Автобус с черными шторками, или Автобус по маршруту «Смерть» - Нестерина Елена - Страница 1

В чёрную-чёрную полночь, когда вдруг погасли на улице огни – и она погрузилась в кромешную тьму, по тротуару брели два человека. Сначала они торопливо шагали, стараясь успеть на последний автобус или поймать такси, но внезапно наступившая темнота всё изменила на улице. Перестали ездить машины, огоньки последней мелькнули вдали и пропали. Исчезли пешеходы. И только эти двое – мама с мальчиком, волоча за собой большой чемодан на колёсиках, медленно продвигались сквозь тьму.

Всё было совершенно чёрным. Стояли без света фонари, мраком окутались витрины, окна домов терялись в темноте. Кто-то там, за этими окнами, пытался зажечь огонёк – но он вспыхивал и тут же гас, будь то свеча или фонарик. Выйдя на улицу, мама и мальчик сначала подумали, что вдруг ослепли – но слабые проблески зажигаемого за окнами света говорили им: нет, нет, темно не у вас в глазах, темно вокруг!

Но почему?

– Скорее всего, авария на участке. Как починят – так электричество и включат. Мы не волнуемся, правда? – снова повторила мама, и мальчик кивнул ей, подтверждая, что они действительно не волнуются.

Наконец, они подошли к углу длинного дома. И – какое счастье! – за поворотом на другую улицу блеснул яркий свет фонаря! Мама и мальчик бросились бежать… Свет не обманул – на этой улице всё было в порядке и, кажется, никто даже не подозревал о том, что за углом царит мрак.

Мама и её сын Женя поймали такси, доехали до вокзала и сели на поезд. Их ждали три недели отдыха на морском побережье.

А когда они вернулись в свой дом – на той самой улице (она называлась улица Маркса), то узнали: света до сих пор нет. Нет – и как бы ни пытались его вернуть, какие бы бригады электриков ни приезжали на этот странный участок, ничего не менялось. С наступлением темноты улица Маркса погружалась во мрак. Испортились холодильники, так что пришлось закрыть кафе и продовольственные магазины. Да и все остальное тоже – вышла из строя сигнализация, и даже там, где имелись независимые электрические подстанции, добиться этого самого электричества не могли. Поэтому днём хозяева сами охраняли свои объекты от мародёров. А ночью никто не совался на эту улицу – воровать в полной темноте не получалось, ведь любой осветительный прибор в воровской руке тут же переставал работать.

Свет убывающей луны и звёзд тоже, казалось, над улицей отключался – во всяком случае, разглядеть что-то в их мертвенном сиянии не удавалось. Да и тяжёлые тучи плотно затягивали небо.

С наступлением темноты и до рассвета по злосчастной улице Мракса (так её быстро переименовали в народе) прекращалось движение – машины и прочий транспорт объезжали это странное тёмное пятно на лице города.

Многие жители покинули свои квартиры – дождливой осенью темнело рано, а потому было страшно и тоскливо сидеть в темноте, не имея возможности что-нибудь исправить.

Но Жене и его маме уезжать было некуда. Ведь они только вернулись.

…Было тихое утро. Пешком поднявшись на седьмой этаж, Женя и мама осматривали своё жилище. Раскрыли окна – воздух в комнатах был тяжёлый, застоявшийся. Большой холодильник в прихожей, который решили на время отъезда не выключать, разморозился без электричества, протушил, а затем замумифицировал в недрах морозилки забытую курицу. И налил на ковёр огромную лужу. Ковёр высыхал долго, где-то покоробился, где-то вздулся – и теперь казалось, что под ним прячутся маленькие таинственные существа. Из-за этого Женя с опаской пробегал по коридору – боялся наступить на подковёрных жителей.

Не ощущая на себе сложностей жизни без электричества, Женя и его мама весело позавтракали сладкими остатками провизии, которую брали с собой в поезд. Поскольку электрическая плита и чайник бездействовали, напиться чаю мама предложила в кафе.

И, загорелые, беззаботные, они отправились в кафе и по магазинам, прикупить недостающих вещей к школе – потому что вот уже две недели, как Женины одноклассники учились.

Вечернее возвращение домой уже не было таким радостным. С пакетами и сумками в руках, мама и Женя долго брели под мелким дождём по своей чёрной улице. Хорошо, что они её прекрасно знали – и мама, и сын с рождения жили здесь, в старом районе большого города. Множество раз они ходили по своей улице, знали каждый угол, поворот, витрину и афишную тумбу. Но это днём или при обычном искусственном освещении. А сейчас даже экраном телефона нельзя было подсветить – мобильная связь почему-то тоже не работала. Мрак – и всё. Где-то считая шаги, где-то ощупывая стены, маленькая семья всё-таки добралась до арки, ведущей во двор, из неё до подъездной двери.

Долгий подъём на седьмой этаж по гулкому колодцу подъезда – и вот Женя с мамой дома.

Завтра в школу. А пока… Пока была ночь – на удивление уютная, тихая, мягкая. Привыкший к тому, что и глубоко за полночь по дороге с грохотом и визгом мчатся машины, Женя лежал в этой чёрной ночи и удивлялся. В кромешном мраке, как в глухо закрытой чёрной бархатной коробочке, было очень приятно. Беззвучие радовало. И хотелось думать – о том, чего не бывает, о загадочном, которое манит, но не даёт о себе никаких ответов. Хоть думай о нём, обдумайся. Погружённого в эти мысли мальчика потихоньку сгрёб мягкими чёрными лапами благодатный сон…

… – Как же вы там живёте? – одноклассники окружили Женю, как только он появился в школе.

На улице Мракса из всего класса жил только Женя, поэтому его появления ждали с нетерпением. До этого же приходилось расспрашивать учеников других классов – а это не всегда успешно получалось.

Женины приятные впечатления удивили – а всем, видимо, хотелось подробностей жутких мучений и страданий Жени в темноте.

– А ты компьютер свой пытался включить?..

– А телефон зарядил?.. – тут же посыпались вопросы.

– А что вы едите?..

– А как моетесь – в потёмках?..

Каждый пытался представить, какие сложности подстерегают при жизни без света. И представлял – в меру своих способностей и воображения.

Но если одноклассники только представляли, каково это, то Женя наконец-то в полной мере начал ощущать прелести жизни во мраке. Он вернулся из школы домой и начал жить этой самой жизнью.

Пока длился день, было терпимо. И даже приятно – на обед не суп, который надо подогревать, посуду после него мыть, а коробка пиццы, бутылка колы, бананы. Уроков задали мало, так что, разобравшись с ними, до сумерек Женя валялся на диване и читал книжку – чего давно не делал.

Пришла с работы мама, похвалила его за это.

Но сумерки сгущались…

Постояв над стиральной машинкой, которая без электричества стала просто тумбочкой, мама метнулась с кучей одежды в тёмную ванную, принялась орудовать тазами, облилась, перепутав ручки и включив душ, чуть не упала, поскользнувшись на луже воды – и, в конце концов, нервно запихнув вещи в две огромные сумки, поехала к своей подруге на другой конец города. Стирать.

Женя остался один. О том, что он будет делать в квартире без света, уставшая от сражения в потёмках мама как-то не подумала.

И он остался.

Почти час просидев без особых мыслей и дел в тёмной-тёмной комнате, Женя решил лечь спать. Рано ляжет – рано проснётся. А утром встанет солнце, и в квартире будет всё видно и понятно. Утро вечера мудренее – не зря же так говорится.

Женя улёгся. Поворочался, устраиваясь поудобнее, закрыл глаза. Сон не шёл. И только прекрасная картина – большой аквариум с гуляющими по его просторам разноцветными рыбами, как наяву встала перед ним. Этот аквариум находился в магазине «Зоотовары» на Центральной улице. Женина мечта. Аквариумом он просто грезил. «Болел»… Такой – большой, на сто двадцать литров, с подсветкой, системой воздухоснабжения, с живыми водными растениями и пластиковым затонувшим драккаром, разбитой кормой ушедшим в грунт и воинственно торчащим носом, украшенным зубастой мордой дракона. Сколько рыб, какой породы, каких улиток, рачков он купит и запустит в аквариум – всё это Женя давно продумал и просчитал. И теперь копил деньги. Всё, что давала ему мама на карманные расходы, он складывал в копилку. А все те пять остановок до школы, которые можно было бы проехать на автобусе или маршрутке, он бегал пешком – и тоже так экономил. Мама понятия об этом не имела – даже удивлялась, почему сын каждый день выходит из дома раньше, чем мог бы. Женя как-то туманно, однако, оказывается, убедительно объяснил ей причину – мама поверила.