Утерянная вера (СИ) - "Ban ana" - Страница 98

Айзек не прерывал поцелуя, стараясь все больше углублять его и чем дольше они целовались, тем быстрее в Рид, точнее Тигровой Лилии приходили воспоминания. Не спеша, но девушка все-таки ответила, когда по её щекам покатились слезы, а руки, как и все тело дрожали. Начался ливень. Их волосы, словно они только вышли из душа. Они промокли до нитки и должны прозябнуть, но им было невыносимо жарко, а сладких, манящие и такие родные губы сводили каждого из них с ума. Лилии нравился Айзек, Лилия любила Чарли и кажется она влюбилась заново, а  он никогда не переставал.

Они не хотя отстранились, тяжело и глубоко дыша. Брюнетка слабо улыбнулась и положила свои руки на шею Рассела, поглаживая её своими пальцами. Их лбы столкнулись. Они были счастливы, что наконец обрели друг-друга спустя много лет.

— Я люблю тебя, — тихо сказала она, но брюнет услышал и улыбнулся ещё шире, — ты был мне так нужен. Я люблю тебя, Айзек? Или Чарли? Как мне тебя вообще называть?

— Чарли Грей умер много лет назад, его любовь стала ещё сильнее к Тигровой Лилии, умной, красивой, бесстрашной дочери индейского вождя, когда Чарли переродился в Айзека Рассела.

— Тогда я люблю тебя, волкодав, чокнутый маньяк, что приследовал меня с начальной школы, — усмехнулась Лилия, — я люблю тебя, Айзек Рассел.

— Я тоже люблю тебя, Тигровая Лилия… Ты мой самый дорогой человек и я больше никогда тебя не оставлю.

Девушка светилась от счастья. Она крепко обняла парня, уткнувшись в его шею и вдыхая такой родной запах. Они вместе. На этот раз навсегда и ничто в мире, никакие преграды теперь не смогут их разлучить.

Дверь скрипит и пропускает в дом черноволосую женщину, что пытается не шуметь. Та закрывает дверь на защёлку, снимает ботинки, пытается включить свет, но… Он не включается. Тьма продолжает оставаться обитателем этой квартиры. Женщина хмурится, делает шаг вперёд и шипит. Боль что пронзила её ступню быстро захватила все нервные окончания ноги. В темноте нащупывает кресло, садится, включает фонарик на телефоне. В ногу вонзились осколки, которые она тут же выдернула, прорычав от боли. Рана неприменно затянулась.

Хозяйка дома начинает фонариком освещать всю комнату. Разбитый торшер, кровавые отпечатки ног и рук, полная разруха. На полу валяются кровавые осколки и бутылочки для ухода за кожей. Обои оборваны. Здесь произошло то, что явно уже не нравилось черноволосой и главным вопросом было где черт возьми её дочь?

Вдруг её телефон от страха выпадает, так как посветив вправо вместо тёмного пятна она видит мужчину, что стоит с таким же фонариком и ухмыляется.

— Ты… Где моя дочь?! — крикнула Фрея  и за секунду оказалась перед Морфеем, на секунду её глаза почернели, — отвечай!

— А я надеялся на более гостеприимный приём, — усмехнулся он не переставая светить фонариком, — какое невежество. От 500-летней ведьмы я ждал больше уважения к тысячилетнему колдуну.

— Переставай играть, Хейз, — процедила она, — где моя дочь? Это все, ты? Зачем тебе Алиса?

— Оу, — протянул он, — так ты не в курсе? Да твоя Алиса никому не нужна, — хмыкнул он, склонив голову на бок, — кварталу нужно то, что принадлежит ему по праву, а именно. Твоя дочь. Твоя настоящая дочь и все мы знаем, как её зовут и уж точно не Алиса.

— Ханна… — тихо сказала она, но Алан услышал, — черт, надо было убить её ещё раньше.

— А у вас посмотрю очень тёплые семейные отношения, — иронизировал Хейз.

— Не твоё дело. Где она?

— Понятия не имею, — пожал плечами мужчина

— Ложь…

— О, нет, Фрея. Я клянусь своей потрясающей внешностью я не знаю где она. Ты знаешь, мне больше нравится принимать в играх роль судьи или наблюдателя, называй как хочешь. За ней пришла ведьма, кстати, очень глупо с твоей стороны не поставить защиту, как думаешь? Не ожидал такого идиотизма от Кровавой королевы и…

— Ведьма? Нет, этого не может быть. Я поставила защиту.

— О, — удивлённо протянул мужчина, — значит кто — то более сильный смог её разрушить.

— Это невозможно. Я самая сильная ведьма, после Ханны. Так как она первый и единственный в своём роде гибрид, но я запечатала её магию. Способности почти равные как у Ханны могут быть только у…

— Демона, — закончил Хейз, — Демона Страха.

— Нет, этого не может быть. Пэн, Барри и Демон Страха мертвы, как и Неверлэнд.

На лице Алана тут же расплылась лукавая улыбка, которая на понравилась Лиддел.

— Видишь ли, ты ошибалась, — усмехнулся он, — Питер Пэн живее всех живых, а ещё он в Майами вместе с Демоном Страха и его подружкой. Ох, ты не знала, да? По лицу вижу что нет. Что же, теряешь хватку Фрея. Твою дочь от смерти спас демон, правда в теле своей подружки. Думаю с его телом что-то случилось или же… Он в заперти. Даже не знаю.

На этих словах он коварно улыбнулся и обошёл женщину направляясь к выходу.

— Ты знаешь больше чем говоришь, — сказала она, — намного больше, верно?

— Может и так, — не оборачиваясь ответил Морфей.

— Во всем мире есть два самых жестоких игрока. Это Питер Пэн и Морфей. Почему именно моя семья теперь в твоей игре?

— Почему ты считаешь себя особенной? — удивился он, — в тебе нет ничего такого. Ты лишь эгоистичная озлобленная ведьма, которая убила любовь всей своей жизни ради своего хэппи энда, но вот твоя дочь… Она ещё до своего рождения была избрана. Избрана для чего-то большего. Я бы мог не влезать в войны с Пэном, кварталом и тобой и просто наблюдать, но знаешь почему я все же имею какую-то весомую роль? — он повернуть голову, — потому что мне стало скучно! Приятной уборки, Забини! — он рассмеялся и тут же растворился в воздухе, а Фрея обессилено села на кресло и спрятала лицо в руках.

Очередное испытание, очередные злодеи, что  не могут оставить её в покое. Ведьма, которую давно ожидает эшафот за её грехи в погоне за своим «долго и счастливо» скоро потеряет рассудок. Она теряла слишком многих людей и часто по собственной вине. Теперь она потеряла для себя ещё одного дорогого человека. Алису, которую любила в отличии от Ханны всем своим чёрным сердцем или тем, что от него осталось и теперь ей вновь придётся сражаться, видимо это семейная черта. Бороться до последнего. Бороться как Миллс.

— Закрой дверь и перестань так смотреть на него.

— Да, мама.

Камила выдохнула и с тяжестью на душе закрыла железную дверь, что вела к темнице и нервно взглотнула переведя взгляд на мать. Верховной ведьмой, её матерью и сущим тираном была женщина сорока с чем-то лет, которой на самом деле давно за 60, сохранившая стройную фигуру, с потрясающим властным и в то же время мягким тембром голоса. От Джеральдин всегда пахло двумя вещами. Сигаретами и мятной жвачкой, которой она пыталась притупить запах некотина, но лишь усугубляла. Этот запах жутко не нравился Ками, но поделать она ничего не могла, ровно как и пойти против Джеральдин и выпустить бедняжку что пару дней назад схватили ведьмы и принесли в лавку. Камила изредка носит ему воду, но он так слаб. Она не знает что за учесть ждёт юношу, скорее всего убьют, выпотрошат или сожгут, а прах демона используют для каких-то заклинаний, но все же…

— Мама, может хватит? Не думаю, что девушка для жатвы настолько глупа, что явится сюда, после того как узнала свое предназначение.

— Поверь, Ками, явится, — усмехнулась она делая очередную затяжку, а потом выкинула пустую пачку в мусорку, — сходишь мне за ещё двумя?

— Да, конечно, — ответила русая, накидывая на плечо сумку, но вот подумала совсем о другом — «надеюсь когда-нибудь ты умрешь от рака»

— Вот и отлично, — улыбнулась блондинка и похлопала дочь по плечу, совсем не по-материнские, — не забивай себе голову чепухой. Демоны не заслуживают сострадания. Помнишь чему я тебя учила? Добрыми поступками…

— Вымощена дорога в ад, — проговорили они вместе, — я все помню.

— Прекрасно, — усмехнулась она, — я буду в своей кабинете, только давай быстрее. Ты знаешь, я не люблю ждать.