По ту сторону от тебя - "Алекс Д" - Страница 22

– У тебя еще есть, что отдать? – решаю перевести стрелки. Ира смущается, пожав плечами.

– Нет, но, если бы было…, – она хихикнула. – Ну, сексуальный парень. Глаза какие блядские.

– Ира, мы в приличном доме, – строго заявляю я. Тёма, совсем обнаглев, кладет руку на плечи Ирины.

– Маш, мой дом – какой угодно, но не приличный, но об этом Артуру не говори.

И в этот момент ноутбук запищал. Я желаю вид, что временно оглохла, но Вика снова водружает ноутбук на мои колени.

– Принял, – торжественно сообщает она, чуть ли не прыгая от радости. Все обрадованно гудят, и только я готова была провалится сквозь землю. Или хотя бы в камень превратиться. Нигде Медуза Горгона не завалялась?

– Пиши! – приказывает раздухарившийся Артем.

– Что писать? – беспомощно спрашиваю я. Пальцы дрожат, когда я берусь за мышку.

– Тебе лучше знать, – многозначительно отвечает Тёма.

«Привет, Марк. Это Маша. Помнишь меня?»

– Нет, это глупо. Я сотру, – пищу я в полном ужасе от происходящего балагана.

– Оставь. Нормально, – одобряет Ира.

– Отправляй.

Не знаю, кто это сказал. В ушах гудит, когда я отправляю сообщение. Секунды тишины тянутся мучительно медленно, пульсация крови в ушах оглушает.

«Привет, Джульетта, конечно, помню. У меня избирательная память, но разве можно забыть тебя? Не представляешь, сколько раз я хотел тебе написать.»

– Джульетта? Это он к чему? – озадаченно спрашивает Юля, отставляя в сторону бокал с шампанским и подсаживаясь ближе. Я уже не вижу никого… Реальность меркнет.

«Почему не написал?»

– Спроси, как у него дела. Когда он домой приедет. Скажи, что мы все здесь, и любим его, и помним… – диктуют мне со всех сторон. И только Вика мудро замечает:

– Пусть пишет сама. Не лезьте, а то спугнем его и так столько лет потеряли.

«Я не знаю, Маш. Сложно это так в двух предложениях объяснить…»

«А ты попробуй».

«Давай лучше, поговорим о тебе, Джульетта. Как ты жила эти годы. Замуж не вышла?

«Я думала, что первый вопрос ты задашь о родителях»

«Если ты написала по их просьбе, то я сейчас выйду из аккаунта. Я не собираюсь общаться с семьей».

«Почему ты так категоричен, Марк? Столько лет прошло. И я тоже семья».

«Время ничего не меняет, малыш. Я бы не хотел, чтобы они видели, что со мной сделало время».

«Разве ты делаешь что-то плохое?»

«Постоянно, Джульетта. Но ты же помнишь, что я всегда делал все самое плохое. Наверное, поэтому мы там, где мы есть. Я помню тебя ангелом, которого я испортил. Скажи мне, ты злишься на меня?»

– Я что-то не понимаю? – растерянно спрашивает Юля, втягиваясь в процесс.

Мне хочется закричать, хлопнуть крышкой и послать всех к черту. Мало того, что у первой за пять лет беседы с Марком собрался миллион зрителей, но он еще темы поднимает, которые не нужно, не стоит ворошить… незачем уже.

«Нет».

«Забыла?»

«Никогда. Ты же не чужой мне человек. Кстати, ты сказал, что не собираешься общаться семьей, а разве я не член – нашей огромной семьи?»

«Нет, я никогда не воспринимал тебя так, как других. В этом наша ошибка, маленькая Джульетта. Но я ни о чем не жалею, кроме последней нашей встречи. Но я был еще слишком глуп, чтобы понимать последствия подобных поступков и слов. Я так не думал. Правда. Прости меня, малыш.»

Я не знаю, какая из написанных Марком фраз добивает меня окончательно…. Может быть «прости меня» или «я ни о чем не жалею». Или эта долбанная «маленькая Джульетта», которая выдала наш секрет последним незнающим. Я захлопнула крышку ноутбука, потому чтоб была не в силах продолжать. Слишком сложно. И, видимо, до конца не отболело.

– Все довольны? – холодно обращаюсь я к притихшим родственникам. – Спектакль окончен. Мы с Ирой уходим. Аккаунт я удалю.

– Маш, извини, – выступает вперед протрезвевшая Света. – Мы же не знали. Но, блин, тебе было, как моей Алене. Шестнадцать? Он чем думал, вообще? А мы с Юлькой гадали, две дуры, что случилось….

– Пожалуйста, я прошу всех закрыть эту тему, – чеканю я по слогам, хватаю потрясенную пьяную Ирку и тащу за собой на улицу.

– Две минуты, Маш. Такси уже подъезжает, – кричит мне в спину Тема.

Он единственный выходит нас проводить. Загружает вещи в такси и даже едет с нами в общежитие, где тоже выполняет роль носильщика. Я не разговариваю ни с ним, ни с Иркой, прибывая в состоянии прострации. Включаю режим автопилота. Как я вообще могла позволить своим родственникам втянуть себя в подобную авантюру? От мысли, что я только что общалась с Марком, с моим Марком, меня потряхивало, бросало то в жар, то в холод, но первое, что я сделала, когда села в такси – это с телефона вышла в интернет и удалила аккаунт.

Он явно дал понять, что ему не нужна семья. В таком случае я не вижу смысла в общении.

«Разве ты делаешь что-то плохое?»

«Постоянно.»

Черт, что он имел в виду? И почему после этих слов мне стало так неспокойно и тревожно на душе? Может, это шутка. А, может, и нет.

Должно ли меня волновать то, чем занимается Марк?

Наверное, ведь, я сказала ему правду – мы не чужие люди.

Когда Артем ушел, Ира села рядом со мной и обняла за плечи. Она ничего не сказала, положив голову на мое плечо. Так мы и сидели почти до утра. Я не плакала. Просто не хотелось спать.

Весь следующий день раздавались звонки с извинениями, которые я по доброте душевной не могла не принять. Опять звонил Тёмка, вдруг осенённый идеей, что мы с Ирой непременно должны жить у него, а не в обшарпанной общаге. Возможно, ему пришлась по вкусу Самойлова, но я даже передавать его приглашение ей не стала, потому что уже знала, что в случае согласия уже утром явится доблестный дедушка и увезет Иру домой. Да, и мне не хотелось снова кого-то напрягать. Тема был прав, назвав свой дом неприличным. Он постоянно водил гостей, разных женщин, иногда даже шлюх вызывал. Устраивал шумные вечеринки. Наблюдать за всем этим бардаком снова не хотелось.

Мы приехали в субботу и поэтому у нас с Ирой был всего день на уборку комнаты, которую нам выделили, чем мы целый день и занимались. Вечером прогулялись до универа, чтобы знать дорогу, да и вообще, подышать воздухом. Зашли в магазин, чтобы затариться на неделю. Учеба начнется, некогда будет. Потом полночи готовили на общей кухне, перезнакомившись со всеми девчонками с этажа. Устали до чертиков в глазах и свалились спать без ног.

Ну, а понедельник, как водится, день тяжелый. МГУ нас встретил вовсе не с распростёртыми объятиями, но я, признаться, ожидала худшего. Наверное, в глубине души я опасалась, что уже на входе столкнусь с Дмитрием Евгеньевичем. Даже не знаю боялась ли я встречи с ним или тайно ждала….

Но пронесло, Солнцев не торопил событий и не явился.

День пронесся молниеносно. Вся эта суета с передачей документов, оформлением, потом знакомство с группой, которая встретила нас сносно, но напряженно. В конце учебного года обычно не переводят, но кому-то очень не терпелось…. Вечер прошел в хлопотах, в телефонных звонках маме и другим домочадцам. Ира успела подружиться с девушкой из соседней комнаты и зависла с ней за просмотром какого-то фильма, бросив меня одну. Точнее, меня звали, но я сама не пошла. Мне почему-то казалось, что в любой момент может появиться Солнцев, а пропустив столько звонков, личную встречу я «прохлопать» не хотела. Да, и что притворяться и лгать себе тоже. Я безумно по нему скучала все эти недели врозь, а мои сны были наполнены сексуальными видениями-воспоминаниями.

Однако, как показала практика, мои чувства оказались не взаимными, или Солнцев решил наказать меня за строптивость. Он не появился ни на следующий день, ни через неделю. Месяц прошел. Черт!

Еще две недели, сессия, еще месяц, а дальше уже каникулы. Можно ехать домой до самой осени. Какого черта, спрашивается, он меня сюда вытащил? Благотворительность? Чувство вины? Но за что? Ничего плохого Дима мне не сделал.