Эссенция пустоты (СИ) - Харт Хелег - Страница 81

Пуэри честно ответил на каждый вопрос. Он понимал, что командиры попросту пытаются просчитать шансы и скорректировать свою стратегию. Дембрийские военные подошли к делу с умом и явно разбирались в тонкостях обороны замка, но охотник заметил, что в их беседе ни разу не прозвучало слово «отступить». Они будто всерьёз рассчитывали отбить атаку многомиллионной орды. На взгляд Рэна это было столь же храбро, сколь безрассудно.

В конце допроса к палатке прибежал посыльный и доложил, что противник вошёл в предместья и подвергся обстрелу. Один из офицеров тут же встал и ушёл куда-то, остальные склонились над картой и начали обсуждать каждый свой шаг. Сопровождающий охотника и пиратки, так и не назвавший своего имени, написал несколько слов на клочке пергамента, скрутил, достал из стоящей рядом клетки ворона и привязал послание к ноге птицы. Ворон захлопал крыльями и улетел на запад.

— Пошли, — сказал разведчик стоящей в сторонке двоице. — Отведу вас к другим беженцам.

Рэн посмотрел на Хелию, а та посмотрела на него. На этот раз им даже не понадобилось слов, чтобы принять совместное решение.

— Мы хотим драться, — сказал пуэри.

Уже развернувшийся парень остановился и удивлённо обернулся.

— Эво! Так вы ж бежали столько времени, как драться-то будете?

— Пока до нас дойдёт дело, успеем отдохнуть.

Юноша пожал плечами:

— Ну, тогда давайте сюда. Передам вас в ополчение.

Они покинули ставку и направились вглубь города. В Илиавии улиц было меньше, чем в городе кочевников, дома были выше и стояли плотнее. Почти всё здесь строилось из камня, строго, основательно. Столица Дембри выглядела значительно более тёмной и неприветливой, чем Нанторакка, но и более надёжной — это факт. Рэн, каждую минуту неосознанно проводящий параллели, отметил, что кое-где в этом городе можно забаррикадироваться и защищаться довольно долгое время.

Тем не менее чем дальше они шли, тем отчётливее перед глазами пуэри всплывали улицы Светлого Города, заполненные отродьями. Охотник не мог отделаться от мысли, что все усилия защитников Илиавии напрасны. Другой город. Другие люди. А запах приближающейся смерти уже распространился на весь мир.

Ополченцы толклись на одной из немногих широких улиц. Они были такие же, как в Нанторакке: напуганные, далёкие от войны, больше привыкшие к сохе и лопате, нежели к оружию. Сопровождающий подошёл к богатырского сложения сотнику, вооружённому кистенём, и что-то сказал вполголоса. Тот посмотрел на новоприбывших, кивнул и показал им место в строю.

И вот, Рэн и Хелия стояли среди сотен других мужчин и женщин, вооружённые наспех сработанными копьями, и так же как остальные тревожно озирались по сторонам. С их места видно было только маленький участок стены, но по тому, что там творилось, становилось понятно: бой в самом разгаре. Лучники пускали залп за залпом, бегали рабочие, восполняющие боезапас, в воздух взлетали камни, выпущенные фрондиболами, а иногда даже грохотали взрывы: судя по всему, в городе оказалось несколько чародеев.

К тысячнику то и дело подбегали посыльные, докладывающие обстановку, но во всеобщем гаме слов было не разобрать. Кое-что ополченцам перехватить всё же удавалось, и тогда вдоль рядов прокатывались шепотки, вроде «они вошли в реку» или «часть пошла на север». По этим коротким слухам выходило, что город пока успешно сдерживает отродий.

Пиратка повернулась к спутнику и тихо, так, чтобы никто другой не услышал, спросила:

— Тут вроде есть шансы, а?

Рэн понял, что она имела в виду, но не стал озвучивать свои мысли. Сказал только:

— Шансы есть всегда.

Несколько женщин разносили еду. Каждому в строю дали хороший кусок хлеба, яблоко или томат и небольшой кусочек жареного мяса. Мужчинам давали глотнуть дешёвого вина. Ополченцы ели стоя, но с аппетитом. Пуэри отдал свою порцию Хелии. Он устал, но кусок не лез в горло.

Время текло медленно, и поэтому всё заметнее становилось возрастающее всеобщее волнение. Крики с каждой минутой становились громче, движения — резче, лица — напуганнее. Во всяком случае, так казалось Рэну. Он отнюдь не был уверен, что адекватно воспринимает действительность — от волнения и страха всё будто плавало в тумане. Спустя какое-то время охотник вдруг осознал, что рано или поздно их сотне придётся сойти с места и вступить в бой, и содрогнулся от этой мысли. Руки немели от волнения и усталости, ноги стали ватными. Пуэри ругал себя за трусость и плотнее сжимал зубы, но это мало помогало.

«Лучше бы я снова встал на передовой, — подумал он, с тоской глядя на стену. — Лицом к лицу с врагом. Чтобы или он, или я. Это ожидание хуже смерти. Раньше такого не было. Наверное, находясь рядом с людьми, я стал бояться совсем как они. Или же всё дело в ужасе бьющегося в агонии мира».

Слева, за домами, поднялся страшный крик. Минуту спустя к сотнику подбежал спотыкающийся посыльный, и по рядам прокатилось паническое: «Они у стены!» Люди заволновались, строй нарушился, командиры криками навели порядок, но успокоить людей не смогли. Рэн слышал, как пожилой крестьянин передавал стоящему рядом пареньку:

— Запрудили реку телами! Запрудили и перешли как по сухому!

Неподалёку раздался отчётливый грохот. Пуэри подумал, что это снова работа чародея, но потом увидел, как с другой стороны стены взлетает каменная глыба: снаряд легко перемахнул пару улиц и врезался в дом. Угол здания разлетелся, крыша поползла, обломками раздавило несколько оказавшихся поблизости человек.

— Они бросают в нас наши же снаряды! — крикнула Хелия.

Пуэри тут же схватил её за руку и сказал:

— От меня — ни на шаг!

На крепостную стену посыпался град ударов. Рэн знал, что там происходит. До укреплений добрались великаны.

Стены Нанторакки были неровными, хлипкими, поэтому гоблины с лёгкостью по ним карабкались. В Илиавии явно поработали более опытные мастера: если пуэри не ошибся, здешняя кладка слишком ровная и гладкая, чтобы по ней лазать. Значит, отродья попытаются как можно скорее проломить её.

Прозвучал зычный голос командира, несколько сотен ополченцев покинули широкую улицу и втянулись в переулок. Сотня Рэна и Хелии пока осталась на месте, но строй снова заволновался: люди поняли, что скоро и им придётся идти в бой.

На город упало ещё несколько снарядов, но особых разрушений они не вызвали: судя по всему, великаны бомбили стену, а то, что улетало выше — всего лишь промахи. Охотник живо представил, каково стоять там, наверху, когда на камень под твоими ногами обрушиваются такой силы удары.

Прошло ещё несколько минут, и после очередного посыльного сотник заорал:

— А ну, за мной давай! Кто струсит, тому сам башку снесу!

И они пошли. Сердце Рэна прыгнуло к аниме, но ноги исправно несли его на бойню. Отряд двигался к стене, поэтому стал слышен рёв, доносящийся из-за неё, эти звуки заставили пуэри заново пережить бег по погибающей Нанторакке в толпе паникующих горожан. Охотника затрясло.

Некоторые дома примыкали к крепостной стене, но на всём её протяжении были построены дембрийские бойцы, вооружённые топорами и булавами. Ополченцы сначала шли вдоль их строя, потом побежали, сотник вывел отряд на площадь перед воротами и выстроил прямо напротив створок. Пространство между ополченцами и барбаканом стремительно заполнялось пикинёрами, которые выстраивались «ежом». Чуть погодя Рэн понял причину смены позиции: на этом участке стены осталось очень мало защитников, из-за чего ворота сильно пострадали и должны были пасть с минуты на минуту.

«Вот оно, — до хруста сжав челюсти, подумал пуэри. — Сейчас начнётся».

На стену влез огр-переросток, весь утыканный стрелами. Два удара — и он снёс несколько зубцов вместе со всеми оказавшимися поблизости лучниками. Великан собрался было спрыгнуть вниз, но не успел: в него врезался огнешар, сбросивший гиганта обратно.

Заскрежетало, захрустело, стоящие впереди воины хлынули к воротам, и там завязался бой. Длина пик позволяла драться сразу трём рядам бойцов, но напор отродий был таков, что строй дембрийцев, продержавшись с полминуты, покатился назад. Защёлкали арбалеты, командиры заорали: «Мечи!» Сотник ополчения завопил: