Отчаявшимся небо дает дождь (СИ) - Горина Юлия - Страница 1

Из клуба он вылетел, как пробка из бутылки игристого.

Из-под лоскутной куртки цвета жженой сиены торчала выбившаяся рубашка, а на черных брюках виднелась отметина чьей-то пыльной подошвы. Опасно покачнувшись, он обернулся к дверям.

— Уроды! Бездари чертовы! — заорал мужчина, рассекая воздух кулаком. — Я — Гор Энерджи! Поняли, суки? А вы — дебилы в галстуках!

В проходе меж створками дверей нарисовался двухметровый секьюрити в сером костюме и выбритой головой.

— Господин Гор, я вам настоятельно рекомендую не усугублять ситуацию, — сказал он с каменным лицом. — Вашего шофера уже вызвали, аэромоб прибудет через пару минут.

— Да пошел ты! — рявкнул Гор, стараясь правильно сбалансировать тело на ступеньках. — Твои обезьяны порвали мне куртку! Видел?

Он поднял руку, демонстрируя прореху на боку.

— Вы ударили нашего гостя…

— Да мне похрен! Твой гость — дерьмо! А вот это…

— Господин Гор… — попытался прервать его секьюрити.

— А вот это, я сказал, — еще громче прокричал музыкант, пытаясь совладать с собственным языком, — Фанни Голд, мать твою!

Гор стащил с себя куртку, оступился, но устоял на ногах — и швырнул вещицу в обидчика.

Куртка шлепнулась на ступеньку, не долетев до точки назначения пару метров.

— Ты слышал? Фанни Голд! У нее пуговицы стоят больше, чем твои легкие, почки и печень вместе взятые! Я вам припомню… Исписался… Сам он исписался! Сам он творческий импотент! Передай ему, что меня слушает весь мир! А его — только шлюхи вместо слабительного!

— Господин Гор, я буду вынужден вызвать полицию.

И в этот миг начался дождь.

Крупные капли упали Гору на темный коротко стриженный затылок и на плечи, оставив на рубашке влажные пятна. Он вздрогнул, словно очнулся. Выпрямился, запрокинул голову, смахнул с глаз длинную челку. Маска пьяного гнева слетела с лица, и теперь он выглядел почти как на своих афишах.

— Ладно, командир, не пыли, — осипшим голосом проговорил Гор, глядя в черное ночное небо, усыпанное подвижными огоньками аэромобов.

— Куртку возьмите, — примирительным тоном сказал секьюрити. Он вышел на крыльцо и, подхватив вещь со ступеньки, протянул хозяину.

— Оставь себе. Даже у таких, как ты, должна быть возможность прикоснуться к прекрасному.

Гор развернулся, поправил рубашку, сунул руки поглубже в карманы — и нетвердым шагом поплелся прочь.

— Но ваш аэромоб!.. — услышал он за спиной, но оборачиваться не стал.

— Какое твое дело, — проворчал он под нос, грохоча шипастыми ботинками по тротуарным плиткам. — Мой аэромоб, куда захочу — туда и вызову…

«Звездный квартал» переполняла пестрая биомасса. Поэты, писатели, музыканты и художники — по большей части мнимые — проводили здесь ночи напролет.

— Эй, Гор Энерджи! Смотрите, там Гор! — крикнула какая-то экзальтированная барышня, энергично сигнализируя музыканту рукой.

Тот растянул губы в улыбке и махнул ей в ответ, мучительно пытаясь припомнить, спал он с ней или нет, и вообще знакомы ли они. Общаться с тусовкой совершенно не хотелось, и, опустив голову пониже, Гор прибавил шагу и вскоре выскользнул на обычную деловую улицу.

После шумного квартала развлечений она казалась пустынной. Людей почти не было видно, только роботы-уборщики тарахтели щетками, вычищая аквариумы подсвеченных витрин и пешеходные дорожки. Глазастые автомобили вялой цепочкой тянулись по шоссе. Только шальные аэромобы, иногда проносившиеся над головой, нарушали царившее здесь спокойствие.

Отвернувшись в тень, Гор облегчил желудок. Невесть откуда взявшийся полицейский дрон закружил вокруг его головы, как голодный комар, угрожая штрафом за нарушение общественного порядка.

— Запиши на мой счет, — отмахнулся от него мужчина и вытащил из нагрудного кармана сигареты.

— Сообщаю вам, что курение в общественном месте… — пищал электронный голосок дрона.

— Чтоб у тебя аккумуляторы сели, — проворчал Гор, стиснув губами сигарету. Синий огонек безопасной зажигалки осветил его руки.

— Вы превысили допустимую норму правонарушений в месяц. Вы обязаны выплатить дополнительный штраф в размере десяти месячных пособий, или провести десять дней в местах лишения свободы с обременением социально полезными работами…

Он мрачно усмехнулся.

Город щерился ему в лицо белоснежными рядами окон в высотках. Дождь усиливался. Вымокшие пряди длинной челки обвисли, с них капала вода. Рубашка прилипла к телу. А он все стоял и курил, бережно пряча сигарету в ладонь.

А потом увидел ее.

Не будь он пьян, вряд ли бы ее разглядел: ведь трезвые всегда куда-то торопятся и чем-то заняты.

Девушка сидела на быке под пешеходным мостом: маленький темно-серый комок, спрятавшийся в излучине потока ночной жизни. Тоненькая фигурка показалась ему совсем детской, и потому, затянувшись в последний раз, Гор решительно сунул окурок в урну и направился к незнакомке.

— Эй, привет! — сказал он, взбираясь к ней и присаживаясь рядом. — Как дела?

Девушка не ответила.

Гору был виден ее профиль — тонкий, нежный, еще совсем юный. Растрепанные светлые волосы терялись за воротником несоразмерно широкого и длинного пальто, будто снятого с чужого плеча.

— Послушай, это, конечно, не мое дело, но я могу тебе чем-нибудь помочь? Ночью одной в городе небезопасно. Понимаю, я и сам сейчас паршиво выгляжу, но…

В этот момент она медленно обернулась.

С детского личика на Гора смотрели два огромных синих неба.

Неподвижных. Бездонных. Не имеющих возраста. Такие глаза бывают у слепых, безумцев и у ангелов на картинах.

От неожиданности Гор подавился словами, а девочка отвела взгляд.

Поплотнее притянув к груди спрятанные под пальто колени, она обняла их тонкими руками и опустила голову.

— Эй, я не знаю, что с тобой произошло, но я не могу бросить тебя здесь одну. Понимаешь?

Он безуспешно попытался заглянуть ей в лицо и вздохнул.

— Может, связаться с родителями?

Девушка промолчала.

— Нет? Не нужно? А с друзьями?

Ответа не последовало.

— Или с полицией?..

Опять тишина.

— Ну скажи хоть что-нибудь? — не выдержал Гор. — Меня вот Ярослав зовут. Но все называют меня «Гор». А знаешь, почему? Потому что Горенков — вот и весь маркетинговый секрет… А как зовут тебя?

Незнакомка не издала ни звука.

— Ты меня хоть слышишь?.. — озадаченно проговорил он, глядя на светлую макушку.

Девушка подняла голову и, не глядя на собеседника, кивнула.

И тогда Гор решил вызвать шофера.

Когда прилетел аэромоб, он просто протянул ей руку и спросил:

— Ты поедешь со мной? Я клянусь памятью моей матери, что даже пальцем тебя не трону и не обижу. Веришь?..

Вместо ответа тонкие холодные пальчики легли ему в ладонь.

Гор снимал квартиру на верхнем этаже небопронзателя в центре.

Взглянув в зеркальце замка, он отступил на шаг, приглашая нечаянную гостью войти первой.

— Проходи. Добро пожаловать в мою берлогу!

Свет включился, осветив огромную студию с двумя панорамными окнами. Посередине стоял старинный рояль — один из настоящих сохранившихся бехштейнов. Все остальные элементы обстановки располагались так, словно их бросили на том самом месте, куда их по чистой случайности выгрузил доставщик: диван, на котором лежала гитара, маленький столик, заваленный нотными листами, чуть дальше разместились видеофон и пара барных стульев. В углу безмолвно застыл болезненно подмигивающий красным индикатором неисправный домашний робот, похожий на большую многорукую тумбу.

— Сегодня я переночую здесь, а ты — в спальне. Идет?

Гор протянул было к девушке руки, но она отпрянула всем телом и закрыла лицо руками.