Горечь инея (СИ) - Веймар Ника - Страница 6

— Прекрати, — холодно приказал Мирт, несильно шлепнув ее по попе. — Не зли меня, Делавент. Хотя куда уж больше.

Он швырнул Айю на покрывало, и она тут же поспешила отползти в дальний угол. Обхватила коленки руками, с ужасом глядя на стоящего у края кровати Сайфера. Тот скрестил руки на груди и буравил маркизу недовольным взглядом.

— Давай договоримся, — осторожно предложила Айя.

— Договоримся? — Мирт хмыкнул. — Детка, да ты меня оскорбила, обозвав "скорострелом". Теперь я чувствую себя обязанным доказать тебе, что это не так.

— Не надо, — маркиза выставила вперед ладошки, — верю. Поспешила с выводами. Бывает. Не нужно мне ничего доказывать.

— Ну уж нет, — Сайфер негромко рассмеялся, — действия всегда убедительнее слов. Я непременно докажу тебе свою выносливость, так, чтобы не оставалось никаких сомнений. Но чуть позже и не здесь. У меня есть и другие претензии…

Его руки легли на пояс брюк, начали расстегивать ремень, и Айя, решив, что Мирт все-таки собирается ее выпороть, сжалась в комок на кровати и дернула на себя покрывало, накрываясь с головой, словно это могло помочь. Животный ужас проник в каждую клеточку тела, парализовав и обездвижив лучше любых пут. Маркиза словно опять оказалась в той аудитории, беспомощная, беззащитная, во власти разозленного парня.

— Не надо, — прошептала она. — Я ведь ничего плохого тебе не сделала.

— Делавент, тебя какие ночные твари покусали?

В голосе Мирта звучали любопытство и легкое недоумение. Кровать прогнулась под весом севшего на матрас парня, сильная рука попыталась стянуть покрывало, но Айя держала крепко, не желая расставаться с этой ненадежной защитой.

— Так, — после недолгого молчания угрюмо произнес Сайфер, — ты решила, что я собираюсь тебя бить? Детка, я не извращенец, а ремень снял, чтобы… Неважно. Открой личико, красавица.

— Уйди, — прошипела маркиза, чувствуя, как на смену секундному облегчению приходит ярость. — Сгинь из моей комнаты. Ненавижу.

Она швырнула в него покрывало и вскочила в отчаянной попытке добраться до двери, сбежать туда, где люди. Ведь не станет Мирт, чтобы он ни задумал, продолжать это при свидетелях. Но парень был начеку, легко перехватил ее, уронил обратно и лег сверху, прижав к кровати всем телом.

— На чем мы остановились? — миролюбиво спросил он, удерживая запястья маркизы. И сам ответил: — Помнится, с утра я обещал показать тебе, что такое нежно и чувственно. А слово я держу, Айечка. — Склонился ближе и выдохнул, почти касаясь ее губ: — И только посмей укусить. Накажу.

Айя дрожала, глядя на него со страхом и ненавистью. Она не ожидала, что Сайфер решится так открыто прийти в ее комнату. Маркиза рассчитывала, что помолвка защитит ее в Академии, но недооценила противника. Мирт не собирался нарушать правила и насиловать ее, но вполне мог прямо сейчас отплатить той же полновесной монетой — связать, раздеть и прикасаться к ее телу. По-хозяйски и где ему вздумается. Тем неожиданней было легкое, чуть ощутимое прикосновение губ к щеке. Осторожное и бережное, словно бабочка мазанула крылом. Айя моргнула, недоуменно таращась на лежащего на ней парня.

— Сайфер, какого демона ты творишь?

Собственный голос показался чужим, хриплым, каким-то мяукающим и жалким.

— Целую тебя? — предположил Мирт, иронично прищурившись. — Кажется, это называется именно так.

— Какого демона… — повторила Айя и умолкла на полуслове, когда парень, отпустив ее правую руку, приложил палец к губам.

— Делавент, ты задаешь слишком много вопросов.

Опешив от неожиданности и полной нелогичности происходящего, маркиза даже не пыталась сопротивляться. Освобожденная рука так и осталась бессильно лежать за головой. Мирт мягко провел ладонью по ее щеке, убрал волосы со лба. В его зеленых глазах не было насмешки, торжества сильнейшего над поверженным противником, но не было и тепла. Холодная сосредоточенность и легкое предвкушение. Он изучал Айю, словно дорогую и хрупкую вещь, случайно оказавшуюся в его руках. Коснуться здесь, погладить вот так — и получить запланированную реакцию. Ледяной мерзавец даже не пытался сделать вид, что его интересует не только отклик тела, и несоответствие между холодом в его взгляде и теплой нежностью губ сводило Айю с ума.

— Прекрати, — выдохнула она, пытаясь отвернуться.

— Детка, я только начал, — хмыкнул Мирт. — Наслаждайся и запоминай.

Не позволив маркизе ответить, убрал палец и накрыл ее губы своими. Ласково, осторожно, смакуя поцелуй, будто дорогое и самое изысканное вино, наслаждаясь каждой секундой, позволяя букету раскрыться. Айя планировала лежать неподвижно, не реагируя на прикосновения, и хотя бы так сломать все планы зеленоглазого нахала, но слишком умелым оказался поцелуй, томительно нежным и ласковым. От него по телу пробегали короткие волны жара, словно от пропущенного заклинания, и сладко пульсировало между бедер. Как раз там, куда упирался твердый член лежащего на Айе парня. Даже через грубую ткань форменных брюк, своих и его, маркиза ощущала степень возбуждения Мирта. Шевельнулась, устраиваясь поудобней, и Сайфер тут же толкнулся бедрами, прижался плотнее. Отстранился, с тихим свистом выдохнув сквозь зубы, и снова провел пальцем по щеке маркизы, коснулся припухших от поцелуя губ. Поддавшись спонтанному желанию, Айя легонько лизнула кончик пальца и тут же прикусила его, несильно, просто для порядка. Мирт тихо, довольно рассмеялся и снова поцеловал ее.

На этот раз Айя ответила охотно, в полной мере позволив себе насладиться этой неожиданной нежностью. Элистер не любил долгих поцелуев, стремясь поскорее перейти к более близкому контакту. А у Сайфера не было выбора, и сейчас успокоившаяся маркиза беззастенчиво пользовалась возможностью нацеловаться вдоволь. Это ей нравилось. Если Мирт планировал таким образом наказать ее, его затея провалилась. А что до того, что она, гордая аристократка, позволяет прикасаться к себе какому-то безродному выскочке, так он сильнее, он заставил. Будь иначе, Айя бы и близко его не подпустила. Так что совесть маркизы была чище свежевыпавшего снега, и Айя даже планировала искренне возмутиться нахальством Снежного Сайфера, как только он ее отпустит.

— Вот это называется "нежно и чувственно", Делавент, — хрипло прошептал Мирт, скатываясь с нее. — Все остальное продемонстрирую в другой раз.

Он поднялся с кровати, поднял и застегнул ремень. В висках бешено стучала кровь. Слишком сладкой, слишком мягкой и желанной оказалась Айя, слишком, демоны задери, нежными были ее губы. Вначале Мирт планировал привязать руки маркизы к изголовью кровати, раздеть ее до пояса, обнажив высокую белую грудь, ласкать, пока аристократичная гордячка не начнет стонать, а ее взгляд не станет шальным, с томной поволокой, и после этого реализовать фантазию, которая с утра не выходила из головы. Слишком уж соблазнительно Айя погружала рукоять плети между пышных холмиков. И Сайфер не собирался прощать такую провокацию. Но все пошло не так.

Айя почему-то решила, что он собирается ее избить, и в один миг из нахальной, самоуверенной и оттого вдвойне желанной добычи превратилась в перепуганную до полусмерти девчонку. Мирт никогда не был жесток с любовницами, поэтому ужас в глазах маркизы неприятно его задел. Сайфер не ожидал, что Айя до сих пор его боится. Захотелось успокоить, утешить, показать, что он может быть другим. Маркиза, поняв, что порки не будет, отреагировала на ласку неожиданно искренне, охотно отвечая на поцелуи, и Мирт, чувствуя, как опасно тает самоконтроль, решил не испытывать судьбу и остановиться на малом. Блондиночка, не побоявшаяся бросить ему вызов, оказалась слишком чувственной.

— Другого раза не будет, — фыркнула Айя, полным брезгливости жестом утирая губы. — Целуешься ты неплохо, Сайфер, но этого мало, чтобы я охотно упала в твои объятья. И вообще, полагаю, можем считать наш… конфликт исчерпанным. У меня было право отомстить за унижение.

— Было, — спокойно согласился Мирт, позволяя ей встать. — Детка, давай прямо: я не в обиде за то, что ты устроила утром. Сам дурак. Был бы внимательней — не попал бы в не слишком приятную ситуацию. Тут мы квиты. За Альку порву любого, но с тобой перегнул палку, признаю, и даю слово, что больше не ударю. Можешь не сомневаться. А за тобой должок за оскорбление.