на безмолвной ноте… Тишина… Секунда… две…

— …м-моя рука…

И вопль обрушивается на вселенную, вопль невозможности происходящего, крик останавливающий время — так вопит неуязвимое, когда получает увечья.

— Аааааааа! Сволочь! Он отрубил ему руку!

— Навались!

— Стоять! Строй держи!

— Уууууууу!

— Квасто, мышь его! Как?

— Кидай в голову!

— Цепляй лезвие!

— Слишком быстрый!

— Ааааааааа!

Свист. Хруст. Чавкающий удар. Что-то льётся на пол. Снова кто-то кричит. Свист. Звон. Кого-то рвёт. Крик опытных убийц срывается на фальцет, как у новичков.

— Капитан! Ка…

— Сдохни, тва…

Свист. Звон. Хруст. Звук падающего тела.

— Где?

— Двигайтесь! Обходи!

— С двух сторон!

— Формацией, формацией его!

— Нееееет!

— Отступай!

Свист. Чавк. Глухой удар.

— Где они?

— Машу вать!

— Ааааааа!

— Держииись!

— Где мои ноооогииии!?

***

Ума наспех завязывает чехол и, зажимая порез на шее, плетётся к выходу. Безумно хотелось прилечь, но было нельзя. Нужно скорее выйти из склада, до того как у остальных закончится терпение, и они решат узнать результаты.

Юноша бесцеремонно тащил по полу свой здоровенный чехол, бормоча себе что-то под нос, отчего сразу и не заметил, что рядом с ним идёт судья Кристо.

— Как? — прохрипел монах.

— Четверо будут в порядке. Остальные — считай трупы, — судья не успевает скрыть восторженное возбуждение и сожалеет об этом. — Да ты не расстраивайся, у тебя же выбора то не было. Да и скольких бы они ещё зарезали? В синтраж всё равно такие не выживают…

— Ай, — Ума сплёвывает на пол.

— Постой, не спеши. Ты бы перевязался: вон порез на всю спину красуется. Отбор то ещё не окончен. Если в ангаре на тебя нападут — я не смогу тебя защитить.

Юноша снова плюёт на пол.

— Надеюсь, это не из-за чувства вины ты собираешься подвергнуть себя опасности. Эти мясники того не стоят. Ничего особенного…

— Заткнись, — хрип монаха прерывает судью, но тот не обижается на молодого участника и позволяет ему договорить. — Не все были мусором… были сильны… иначе мне бы не пришлось… иначе они бы не смогли меня и поцарапать…

Тёмный коридор заканчивается, и Ума выходит на ослепительные просторы ангара.

***

— Они закипали хуже дурного индюка, готовые поубивать друг друга, не зная, что им делать дальше…

Ума Алактум, опираясь на чехол, стоял в почти пустом ангаре, ещё сохранившем запах недавней толпы. Рядом с ним нетерпеливо маячил судья, а напротив неподвижно застыл Фин Лехц.

— Когда я пришёл, они были готовы взяться за оружие. Но они ушли. Да. Когда я сказал, что у меня с тобой есть незаконченное дело. Да. Тогда уже все поняли, что ты покромсал мечников. Признали, что от них уже ничего не зависит. Да. И со мной связываться не хотели. Да.

Юноша шатается, когда комната внезапно начинает расплываться.

— Ёшки! Да тебе в больничку надо.

И мутант-Фин рывком приближается к монаху, намереваясь подхватить раненого. Ума, ничего не понимая, уклоняется от угрозы и рефлекторно бьёт ногой по шее противника. Шея мутанта вздувается мышцами и гасит удар — Фин даже не поморщился.

— Тише, тише, — Лехц поддерживает юношу. — Не напрягайся, я тебе не враг. Ты должен дожить до турнира, уж там то мы повеселимся, уж там то мы попляшем. Да…

008

«Будет ли хвастовством с моей стороны рассказать о своём успехе? О, меня давно разучили любое достижение считать чем-то особенным. В своё время я был подвержен таким вариациям сарказма, что сейчас порой забываю, как выглядит нормальное общение. Но так даже лучше. Так веселей…

Я прошёл все отборы и, благодаря победе над клинками и высоким коэффициентам, собрал достаточно баллов для участия в турнире.

Как ни странно, но по большей части прошли те, кто посмел поддержать неразумную ставку на мою скромную персону. А на меня ставили в основном те, кто хотел меня убить. Потому что сталкивались, потому что знали на кого ставят. В конечном итоге в турнире примут участие индивиды или невероятной силы, вроде Фина Лехца, или те, кто рискнул всем и не прогадал. Хотя я уверен: все, кто прошёл — достойные кандидаты…

…Последняя фраза была сказана на случай, если меня подслушивают. На самом деле Иолу Лемиса Григ я не считаю достойным кандидатом…

Что ж, у меня месяц до турнира. За это время мы должны залечить раны, изучить потенциальных соперников и подготовиться к бою. Правда, карнавал в честь окончания отборочных этапов я пропустил, валяясь в больнице, но через месяц смогу понаблюдать карнавал в честь открытия турнира. Да и весь этот месяц, я полагаю, для многих будет сплошной свистопляской. Хотя, если подумать, я не очень-то и люблю все эти шумные праздники: для меня всегда было важно не событие, а компания…»

***

— Ну что, хочешь позаниматься с Варфоломеем или может к манекенам? — учитель решает снизойти до предпочтений своего ученика.

— Ну не знаю, у меня ещё с того раза синяки не прошли, — оболтус автоматически почёсывает ушибленный локоть, — может лучше в грав-рум?

— Ну, если ты так хочешь… — наставник копирует манеру речи подопечного. — Только нагрузку увеличим на…

А мальчишка уже не слышит, уже несётся в соседнюю комнату к манящей своей чернотой двери. При приближении посетителя дверь отъезжает в сторону, но ученик не влетает в проём как обычно, он замирает перед входом и, в непривычной ему манере, прежде чем войти собирается с духом.

Комната искусственной гравитации — место неприятных ощущений. Как физических, так и моральных. Помимо вызывающего тошноту давления, также причиняет неудобство незнание процента тяги. На сколько процентов превышена норма: пять, десять? Учитель никогда не говорит. Хуже всего — узнать, что нагрузка составляет плюс один процент, или десятые доли… Так мало и так тяжело… и обидно… отчего ещё тяжелее…

Входя появляется ощущение, будто в теле прибовляется несколько лишних килограмм. «Не думать об этом, только не думать». И ученик начинает выполнять стандартные упражнения, постепенно переходящие в полноценную разминку.

— Наставитель! — кричит утомившийся подопечный. — Наставитель! Расскажите мне о легендарных участниках. Только правду… это… как там его… пожалуйста!

— Ну раз пожалуйста, то может и расскажу, — непонятно откуда доносится голос наставника. — Только ты ещё не сделал прыжковые упражнения… хотя нет, лучше отработай шаги, не спеша, а я пока расскажу тебе о первом участнике, прошедшем все уровни синтраж.