Альтернативная анатомия (СИ) - "Шеол" - Страница 30
- Предыдущая
- 30/72
- Следующая
В итоге входная дверь захлопнулась, я вздрогнула и расстроенно качнула головой: ключи оставались в кожаном портфеле, который несчастный Аффареныш, разумеется, взял с собой. Пришлось вернуться в выделенную мне комнату, немного посидеть за компьютером и разочарованно вернуться в кровать, проклиная мерзавца за предусмотрительность. Я задумалась над тем, а придёт ли горничная, как в отеле, сегодня убираться в этой комнате?
Горничная. Тот самый единственный человек, который имеет доступ к комнате Артёма. Я резко села на кровати и уставилась на свои ладони. Нужно было выждать момент, и стянуть у неё ключи. Ощущение предвкушения вернулось ко мне приятной дрожью, пан или пропал, нужно пробовать.
К порогу спальни нужной мне девушки я подступилась уже глубокой ночью, когда даже с учётом местных привычек, она должна была уже дрыхнуть без задних ног. Прислонившись ухом к двери, я постаралась различить какие-либо звуки. Тишина. Аккуратно прокравшись в комнату, я включила экран телефона в поисках стола. Стоило мне осторожно провести светом вокруг себя, как по-близости что-то сверкнуло. Есть!
Решив забрать всю связку, я аккуратно сунула её в лифчик через вырез платья и поёжилась: холодные. Поборов излишнее волнение, я беззвучно поднялась на третий этаж. Старший Заславский, к счастью, дома не обретался, а потому в дальнем углу должно было стать поспокойней. Осторожно вытащив ключи, я стала их подбирать, как заправский взломщик. Вот ведь параноики несчастные, столько проблем из-за того, что кто-то не лечится. Когда замок мягко повернулся, я даже удивилась. С третьего ключа — это везение. Дверь отворилась бесшумно, и я тут же замерла, стараясь увидеть что-либо в темноте безлунной ночи. Так, слева, похоже, кровать, достаточно далеко, там явно нет того, что я ищу. Справа столы, и да, это то, что нужно. Снова включив экран телефона, почему-то побаиваясь пользоваться нормальным фонариком, я направилась туда. Дверь за спиной закрылась, и я аж подпрыгнула, тут же направив свечение телефона на неё. Чёрт возьми, механизм доводчика двери, ты меня напугал.
Так или иначе, документы были у меня в руках. Действительно, хранилось всё в удивительном идеальном порядке, так что найти папку с пометкой «Добро» не составило труда. Открыв её, я начала изучать содержимое, и мне стало немного не по себе. Что за «Казино», что за сделки с Салвинией, что вообще Добродетель творит? Что мы творим?! Я, не стараясь больше тихушничать, кинулась к другой подобной папке и, открыв её, замерла. Надпись гласила:
«Даже и не знаю, кто из нас любопытнее».
И чем больше внутри меня всё сжималось и покрывалось льдом, тем явственнее плавно появлялся свет у меня за спиной. Крутящийся выключатель щелкнул, будучи повернутым до конца, и от этого тихого звука я вздрогнула всем телом, выронив всё из рук. Телефон с грохотом свалился куда-то под стол, а я резко обернулось в сторону источников света. Два торшера по обе стороны кровати, создававшие теплое и мягкое, слегка оранжеватое свечение. А между ними, беззастенчиво развалившись на кровати прямо в одежде и опираясь спиной на подушки, лежал Артём. В одной из рук у него был небольшой винный бокал без ножки, вторую же он отнял от выключателя и положил ладонью на колено. Проведя рукой с бокалом в воздухе, он допил содержимое и ухмыльнулся.
— Признаться, я за день уже заждался.
Особенно доходчиво это поясняли фантики от конфет и чипсов и пустая бутылка из-под вина на полу.
— Почему ты здесь?.. — мой голос звучал так странно и тихо, что я сама его не узнала.
— Ну потому что откуда я знал, когда ты решишь воспользоваться оставленными мной подсказками. Зашел со двора и пробрался сюда, пока Настя, горничная, следила за тем, чтобы ты была у себя. Небольшая проверка, можно было бы и догадаться. Ну ты знаешь, каждый день ведь в твою машину врезаются наследники соперничающих с вашей семей.
Заславский был на редкость пугающе спокоен, всё также, как и обычно, с неизменной мягкой улыбкой. Я постаралась унять нервную дрожь, ожидая, что у него может быть оружие, либо что-то пострашнее. Оставался только один выход: слинять по-бырику. Но, кинувшись к двери, я вдруг обнаружила, что она закрыта.
— Есть ещё один ключ, отсюда без него не выйти, – подал голос до мерзости довольный собой Заславский.
— Ты что, больной?! Нахрена закрывать себя изнутри ключом?
— Чтобы эта комната была клеткой для тех, кто пытается сюда попасть. Для таких, — он указал в мою сторону. — Как ты.
— Да ты ненормальный…
— У нас это семейное.
Не было слов, чтобы описать мой шок, недоумение и страх. При этом отчего-то было очень смешно: от ситуации и от собственной наивности. Какой же он актёр, так сыграть очарование и наивность, такое мастерство заслуживает Оскара.
— Я не собираюсь причинять тебе какой-либо вряд, — начал он, а у меня в голове пролетела мысль, мол, «а ты попробуй, глядишь, тогда и я тебе его причиню». — Давай, где там твой телефон, будем вместе звонить твоему отцу.
========== 26. Под дождём ==========
– Да выключи ты звук! – Громов в сердцах хлопнул по рулю, едва мы остановились на светофоре.
– А что, мелодия не нравится? – слабо огрызнулась я, сжимая трубку между коленей.
С тех пор, как мы покинули Салвинию, она разрывалась, не прекращая. И если бы мне хватило ума в первый раз на звонок не отвечать, я бы до сих пор задавалась вопросом, кто это, и на кой черт я ему сдалась. Но покровы тайны, увы, были уже сорваны и никакого благостного трепета не вызывали.
В первый раз я трубку сняла, думая грешным делом, что это отцовская Маринка проявляет ничем не обоснованное нездоровое беспокойство, но все оказалось… несколько иначе.
– Мирослава, дьявол тебя ети, ну-ка живо домой! – обрушилось на меня из динамика чуть ли не громкости ультразвука.
– Мать?! – я аж поперхнулась.
Честно говоря, я была совершенно искренне уверена, что телефон им давно уж отключили за неуплату, но она каким-то непостижимым образом умудрилась добраться до работающего, и теперь орала мне в трубку нечто не особо членораздельное. Из потока мало связанных между собой фраз, мне еле удалось выделить основную мысль.
Оказалось, об этих уродах из подвала успели написать уже во всех газетах, и хотя мамка обычно газетам не верила, и даже их не читала, кроме разве что «Вестник Иеговы» какого-нибудь. Но всеобщая истерия какими-то непостижимыми путями добралась и до неё. И теперь они с Севкой наперебой остервеноло толковали о скверне, на полном серьезе ожидали чуть ли не конца света и без всяких шуток вознамерились сныкаться на какое-то время в подвал, прихватив с собой десяток-другой банок с тушёнкой.
Дальше я не слушала, потому что если долго слушать мамку, самой можно очень быстро с катушек съехать. Однако она с настойчивостью умалишённого продолжала непрерывно названивать, периодически обещая мне муки Ада и грозясь упрятать в монастырь под Псковом на всю оставшуюся жизнь, чем до истерики веселила меня и очень раздражала Дениса.
– Ну ладно, – примирительно кивнула я, приглушая звук и забрасывая телефон на заднее сиденье. – Куда мы теперь?
– Я отвезу тебя домой. А у меня дела ещё.
Дела? Я вскинула брови и уставилась на Громова, который нарочито игнорировал мой взгляд, так тленно вперившись в дорогу, будто там стриптиз тёлки без лифчиков танцевали, а он геем был.
- Предыдущая
- 30/72
- Следующая