Утерянная вера (СИ) - "Ban ana" - Страница 69

Все взглянули на лже-Алису. Казалось, самой первой должна была ожить Эмма, но никак ни девушка в маске зайца.

— Я знала его, — принялась оправдываться Джеймс, — он был здесь очень и очень давно.

— Но это не может быть, — дрожащим голосом произнесла Эмма.

— О, нет, Эмма, — ухмыльнулся Питер, — Нил живее всех живых и ждёт, пока ты спасёшь его. Капитан же знает, что Нил жив. Верно, Капитан?

Все обратили внимание на только пришедшего Киллиана. Он сцепил зубы, но подтвердил слова Пэна. В этот момент, кажется, земля ушла из-под ног Эммы и Ханны…

2 дня назад:

— Нет, — произнёс Питер, — зря ты отказался от сделки.

— Похоже с Эммой твоя помощь мне больше не требуется, Пэн, — ответил Крюк улыбаясь.

Питеру видимо было смешно. Он подошёл к нему ближе.

— Думаешь, тот поцелуй что-нибудь значил?

— Знаю. Она начинает видеть во мне того, кто я на самом деле.

— Кого? — рассмеялся Питер, — однорукого пирата, который дружит с бутылкой? Я хоть и не взрослый, но понимаю, что скорее всего это минус.

— Человека чести.

— Скажи-ка, а что сделает этот человек с большой и страшной тайной? — произнеся это, он сел на камень.

— Это зависит от самой тайны.

— Белфайер. Нил… Или как он сейчас себя называет. Возлюбленный Эммы. Отец Генри.

— Он умер! Погиб!

— Нет. Ошибаешься. Живой он, а знаешь что самое главное? Он в Неверлэнде!

— Что… Здесь?

— О, да. Представляешь. То-то Эмма обрадуется вести, что отец Генри жив. И я не из тех, кто топчет нежные чувства, поэтому решай сам: говорить или нет. Так ты и поймёшь, кто ты есть. До встречи, Капитан!

У Ханны было два пути. Первый — остаться снаружи, второй — войти в пещеру вместе с остальными и так как такой опыт у неёуже был, то она предпочла отправиться вместе с командой Спасителей, чем остаться снаружи, где её мог настигнуть Пэн, снять маску и ничем хорошим это не закончится. Но с другой стороны в пещере «Эхо» ей так же придётся снять её, раскрыв свой настоящий облик. В любом случае результат был один — раскрытие личности. Маскарад уже на данном этапе можно было считать законченным, но ради Нила и ради сохранности собственной жизни, что тут скрывать, она была готова этим пожертвовать, поэтому она пошла с ними.

Каждый с большим трудом рассказывал свои тайны и с каждым раскрытым секретом к Нилу простиралась каменная дорожка. Дэвид и Мери-Маргарет поругались. Как и думала Ханна, яд Мор-Шиповника стремительно убивал Чарминга. И вот свою тайну рассказала и Эмма, уже абсолютно не сдерживая слез. Пришёл черёд Джеймс…

— Можешь не медлить? — нетерпеливо произнесла Реджина.

Ханна тяжело вздохнула, потом набрала в лёгкие воздуха и сняла маску. Тогда все кроме Эммы поменялись в лице.

— Х… Ханна? — робко произнесла Миллс, — Ханна…

— Привет, — грустно улыбнулась Джеймс, — давно не виделись.

— О боже, Ханна!

Реджина обняла свою племянницу, отыскать которую отчаялась совсем. Она пропала 15 лет назад или даже намного больше и до второго попадания на остров была уверена в её смерти, а теперь она стоит вполне живая, правда по виду смертельно уставшая и со шрамами на лице.

— Почему, ты сразу не сказала?

— Потому что я не могла допустить того, чтобы Пэн манипулировал тобой с помощью меня, а он это с легкостью мог исполнить и сделал бы, если бы узнал, что мои кости не покоятся на морском дне. Он пытался скормить меня русалкам, но Фрея спасла меня.

— Какой ужас.

— Ханна, — подал голос Крюк, — меня очень долго мучала совесть, что я оставил здесь тебя, Малию и Эрла, променяв честь на свободу. Чёртов Пэн.

— Что? — Ханна отошла от тёти и подошла к Киллиану, — причём тут Питер?

— Точно… Ты же не знаешь. Он явно позаботился об этом, — Джонс набрал в лёгкие воздуха, — Питер предложил мне сделку. Свобода мне, взамен на то, что я увезу Бея с острова.

— То есть… То есть Нил не предавал меня?

Ханна взглянула на клетку, из которой Эмма вызволяла Кэссиди и в этот момент что-то перевернулось в ней. Тот, на кого она злилась, что он ушёл, бросил её, оказался лишь жертвой обстоятельств и не собирался предавать её. А ведь она столько времени ненавидела его…

— Нет. Предателем был я.

— Боже…

Нил и Эмма шли, о чем-то разговаривая, как Кэссиди увидел подругу детства.

— Ханна?

— Нил!

Джеймс, как они дошли до безопасного места, оттолкнула Свон и обняла Кэссиди. Тот в ответ обнял ещё крепче. По щекам Ханны потекли слезы. Последнее время она не считает, как было раньше слезы — слабостью. Это просто проявление того, что она человек. У неё есть эмоции и она испытывает чувства, с его исчезновением чувствовала острое одиночество.

— Ты мне был так нужен, — прошептала Джеймс, — прости, за то, что я ненавидела тебя.

— Прости за то, что я оставил тебя.

— Не смей извиняться! — крикнула Ханна, оттолкнув его, — это я во всем виновата. Во всем, что случилось с тобой, что произошло с Эрлом, да даже с Фреей и Пэном!

— Ханна…

— Ты себе представить не можешь сколько я думала, что сделала не так и знаешь, я пришла к выводу, что все, что я делала — это неправильно. И все вокруг… Они лгут, говорят, что волнуются, но на самом деле я знаю, я чувствую, что они лишь поджидают момента, чтобы предать меня! Понимаешь? Никто не терпел меня так долго, как ты. Но если на этом чёртовом острове покажешь, что ты слаб, на тебя тут же нападут… И в такие моменты я думала. Чёрт возьми, за что мне все это?! Меня кололи, насиловали, били, убивали морально, пытались скормить русалкам, заставили убить друга и все это чтобы проверить меня на прочность! Я так устала…- все это время Ханна кричала и плакала. Нил ни разу в жизни не видел такую Ханну Джеймс, даже в их первую встречу, когда её избили черлидерши, — я не хочу больше бороться… Не могу…

Под конец монолога она потеряла сознание от переизбытка чувств и упала прямо на грудь Кэссиди, и последний её поднял на руки.

— Бедняжка, — с сочувствием сказала Мери-Маргарет, — и все это делал с ней Пэн? Невозможно быть таким монстром.

— Это не Пэн, — покачал головой пират, — это жизнь. Ханна самый покалеченный на моем опыте жизнью человек. Она также самый сильный человек, которого я встречал, и она не заслуживает жалости. Не оскорбляйте этим ее.

— Но она устала! Она слишком долго сражалась! Хватит с неё этого! — вмешалась Реджина, — к тому же я её тётя и мне лучше знать, чего она хочет.

— Однако, Реджина, даже я разговаривал с ней больше за сегодня, чем ты за всю жизнь.

Реджина знала, что виновата. Виновата, что опустила руки и не просчитала все возможные варианты, но все же она пыталась стать ей не то что тётей, а матерью, которой не смогла стать её сестра. Фрея.

Ханна Джеймс действительно не заслуживала многого. Той же жалости, которая бы сделала её лишь слабее. За свои поступки для неё уготован самый лучший котёл в аду, но тем не менее она была человечней, чем Питер Пэн. Она умела любить, но не умела быть любимой и в этом была её проблема.

— Что значит, ты не знаешь где моя дочь?! — крикнула в приступе гнева Фрея.

— Она заперлась в комнате. Я не стал её беспокоить, но потом решил к ней зайти. Она молчала. Тогда я попытался открыть дверь, но она была заперта и я сразу заподозрил неладное. Я выломал её, но в комнате не было никого. Был лишь открытый шкаф и нараспашку раскрытое окно. Кажется, она сбежала.

Фрея попыталась взять себя в руки, что было сложно. Она доверила скрипачу свою дочь. Её сердце, её тело, её душу, а он потерял! Потерял потерянную! Какой черт возьми каламбур. Только он вовсе не забавный. Если Питер её найдёт, то может сделать что угодно. В то, что он попытается убить её во второй раз, Забини не сомневалась, однако в этот раз он точно доведёт дело до конца. Ханна была ей нужна. Да. Она полюбила её. Полюбила за тяжёлый характер, за её стойкость и целеустремлённость. Она наконец смогла понять, что такое материнство, пускай и не тогда, когда нужно было. А за любимых Фрея привыкла убивать…