Сладкое море (СИ) - "слава 8285" - Страница 6

Пройдя по коридору, Макс, с двумя своими провожатыми, оказался уже в другой стране. Его никто не ждал. Вообще было пусто и тоскливо от безлюдного пустынного заката.

Спустя десять тоскливых минут Макс увидел, как вдали на шоссе поднялась пыль, и вскоре к ним подкатили два больших внедорожника камуфляжного пустынного цвета. Из первой, главной, машины вышли двое, оба могучие гиганты. Один с окладистой черной бородой колечками, кривым хищным носом, с короткими черными волосами и темными маслянистыми глазами. Второй был еще больше, еще шире в плечах, с разбойничьей бородой, только почти седой, а на лысой голове его сидела черная бандана.

Сердце Макса затрепетало. Он плохо знал отца, но был уверен, что родителя тут нет. И от осознания этого ему стало грустно и обидно: не приехал, не встретил!

Чернобородый подошел к сопровождающим агентам, быстро поговорил с ними, покивал и распрощался. Когда Макс осознал, что остался в темнеющей пустыне, в другом уже государстве, один на один с двумя машинами боевиков, у него предательски ослабли коленки.

— Вахай тай! — сказал волосатый бородач и поклонился Максу.

— Зд… раствуйте, — выдавил из себя Макс.

Седобородый ручищей размером с бревно показал ему на машину, и Макс повиновался.

— А когда… скажите… а где отец? — заволновался Макс, усаживаясь в салон.

— Господин занят, — выруливая, ответил чернобородый. — Он ждет тебя дома. Едем к нему. Не волнуйся, сейчас — прямо к нему!

Машины развернулись и рванули по шоссе вглубь пустыни.

Весело заулюлюкала музыка — местные барабаны и флейты в современной аранжировке.

Глядя на крепкие затылки впередисидящих громил, Макс испытал сильный толчок страха. А когда контрольно-пропускной пункт исчез за каменистым холмом, Макс заволновался по-настоящему.

Ощущая липкий, холодный пот во всем теле, он обратился к бородачам:

— Скажите, а сколько ехать?

— Часа два или два дня… — ответил волосатый. Тот, что в бандане, не обращая на Макса внимания, с ловкостью карточного фокусника крутил-вертел в правой руке нож.

— Так… час или день? — внутренне ахнув, уточнил Макс.

— Да. Где-то так! — улыбнулся водитель.

Максу крайне не хотелось вообще садиться в машину с этими гигантскими людоедами — и уж тем более раздражать их вопросами и лишний раз обращать на себя внимание, но страх неизвестности был невыносим для него.

— И все же сколько? — дрожаще сглотнув, не унимался Макс.

— Э-э-э-э… — укоризненно протянул водитель. — Что ты хочешь знать, вахай тай? Все в руках Всевышнего. Тут война, понимаешь? Это ты дома у себя — пошел вокзал, взял билет, ехал автобус, приехал — здравствуйте! Здесь нет такого, понимаешь?! Тут дикий земля! Нет законов, нет магазинов, нет полиция. Как Небо решит — так и будет! Ну что ты на меня так смотришь?! Что бедный Маруф тебе может сказать? Едем-едем. Видишь — едем?! Как приедем — так приедем. А когда — откуда я знаю? Я обычный воин, я ничего не знаю, как судьба будет. Вот сейчас небо чистое, а прилетит беспилотник, ракету-вторую пустит по нам, и до свиданья. Или мина какой. Или засада. Кто знает, как будет? Если Всевышний убережет — то за пару часов доедем, а если нет, то извини, пожалуйста, тут война… сам понимаешь…

— Ясно… — выдохнул Макс и откинулся на сидение.

Солнце уже село. Темнело стремительно. И без того одинокая пустыня сейчас, в мглистых голубых сумерках показалась ему и вовсе загробной пустошью.

Постоянно мимо проносились каменистые холмы. Далекие и близкие, высокие и маленькие. Вокруг трассы росли густые колючки. Свежие — зеленые, и серые, уже засохшие. Виднелись ржавые бочки. Какие-то непонятные разломанные конструкции. Несколько раз на глаза попадались места настоящих боев — ржавые, перевернутые кверху брюхом танки, оторванные башни, разорванные, обгоревшие грузовики и смятые легковушки.

Когда проехали под рухнувшей эстакадой, то Макс увидел огромную помойку, фантастическую свалку, но, приглядевшись, он понял — что это поселение, просто уже давно уничтоженное и заброшенное. Так причудливо и неестественно тут все было разбито, исковеркано и перемешано, что все это казалось брошенной стоянкой какой-то инопланетной орды.

Стало совсем темно.

Не в силах унять трепещущее сердце, Макс достал телефон. Связи тут никакой не было, только изредка телефон ловил неизвестного оператора, но тут же все опять пропадало.

Бездумно листая закачки в аудиоплеере, Макс все думал: «Куда еду? Куда везут? Война! Дичь! Зачем я сюда поехал?! А если даже и доберемся — что там? Окопы? Разбомбленные развалены? Там и душ-то не примешь, ничего! О Боже, Боже!»

Тоска и страх стали невыносимы.

« Тихо-тихо! Успокойся! Не трави себя раньше времени. Приедем — узнаем. Приедем — посмотрим! Ох, Господи, помоги, не дай умереть в этой проклятой пустыне!»

Музыку он слушать не мог. Песни напоминали ему о том беззаботном, красивом и обустроенном крае, который он так трагически-легкомысленно покинул.

«Константин Завоеватель. Краткий курс истории…»

— Аудиокнига… — прошептал Макс. Голос в наушниках, тихий и приятный, успокаивающе подействовал на Макса, и он решил отдаться ему в надежде, что он отвлечет его и успокоит.

Он закрыл глаза и принялся слушать:

— У вождя племени Шахар родился сын Равх. Когда мальчику было пять лет, отец взял новую жену Фиду, и она так же родила ему сына. Фида была красива и коварна и возжелала, чтобы только ее сын был единственным наследником и получил власть над племенем. И вот, когда вождь отлучился надолго по делам, она велела тайно прогнать свою соперницу, первую жену господина, вместе с ребенком в пустыню на погибель, и все было исполнено, как она велела.

Без воды и еды мать с ребенком вскоре ослабли и легли под камень ждать смерти. Была ночь, и на рассвете к ним подошла белая львица и накормила мальчика своим молоком. Мать же к тому времени умерла. От львиного молока кожа мальчика стала белой, темные волосы — золотыми, а черные глаза — голубыми.

Когда Равх возмужал, он смело пошел и нашел стоянку племени своего отца. И вот видит — сводный брат его играет с товарищами. Равх подошел и убил его насмерть с первого же удара.

— Бегите, позовите отца! — приказал он товарищам брата. — Хочу посмотреть в глаза ему напоследок!

Пришел отец-вождь со всеми воинами. Равх схватил меч и рассек грудь родителя.

— Тяжко тебе, отец?

— Очень тяжко. Вот — умираю.

— И мне с матерью тоже было тяжко! — ответил Равх, добил отца, пошел, нашел жену его и зарубил и ее.

— Кто этот могучий воин? — в страхе шептались воины. — Высокий, кожа белая, а волосы — золотые, и глаза — как небо. Мы никогда не видели таких, наверное, могучее божество почивает на нем!

И все ужаснулись его силе и поклонились ему.

— Вот трон нашего вождя, — сказали ему старейшины. — Садись и правь нами.

Равх разрубил деревянный трон в щепки:

— Мой трон будет из золота, и вся вселенная будет лежать у меня под ногами, — объявил он.

— Такой далеко пойдет, — сказали жрецы и поклонились ему.

Возглавив войско отца, Равх прошелся войной по всей пустыне, победил все множество племен и объединил их под своей властью. После чего пошел он на юг и воевал против южных царств — и не знал поражений.

На священном озере Кудран Всевышний явил ему чудо, и он, и все войско его отринули своих ничтожных богов и поклонились Богу Истинному. Тогда же и принял он новое имя — Константин.

Когда весь юг был в руках его, он разделил его на два государства. Одно он назвал Лидия, в честь племени Лидов. А второе — Саломина, в честь племени Саломеев. Ведь они были великими воинами, а Константин очень уважал достойных соперников.

Затем он пошел на север и воевал там. На севере было много сильных князей, но все они вели постоянные братоубийственные войны, не смогли договориться меж собой и пали поодиночке.

— Красивая земля. Она мне по душе! — объявил Константин и назвал эту землю Мидланд, что значит — Цветущая земля. А свою родную пустыню назвал Вангланд — Царская земля.