Мистер Х. Начало (СИ) - "Баса" - Страница 15

А потом пришла злость. Не хочет общаться, как хочет, но дела так не делаются. Мог и смс написать.

Уже в середине апреля (примерно через полтора месяца после событий) при выходе из школы на крыльце, я увидела девушку. На вид ровесница: лицо молодое, не испещренное уродливыми морщинами; глаза яркие; ресницы, накрашены синей тушью; лицо округлой формы; а на носу ямочка. Девушка в потертой старой джинсовке и джинсах с заплаткой на колене. С плеч свисали два длинных темных хвоста, один из которых она наматывала себе на палец. Затем повернулась в мою сторону и выдула огромный розовый пузырь, который лопнул и залепил нос и щеки. С одного взгляда почувствовала, что девушка за мной. Вряд ли к кому-то из класса придет бедняк, который грязными руками прилюдно, не страшась общественного порицания, начнет отдирать розовую пленку-жвачку с лица.

Я воровато оглянулась и потянула девочку за локоть джинсовой куртки за угол школы, где ученицы часто курили и прятались от учителей. Рядом крыльцо и запасной выход из школьного кафе.

- Ты ко мне? - поинтересовалась, двумя руками за плечи прислонила девочку спиной к белому кирпичу здания.

- Если ты Екатерина Роман, то - да, - я кивнула, подтверждая очевидный ответ. - Отлично!

Девчонка отняла мои руки от себя, скинула пренебрежительно с плеч, будто те грязные. Протерла джинсовку и невидимую грязь от моих нежеланных прикосновений.

- В общем...я это. Надюха! Санек просил тебя привести к нему, соскучился бедняжка! - пожала она недоумевающе плечами, имея ввиду, что не представляет, какого это скучать по человеку или намек конкретно в мою сторону. Камень в мой огород, или скорее целая глыба?

- Катюха! - обрадованная новостями о Саше и что тот не забыл, выставила ладонь в ожидании момента, когда дама решит в голове невероятно сложный вопрос - пожать дружески руку богачке или удавиться от собственной важности, брезгливости и стереотипов. Несколько секунд сомнений, в течение которых девушка глядела то на дверь из кафе, то обратно на мою руку и решала неизвестную задачу. Шестеренки в ее голове активно работали. Брови хмурила, жвачку жевала.

А я в это время задумывалась: "От усердия прожевать жвачку она вывихнет челюсть или нет?"

Наконец, словно царица верной поданной пожала крепко предложенную ладонь. Хорошо не сморщилась от омерзения и не сплюнула под ноги.

Я не выдержала, вспомнила блатной жаргон из детства. Пусть благодарит, что без мата:

- Слышь, ты как будто к дерьму прикоснулась. Корона не жмет?

Каких «милых» фразочек я не слышала, сидя на балконе и глядя с третьего этажа на квадратные лавки во дворе. Там собирались местные алкаши тире дебоширы. Поначалу уши пульсировали, и голова побаливала от обилия мата и специфической речи, потом проще относилась. И запомнила одно правило среди местных ребят - чем острее язык, тем проще избежать проблем. Не всегда прав, тот кто сильнее, иногда можно морально надавить (был один паренек на вид худой глиста, но его все уважали и побаивались, потому что он был мастер железобетонных аргументов). С Джокером метод сработал - я отделалась малой кровью. Всего лишь побитым носом и предупреждением.

- М..да... без обид, - разжала она руку. - С богатенькими не привыкла общаться. Я слепну от твоего великолепия! Боюсь испачкать маникюрчик со стразами.

- А ты не бойся. Или ты из трусливых? Это обычные наклейки на ногти, сама клеила и не в салоне представь себе. - продемонстрировала светло-салатовый лак ей в лицо, остановила ногти на расстоянии нескольких сантиметр, на что девушка убрала резко голову назад. Побоялась изуродую ей глаза кончиками длинных ногтей.

После часа обоюдных уколов-насмешек друг над другом и переодевания меня в более простую одежду отправились на бедную половину. Я осталась в белой рубашке, в какой и была на занятиях, ее скроет старинная куртка времен детства (жалко выбросить, память о безденежье), обтягивающие черные брюки заменили на джинсы, каблуки на кроссовки. Истинная простолюдинка.

***

При свете дня еще страшнее возвращаться в бедный район. Как только пресекли грань районов разноцветные, роскошные дома - произведения великих современных архитекторов сменились на обычные трехэтажные или одноэтажные безликие постройки пятидесятилетней давности. Полуразваленные, где облупившаяся побелка, где выбитые окна или дверь, висевшая на одной петле, с другой съехала. Помойка по дороге перевернута на бок. А в канаве, наполненной водой проплывали отнюдь не детские самодельные корабли, а мусор. В ноздри забивался запах помоев и возникало желание почесать нос.

Путешествие благополучно закончилось возле серой двухэтажки, а перед ней ров с шатким мостик. Прошли через него и через ржавую дверь в полную темноту холла.

- Он на втором этаже, - шепнула Надюха и указала на черную деревянную винтовую лестницу. - Давай куртку и иди.

Сняв верхнюю одежду, я очень осторожно наступила на конструкцию, ведущую вверх. Уж больно ветхая на первый взгляд. На втором этаже три комнаты с белыми дверьми, местами с облупившейся краской.

Постучавшись в первую, я осторожно зашла.

На широком разобранном диване лежал Саша. На гостью не обратил внимания, только руку забросил под голову, ногу, согнутую в колене, поставил на зеленый плед, а взгляд направил строго на потолок, где висела единственная лампочка на проводе, заклеенном изолентой. А вокруг Саши бардак. У нас на чердаке похожий хлам: картонные коробки, доверху набитые газетами и другими неизвестными вещами; старые книги стопками разбросаны по полу; пепельница с бычками возле кровати. В комнате тяжелый, затхлый воздух, словно помещение длительное время не проветривали.

Первым осторожным шагом я привлекла внимание Саши. Он лениво скосил взгляд в сторону двери, потом неловко зашевелился, подтянулся на руках и лег чуть повыше, чтобы спиной удобно опереться в изголовье кровати. Саша в черных спортивных штанах и белой футболке. Гипса не видно, или сильных признаков побоев, я облегченно выдохнула этому открытию. Улыбнулась, но Саша не ответил эмоциями. Равнодушно смотрел, что насторожило и заставило ускориться.

Что-то не так. Глаза у него побитые, испуганные.

Присев рядом на покрывало, положила ладонь на мужское колено, сжала ободряюще, похлопала, не зная, как и что сказать. Оглядела Сашу на предмет ран и с первого взгляда не заметила. Вроде всё в порядке, значит, ребята не добрались.

Саша развернул подбородок к окну, скрытому темной шторой, через которую не проникал свет в помещение. Видимо, в кромешной темноте Саша прятался от бывших дружков.

Я в ужасе прикрыла рот, чтобы нечаянно не простонать.

- Сааааш, что это? - пальцем дотронулась до его подбородка. Точнее только прикоснулась, как парень мотнул головой, запрещая дотрагиваться.

От ямочки под ухом, вдоль челюсти под подбородком и до другой ямочки под ухом - линия тонкого пореза. Светлый неровный рубец, словно кто-то хотел срезать лицо.

- Кккто? Кто это сделал?

- Я уродлив? - теперь улыбнулся, от чего еле заметный шрам растянулся сильнее.

- Нет. Ты, как и был, красавчик, - натянула дрожащую улыбку. Сейчас эмоции плохо поддавались, не удавалось справиться.

- Джокер. - Саша запоздало ответил на прежде заданный вопрос. Скинул мою руку, которую держала на его колене. Ноги поджал к груди, обнял их и начал раскачиваться, как безутешный ребенок. Я пыталась прикоснуться к нему, а он постоянно сбрасывал пальцы, словно ему неприятны прикосновения.

- Это из-за меня? Да? Джокер узнал про нас? Прос... - хотела извиниться. Вряд ли здесь поможешь извинениями. Это из-за меня. Я же подошла к Саше, захотела познакомиться с мальчиком, который дважды помог.

- Это не из-за тебя. Правила такие - «Я не должен с тобой встречаться, не престало бедному встречаться с богатой девочкой». Таких называют альфонсами.

Глаза у него страшные, блестели нездоровым блеском, красные капилляры проступили на белках глаз, словно мало спит или много употребляет алкоголь. И смотрел на меня с горечью. А я чувствовала ответную вину и горечь во рту от осознаия, что это я вошла в его жизнь и всё испортила.