Жатва (СИ) - Федоренко Марго - Страница 34

Хищное рычание раздалось откуда-то справа: из тумана выскочила та тварь, что утянула мужика, с чавкающим звуком в неё врезалось металлическое остриё, преследовавшее Женьку. Жалобное подобие скуления, и тварь затянуло в туманную пелену. Её визг затих. Женька, пробежав несколько метров, понял, что попал в тупик, ведь с перепугу перестал смотреть, куда бежит, и совсем потерялся. Парень хотел свернуть вправо, как тут что-то вылетело из тумана и плюхнулось о стену, от него разлетелись брызги и попали на лицо Женьки, он прикоснулся к этим каплям — кровь! А то, что ударилось о стену, было изувеченной тушей чудища. И тут ужасные по своей логичности мысли закрались в голову Женьке: если эта тварь могла с лёгкостью разорвать человека, то какой должен быть монстр, способный искромсать её? Как в ответ, из тумана медленно и необратимо выдвигалось огромное чудище, оно был больше этой твари в два раза, или как минимум — три Женьки. Когда это нечто приближалось, под ногами юноши тряслась земля.

Туман не давал возможности Женьке рассмотреть этого гиганта, но парень точно понял, то копьевидное оружие на цепи принадлежит именно этому чудищу. Это нечто вытянуло руки вперёд — и что-то вылетело, копьём врезавшись в стену, всего в нескольких сантиметрах от головы юноши. Он опасливо вжал голову в плечи, прикрыв её руками, на которые падали обломки стены. Руки ныли от ушибов, оставленных камнями, а в голове пронеслась мысль: «Какого хрена тут происходит?»

Монстр издевался над жертвой, оказавшейся в ловушке, он знал, что ей некуда деваться, поэтому в его движениях наблюдалась мерная вальяжность, ведь он сам решал, когда пареньку нужно снести голову. А Женька лихорадочно искал выходы из положения, но что он мог противопоставить этой детине? Да, у него был с собой нож, и что? Метнуть в этого монстра, чтобы он в зубах поковырялся, когда сожрёт Женьку? Юноша понял, что это конец: очень глупый, ведь он погибнет от какой-то непонятной твари и так не узнает, что случилось с Ариной. Женька в страхе метался в стороны от оружия монстра и бесился из-за своей беспомощности. Да только парень не мог вечно уклоняться, он устал, и в какой-то момент на него напала апатия, остановился, ему показалось, что он всё равно не выжил бы: слишком слаб для этого мира. И как оказалось, все люди ничтожны в сватке с непостижимым ужасом, пришедшим из тумана, если уж военные облажались, что может один невооружённый человек? Женька логично решил, что его всё равно разорвал бы тот изувеченный монстр, либо этот Метательный кошмар (так это чудище окрестил юноша). Парень встал, как вкопанный, на месте и прикрыл глаза, смирившись со своей участью.

Орудие втянулось в руку Метательного кошмара и было выпущено, на этот раз уж точно угодит в голову парня и размозжит её, подобно спелому арбузу, уже можно представить тот хруст разбивающихся костей и чавканье расплющенного мозга, разлетающегося в стороны и забрызгивающего стены.

Внезапно тень из-под Женьки удлинилась, поднялась вертикально и обвила змеёй цепь, оружие жадно втянуло её в чёрную бездну. Метательного кошмара начало медленно и неумолимо затягивать в голодную пасть обсидианового провала, как будто кто-то запустил лебёдку. Монстр упирался ногами, вспахивая асфальт, пытался лихорадочно за что-то зацепиться, да не за что, он бессильно ревел. Одну ногу поглотила тень, вторую… а теперь и весь торс Метального кошмара, пока от него не осталось ничего.

Женька онемел от увиденного и краем сознания понимал, что только монстр создавал шум и крик — эта бездна была бесшумна. Юношу стал бить озноб, а сердце плясало чечётку, отбивая ритм о рёбра, его бросало то в жар, то в холод.

В тумане показался не просто тёмный, а чёрный силуэт, словно тень, на асфальте в солнечный день, и такой же бесшумный, он плавно приблизился к Женьке. Перед юношей предстал азиатской внешности, статный мужчина лет двадцати пяти на вид, его чёрные волосы с синим отливом были заплетены в тугую косу. Одет азиат был в футболку, плащ и штаны, все под цвет волос. Интересно, он специально подбирал вещи или это случайность? Что-то Женьку совсем неуместные мысли стали посещать, вот причём здесь это? От этого что, жизнь и безопасность зависит? Женька был близок к помешательству, таким образом мозг пытается отвлечь сознание уж очень отстранёнными мыслями. Таинственный незнакомец показался парнишке знакомым, где он мог того видеть? Может, один из частых посетителей кафе? Или сосед? Странно.

Внезапно тип остановился, окинул придирчивым взглядом раскуроченную стену и вжавшегося в щель, притихшего, хрупкого телосложения паренька лет восемнадцати на вид. Парнишка был измучен, судя по исходившему от него запаху крови, ранен. Азиат нахмурил брови и про себя удивился, как этого доходягу, да ещё и насквозь пропитанного кровью, не пожрали низшие феи? Так, кажется, Эрик в своё время обозначил звероподобных приземистых существ. Кто же знал, что их настолько много, и не смотря на свои относительно небольшие размеры, они прожорливы и опасны? Хотя… Эрик знал, а ему не поверили. К азиату подбежала золотоволосая дева, она, запыхавшись, схватившись руками за колени и пригнувшись, тяжело дышала:

— Илья! Куда ты рванул? Тут же опасно разгуливать одному!

— Повтори то же самое вон тому истекающему кровью! — иронично хмыкнул азиат и кивнул в сторону Женьки.

Девушка с укором посмотрела на Илью, а потом перевела взгляд на паренька, и её и без того большие глаза округлились ещё больше.

— Выживший! Святая Луна! Как он уцелел? — всплеснула руками она, выпрямив изящный стан.

— Вот пойди и спроси! — предложил Илья, осматривая то место, куда канул Метательный кошмар.

Девушка оказалась рядом с удивлённым и запуганным юношей. Женька не понимал: снится ему всё это, или он спятил. Точно! Он сошёл с ума, ибо не может быть правдой всё, что тут происходит.

— Не бойся! Я хочу тебе помочь, меня зовут Эссиль. Немного знаю человеческую медицину и смогу излечить твои раны, но нам нужно спешить, покинуть это место. Тут опасно, — сделав примирительный жест, сказала девушка.

— К-кто ты? — осмотрев её с головы до пят, только смог спросить Женька, уж больно это создание сказочное на вид: стройная фигура, слишком изящная для простых девушек, таких золотых волос он ещё не видел, у неё даже глаза были ярко-изумрудные, может, она линзы носит? И пахнет от этой прелестницы весной. Одета в комбинезон цвета хаки, но он ей не шёл — она лучше бы выглядела в тунике. Да и Эссиль слишком яркая для пожухлых красок окружающего мира. А ещё в самую последнюю очередь Женька заметил, что у неё остроконечные уши! Как у эльфов или фей. Наверное, так откровенно пялиться на незнакомок — это верх неприличия, с другой стороны, если она глюк — то можно.

— Уже сказала, я Эссиль, — забавно дёрнула ушками эта сказочная дева.

— Э… А уши — накладные? — как-то невпопад поинтересовался Женька.

Эссиль удивилась, а Илья начал терять терпение:

— Давай я его добью. Чтобы не мучился сам и не терял наше время?

Женька воззрился испуганно на хмурого типа — видно этот садист не шутит. А куда затянуло монстра?

— Илья! Как тебе не стыдно?! Хватит бедного мальчика запугивать, вон он как побелел, гляди и поседеет, — возмутилась Эссиль.

Женька не стал дожидаться, когда угрюмый тип исполнит свою угрозу, и кинулся наутёк, пусть это не дело храбрых — зато точно живых! — как вдруг почувствовал, что зацепился за что-то воротником куртки, а когда оглянулся, встретился с холодным, как чёрный лёд, глазами этого мрачного мужика, он с лёгкостью приподнял Женьку за шкирку, как нашкодившего котёнка, парнишка беспомощно болтал ногами.

— Пусти, гад косоглазый! — ругался Женька, пытаясь вырваться из цепких лап Ильи.

— Нет, ты посмотри на него? Раненый — а носится, как полный сил, здоровья и крови! — хмыкнул Илья.

— Илья! Поставь его на землю! — нагнала их Эссиль.

— Я-то поставлю, а он опять сбежит, и подохнет где-то, а ты гляди, и расстроишься, что не смогла спасти, я же тебя знаю! — Илью не волновал тот факт, что Женьке не нравилось его обращение и то, что этот азиат говорил о парнишке, как о каком-то зверье: мышке или морской свинке. С этой Эссиль, напротив, говорил, как с дочерью, которая просит завести хомячка. Но мнения «хомячка» никто не спросил! Тьфу! Женька-то — человек.