Страна цветущего шиповника (СИ) - Бачурова Мила - Страница 28

Тина поставила бокал на журнальный столик и потянулась к стоящей там же бутылке. Долила в стакан виски, принесла из холодильника лед. Руки, вытряхивающие из формы кубики, дрожали. Три кубика, отскочив от стеклянной поверхности стола, упали на пол.

Тина, пробормотав под нос ругательство, собрала с пола лед, отнесла то, что осталось в форме, обратно в холодильник. Шагала она нетвердо, но долгожданный покой в мыслях, несмотря на выпитое, наступать отказывался. Вернувшись, снова забралась в кресло и отхлебнула из бокала.

— Почему он так сделал? — с горечью спросила у дочери Тина. — И почему сейчас меня шантажирует? Он... ведь Ник меня ненавидит, я поняла сегодня, по его глазам! Теперь — меня, вместо Эндрю! За что? За то, что вышла замуж за другого? Или за то, что боялась даже упоминать Ника в разговорах? Ни разу не навестила — ни во время следствия, ни потом, в тюрьме? Я... ну, я струсила, да. Я до смерти боялась, что наша связь откроется. Что меня сочтут причастной к смерти Эндрю... А Ник презирал трусость. Он меня и полюбил когда-то за то, что ничего не боялась... И он не признает получувств. Он любит — или ненавидит, середины нет. И сейчас я столкнулась со вторым. — Тина отхлебнула из бокала. — Знаешь, я ведь обманула Ника. Деньги готовы, вся сумма — я собирала их неделю, по частям вытаскивала из разных банков. И я бы отдала их сразу — если бы была уверена, что на этом Ник остановится. Но он не остановится, это я сегодня тоже поняла. Он так и будет надо мной издеваться — просто потому, что ему это нравится. Ему нравится мстить. За то, что бросила его тогда. Что купалась, как думает, в роскоши — пока он прозябал за решеткой... Я ведь пыталась поговорить с Ником — еще тогда, когда заявился в отель. Но он не хотел разговаривать. Не хотел слушать моих оправданий, не отвечал на вопросы. Когда я пыталась заговорить, молча улыбался и закрывал мне рот поцелуями... Тогда я решила, что Ник просто сильно соскучился. Да я и сама соскучилась, что уж... Такого мужчины, как он, в моей жизни не было — и вряд ли будет. И я просто наслаждалась тем, что он есть. Что Ник ласкает меня, что мне наконец не нужно притворяться, а можно просто получать удовольствие! У нас еще будет время поговорить, думала я, я все ему объясню. Вот же он — пришел, значит, простил! Значит, любит по-прежнему. А оно — вон как оказалось. Я, конечно, попробую получить с него завтра обещание, что этот откуп — последний. Но почему-то кажется, что ничего из этого не выйдет. И тогда... — Тина икнула.

— Мама, — позвала дочь, не отрываясь от телевизора.

— Да, моя хорошая?

— Ты икаешь.

— И что? Это со всеми бывает. Не очень красиво, но...

— Значит, ты скоро вообще не будешь разговаривать, потому что будешь спать. — Дочь повернулась к Тине. Сине-зеленые глаза смотрели на мать осуждающе.

Связи между виски в бокале Тины и «будешь спать» девочка пока, по малолетству, не прослеживала — но о чем-то, видимо, догадывалась.

— Не волнуйся, Мария. — Тина поставила бокал на столик, пересела на диван к дочери. Обняла ее. — Я буду разговаривать. Обещаю.

— Фу, — заявила дочь, вырываясь из Тининых объятий. — Плохо пахнет.

— Да-да, знаю... Прости.

Тина чуть отодвинулась. Протянула руку, гладя Марию по голове.

— Если бы дело касалось только меня, — с тоской проговорила она, — да и шел бы он к черту, Ник! Пусть бы выкладывал своё видео куда хочет, плевать! Но у меня есть ты. И ради тебя мне необходимо беречь репутацию. — Тина помолчала. — И, ради тебя — я ее сберегу. Чего бы это ни стоило.

***

— Все? Теперь ты доволен?

Ник пересчитал пачки банкнот в спортивной сумке.

— Временно — да.

— Временно?

— Ну, пока не потрачу, доволен. — Ник прищурил на Тину насмешливые глаза. — А как потрачу, еще приду. Так что особо не расслабляйся.

Что ж, чего-то подобного она и ждала.

— Я очень тебе советую, — медленно, веско проговорила Тина, — оставить меня в покое. Иначе, поверь, я найду способ укоротить тебе руки.

— Так, чего ж до сих пор не нашла? — Ник с ухмылкой смотрел на нее.

— Пожалела. Ну и считала, что оплата в какой-то мере справедлива.

— Ишь ты, — усмехнулся он. — В какой-то мере, говоришь? Так вот: меру я определю сам.

— Разве, назначив сумму, ты ее не определил?

— Не-а. Это я так, приценивался. Посмотреть хотел, как быстро ты сумеешь обернуться с деньгами и как будешь выкручиваться.

— Посмотрел? — процедила Тина.

— Ага. Теперь дорожка протоптана. Как бабло потрачу — еще приду. Не скучай. — Ник, перегнувшись через Тину, распахнул пассажирскую дверь. — Топай, миллионерша. Не задерживай занятого человека, мне бабло пристраивать пора.

— Не смей больше ко мне обращаться! Я заплатила, мы в расчете.

— Это ты так думаешь.

— Я тебя предупредила. Больше платить не буду. — Тина вылезла из машины.

— Посмотрим, — донеслось ей вслед.

Чтобы не слышать издевательский хохот, Тина громко хлопнула дверью.

***

«Бабки закончились. Готовь еще».

Письмо Тина получила через три месяца после того как рассталась с Ником на парковке.

«Ты за три месяца потратил четыреста тысяч?!»

«Ну... раз еще нужны, значит, потратил? Не морочь голову. Мне нужно еще четыреста. Срок — до послезавтра».

«Пошел ты! Я сказала, что больше не буду платить!»

«Что ж, дело хозяйское. Не хочешь — не плати... Дочка-то в школу ходит?»

«Нет, она еще маленькая».

«А. Ну, пойдет, рано или поздно. То-то детки хихикать будут».

«Не смей трогать мою дочь!»

«Я-то причем? Сама виновата. Надо было думать, под кого бросаешься... Короче. Послезавтра, там же».

Больше сообщений от Ника не было.

Еще часа два Тина металась по кабинету. Брала телефон — и откладывала. Снова читала переписку — в надежде, что что-то упустила, и шанс уговорить Ника все-таки есть.

«То-то детки хихикать будут», — стискивая кулаки от ярости, снова прочитала она.

«Сама виновата».

Что ж, Ник. Ты тоже сам виноват! Видит бог — я пыталась договориться по-хорошему.

Тина придвинула к себе телефон.

— Эрнесто? Будь любезен, зайди ко мне.

— Мы договорились встретиться сегодня. В два часа, на парковке. То есть, из дома Ник уедет около десяти и вернется лишь к вечеру. Надеюсь, за это время твой знакомый справится... эээ... со своей работой.

— Уверен в этом, сеньора. — Эрнесто — начальник охраны Тининого офиса — коротко поклонился.

В его преданности Тина не сомневалась. Этого человека порекомендовал в своё время мистер Баррет — нотариус, поддерживавший Тину во время судебного процесса, друг покойного деда.

— У Эрнесто — условный срок за превышение необходимой обороны, — рассказал тогда Тине мистер Баррет. — Сразу скажу, что в том деле я был на его стороне. Но — закон есть закон, формально парня признали виновным. И теперь, конечно, ему нелегко найти работу. Если не побоитесь прошлого Эрнесто, получите самого преданного охранника из всех возможных, обещаю.

Тина не побоялась. После того, как растянувшийся почти на полгода судебный процесс над Ником закончился, она поняла, что вообще мало чего в жизни боится.

Тина взяла Эрнесто на работу и ни разу об этом не пожалела. Начав простым охранником у дверей, через пару лет Эрнесто возглавлял всю секьюрити-службу Тининой компании. Он пришелся очень ко двору — Марк, вместе с которым Тина когда-то начинала бизнес, решил выйти из дела и потребовал разделения активов. Часть сотрудников ушла за Марком — в их числе предыдущий начальник охраны — и поначалу Тине было нелегко.

Эрнесто выполнил за прошедшие годы немало поручений, самого разного свойства: от проверки биографий сотрудников, перед приемом на руководящие должности, до негласного раскапывания состояния дел конкурентов. Тина знала, что Эрнесто можно доверять. Именно он в свое время предостерег ее от брака с отцом Марии: наведя справки, выяснил, что мужчина в долгах как в шелках и давно ищет возможность поправить дела. Взбешенная Тина разорвала помолвку, а Эрнесто прибавила жалованье.