Утерянная вера (СИ) - "Ban ana" - Страница 31

====== 15 глава. Спасительница для Неверлэнда ======

— Нравится? Скоро это все будет нашим!

— Да, конечно… Нравится…

Ханна стояла на балконе и с высоты птичьего полёта рассматривала красоты Неверлэнда, сзади стояла Фрея, чем изрядно капала на мозги. Ханна хотела за всю эту неделю хоть раз удединится.

Пусть это место было жутким, опасным, не пригодны для нормальной жизни, но Джеймс оно безумно полюбилось. К тому же кто сказал, что она нормальная? Ей 17, она ведьма, она родилась здесь и какое-то время была под присмотром няньки по имени Питер Пэн. Все что сейчас происходит с ней уже давно вышло за все рамки так называемой «нормальности». Но Ханна не хочет править этим местом, Ханна не грезит о том, как Питер Пэн склонить перед ней голову, Ханне не нужно все это… Это было нужно и важно для Фреи Забини, которая была одурманена жаждой власти и мести за сотни лет заключения в скале. Всё это время она разными способами в у себя в голове убивала Пэна, его верных подданных — Потерянных мальчиков и даже свою собственную дочь… А кто стал тому виной? Любовь. Она убила намного больше, чем война. И даже она растопила покрытое ледяной коркой сердце Короля острова детских мечт и фантазий. Питер заточил её в скале, лишил сил ради безопасности Гвен, которую теперь мы знаем как Ханна Джеймс. Как же Фрея счастлива от того, что Питер упустил её. Она представляет как он мечется, не знает как спасти бедняжку. Где-то не досмотрел, где-то недоглядел и она безропотно поверила ей, не зная, что сотню лет назад её драгоценная мамочка пыталась сжечь её, как самую настоящую ведьму и вырвать сердце…

Перед глазами Фреи все начало рассеиваться. Она начала погружаться в свои самые ужасные воспоминания…

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤСто один год назад:

В центре комнаты где преобладал красный цвет стояла резная, ажурная люлька с изображениями индейских иероглифов и тотемных животных. Точнее одного животного и это был волк. Как известно волки — это бойцы, в этом маленьком тельце росла огромная сила духа и воля к победе любой ценой. В ней лежал кричащий младенец, которому от силы месяцев семь, заботливо завернутый в шёлковое, белое полотенце. Рядом с ребёнком лежал плюшевый кот, которого заботливо сшила фея Тинкер Бел.

Над этой люлькой и смотрев на ребёнка стоял Питер Пэн. Неподалёку, в углу комнаты свернувшись калачиком лежит худо, длинное, белое, как снег и хуже тело с длинными чёрными, как смоль волосами. Она ненавистно смотрит на люльку своими голубо-зелеными глазами, ещё злее, когда Питер берет ребёнка на руки и любовно начинает качать его, пытаясь успокоить и надо отдать ему должное. Ребёнок спустя минуту затихает и уже спокойно сопит у Короля Неверлэнда на руках.

Не нужно ходить на особые курсы, уметь читать мысли или быть самой квалифицированной няньки на свете, чтобы понять, что ребёнку не хватало материнской любви. Но вот материнской ненависти он получал в достатке и с излишком ежедневно.

— Возьми её на руки, Фрея. Не вынуждай меня, — зло шипит Питер.

Фрея мотает головой и крепко охватывает ножку кресла, давая понять, что она и с места не сдвинется. Питер вздыхает. Он каждый раз даёт ей шанс и она каждый раз его упускает…

Она вновь напросилась… Питер заботливо укладывает Гвен обратно, накрывает одеялком и переносит себя и Забини в подвал, чтобы её крики не разбудили ребёнка…

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤЗамок Фреи.

— Ты в порядке? — Ханна пощелкала перед носом Фреи пальцами.

Женщина мотнула головой и улыбнулась.

— Конечно. Просто мне нужно будет покинуть тебя. Встретится с кое с кем. Иди в свою комнату я скоро вернусь, — Фрея обняла Ханну напоследок и растворилась в красном дыму.

В этом замке абсолютно не было красного цвета. Почти не было. Та самая красная массивная дверь… Она звала к себе Джеймс и сразу же после того как Фрея исчезла она понеслась на второй этаж.

Через пять минут она уже стояла перед дверью и робко касалась пальцами золотой ручки в виде волка. В ней боролись её внутренние демоны. Одни говорили, те которые были в голове что она должна слушаться свою мать, что она делает все из-за любви к ней, а те которые в сердце все эти трое суток говорили, что её обманывают, лгут прямо в глаза. Поэтому Ханна металась между действием и бездействием не зная какой исход сможет что-либо изменить. Она не знала, кто из голосов прав, а кто нет.

— Она действует тебе во благо, глупая девчонка, — шипели голоса в голове, — если мать приказала не ходить сюда значит этого делать не нужно!

— Тебе лгут. Обманывают. Вспомни свои ощущения. Это все иллюзия. Выдумка. Сказка, где счастливый конец будет только у Фреи Забини.

И что самое каламбурное голос в голове пренадлежал как раз таки Фрее, будто она из далека способна повлиять на её решения и поступки. А голос исходящий из сердца пренадлежал Реджине Миллс.

Ханна так привыкла к ним, что теперь не кричит и не просит их заткнуться. Иногда они дают действительно дельные советы…

— Слушай свое сердце.

От постороннего голоса раздавшегося прямо над ухом Ханна вздрогнула и тут же обернулась. Перед ней стоял Гленн собственной персоной. Видимо все — таки не забыл.

— Если ты хоть пальцем меня тронишь хренов извращенец…

Гленн прыснул со смеха.

— Я хочу ей помочь, а она обзывает меня извращенцем. Вы потерянные все такие неблагодарные? — иронизировал Гленн.

— Я может и нахожусь в Неверлэнде и может какое-то время жила в лагере Пэна, но я не потерянная.

— Да ладно? — Гленн ухмыльнулся и подошёл прямо в притык от чего у Ханны спёрло дыхание, — милая, с чего такая уверенность? Потерянная раз — потерянная навсегда.

— Я не потерянная! — упрямо заявляла Ханна, — Фрея, моя мама. Она любит меня!

Гленн закатил глаза и фыркнул.

— Она тоже говорила, что любит меня, — склонила голову Дьябло, — и я ей тоже верил, но теперь я знаю кто она на самом деле. Лживая, мерзкая…

— Не смей оскорблять мою маму!!! — Ханна с силой оттолкнула от себя юношу.

Она не рассчитала сил и была очень зла. Злость — эмоция, а магия рождается из эмоций. Он ударился головой об стены, простонал, но не отключился, а Джеймс начала на него надвигаться.

— Некогда. Больше. Не сме…

— Да, безусловно, — внезапно рассмеялся блондин чем вызвал удивление, — ты дочь Фреи! Ты прям она в молодости. Красивая, коварная, но вы отличаетесь к счастью… И теперь я это увидел.

— О чем ты? Что ты несёшь?!

— Я рад, — улыбнулся Гленн, — ты хоть и закрываешься под маской агрессии, но ты настоящая. Ты не кукла. Ты не лицемерка. А значит я тебе помогу…

Ханна изогнула бровь, и почему-то начала чувствовать, как гнев словно испаряется. Возможно тогда она почувствовала правду в его словах. В это время юноша продолжил говорить.

— Тебе вот интересно что за этой дверью, не так ли?

— Ну и? — сложила руки на груди Ханна. Почему-то она больше не видела в Дьябло врага. Она почувствовала, что ему можно довериться.

— Какая нестерпимость, юная леди! — воскликнула он.

— А себя давно в зеркало видел? — парировала Ханна, — ты младше меня выглядишь.

— Я польщён, — улыбнулся юноша наконец встав с пола, — мне почти столько же сколько этому острову, принцесса. Ты ведь не против, чтобы я тебя так называл? Принцесса Гвен. Звучит, верно?

— Во мне нет голубых кровей, — запротивилась Джеймс, — не вижу смысла меня так называть. Ко всему почему я Ханна. Я привыкла к этому имени, поэтому, старина, будь добр называй меня именно Ханна. Звуки они бесплатные.

— Ошибаешься, принцесса, — улыбнулся он облакотившись об перила лестницы, — ты дочь Королевы Неверлэнда.

— Фрея была Королевой острова? — переспросила Джеймс, — ну и ладно. Что мне с этого и чем ты хочешь мне помочь?

— Понимаешь… Это ещё не все. Прошу не перебивай меня, тогда все поймёшь, — сразу сказал Гленн заметив, как Ханна открыла рот, — мне неинтересно рассказывать тебе историю создания острова детских мечт и фантазий. Это сделает Пэн, или Фрея или Тинкер. Не столь важно. Важно, что происходило на нем накануне войны потерянных и оборотней. Помимо потеряшек, индейцев, русалок и феи здесь обитают ещё и оборотни. Проклятые люди, которые обречены скрываться от луны. Кстати, принцесса через два дня полнолуния. Как ты себя чувствуешь?