Эссенция пустоты (СИ) - Харт Хелег - Страница 76

Рэн молчал. Сбивчиво и неумело, но Хелии удалось донести до пуэри свои мысли. Он понял, что с ней происходит, и догадывался почему.

Девушка вздохнула и, щурясь, посмотрела на солнце.

— И вот с этим изо дня в день. Временами даже кажется, что это всё не со мной происходит. Началось это, когда я вашу компашку встретила. Нет, ты не подумай, что я обвиняю, у меня просто… будто ещё два глаза открылись. И обалдела я от всего увиденного. А потом закрутилась история с Лабиринтом, ордой, Нантораккой, и я вообще что-либо понимать перестала. Боюсь теперь, что однажды не проснусь. Не того, что умру, а того, что умру с этой кашей в голове. Ты говоришь — у всех сейчас так. А я вот думаю, чего же мы все тогда сто̀им. Сами не знаем, живём или нет.

Пуэри мог бы всё ей объяснить, но отчётливо понял, что не нужно. Вместо этого он сказал то, в чём, как ему показалось, пиратка нуждалась больше всего.

— Это пройдёт, — Рэн положил руку на плечо девушки. — Ты во всём разберёшься, в своё время.

— Да дожить бы до того момента…

— Погоди, — прервал её пуэри и прислушался. — Слышишь?

Шум, который на самой грани слышимости уловило его ухо, уже стих.

— Что именно?

— Как будто грохот какой-то. Очень далёкий.

Пиратка оглянулась и пожала плечами.

— Небо чистое. Давай-ка к берегу. Может, ягод каких-нибудь найдём заодно…

Путники взяли курс на ближайшую заводь. День подходил к концу, поэтому солнце светило прямо в глаза, на море зажглась сверкающая дорожка, уходящая к горизонту. До заката оставалось не больше получаса.

Лодка подошла к суше, и Рэн с удивлением обнаружил, что линия берега сильно сдвинулась. Хелия тоже это заметила и встревожилась, оглядывая оказавшиеся на воздухе водоросли и огромное количество ракушек.

— Ничего себе отлив, — пуэри наблюдал за группой рачков, торопливо семенящих к солёным волнам.

Пиратка резко обернулась и буквально подскочила.

— Зараза! На берег, быстрее!

— Почему? — охотник тоже посмотрел на море, но не заметил ничего необычного.

— Это не отлив! — девушка выпрыгнула из лодки.

И тут до Рэна дошло. Он присмотрелся к линии горизонта внимательнее, и на этот раз увидел, как она плавно ползёт вверх.

Не теряя ни секунды, он сорвался вслед за спутницей.

— Надо найти укрытие!

— От волны-убийцы? — пиратка обернулась на бегу. — Нигде ты от неё не укроешься! Надо убежать как можно дальше!

Путники сломя голову неслись прочь от воды, они пересекли сильно удлинившийся пляж, миновали небольшой барьер из камней и побежали к покрытым зарослями холмам. Позади них, точно наступающий на пятки преследователь, нарастал шум вздыбившегося моря. Рэн оглянулся и оторопел: волна, поднявшись на десятки саженей, с огромной скоростью неслась к берегу.

— Это не просто волна! Это настоящее цунами!

— Беги давай, умник!

Отвлёкшись, Хелия споткнулась и разодрала коленку. Рэн тут же подхватил её и поволок за собой — прямо как в тот раз, когда они убегали от червеподобных химер. Цунами подкатилось к самому берегу, немного замедлилось, выросло ещё больше. Море будто готовилось проглотить сушу и сделать своим дном, а потому раскрыло пасть во всю ширину.

— Сейчас обрушится! — крикнула пиратка, сбивая дыхание. — Давай быстрее!

Пуэри и так уже выжимал из себя максимум, и болтающаяся прицепом медлительная девчонка отнюдь не добавляла ему скорости. Беглецы ворвались в лес, и навстречу им понеслись деревья и кустарники, Рэн перепрыгивал через пни и поваленные стволы, от всей души надеясь, что Хелия не переломает себе ноги.

Охотник не видел, как это случилось, но явственно услышал, как на берег и прилегающие к нему территории обрушилась исполинская масса. По земле прокатилась дрожь, чуть не сбившая пуэри с ног, тот с трудом удержал равновесие, но тут же услышал шум водного потока, сминающего всё на своём пути. И тем этот звук был страшнее, что раздался прямо у него за спиной.

— Держись! — завопил Рэн и прыгнул к ближайшему дереву.

В тот же миг в спину ударил исполинский кулак и пригвоздил пуэри к стволу. Хелия не успела схватиться за опору, поэтому её скрыло с головой, вода забрала бы пиратку, если б не рука охотника, вцепившаяся в предплечье девушки.

Разъярённая стихия устремилась вглубь леса, волоча за собой грязь, камни и вырванные с корнем растения. В поясницу пуэри врезалось что-то твёрдое, и тот взвыл от боли, с большим трудом заставив себя не разжимать руки. В рот хлынула вода, Рэн закашлялся, задрал голову, пытаясь ухватить хоть немного воздуха. Он уповал только на одно: что дерево, которое служило им якорем, выдержит.

И оно держалось.

Грохот и шум начали стихать, напор воды ослаб, и пуэри смог наконец полноценно вдохнуть. Он попытался подтянуть к себе Хелию, но не смог: рука девушки обмякла, пальцы, поначалу больно царапавшие его кожу ногтями, разжались. Охотник быстро огляделся и увидел, что от леса осталось лишь несколько накренившихся деревьев. Остальное вырвало и унесло прочь.

Уровень воды постепенно спал, и из неё показалась безвольно повисшая голова пиратки. Рука, за которую держал её пуэри, была вывернута под неестественным углом.

Вскоре вода остановилась, а потом и вовсе потекла в обратном направлении, но уже не представляла опасности. Корчась от боли, Рэн спустился, поднял спутницу на руки. Осмотрелся. Взобрался на ближайшее сломанное дерево и положил на него девушку. Бегло осмотрел её руку.

Не теряя драгоценного времени, пуэри повернул травмированную конечность под нужным углом и дёрнул. Плечо Хелии чуть слышно хрустнуло. Тут же, сев сверху, Рэн несколько раз надавил на грудную клетку пиратки, из приоткрытых губ толчками выходила вода, но в сознание девушка так и не пришла.

Неизвестно откуда взявшаяся кровь залила глаза. Охотник вытер её ладонью, набрал как можно больше воздуха и, зажав Хелии нос, попытался вдохнуть в девушку жизнь. Потом ещё раз. И ещё. Несколько раз надавил на сердце и снова вдохнул.

Наконец тело пиратки содрогнулось, и в рот Рэну попала солёная вода. Хелия закашлялась.

Охотник, облегчённо вздохнув, приподнял спасённую спутницу, та вдруг вскрикнула и сквозь судорожный кашель выдавила:

— Ру… кха… Больно!..

— Всё хорошо, — пуэри непроизвольно гладил девушку по волосам. — Я вправил вывих. Всё обошлось.

Вода как ни в чём не бывало возвращалась восвояси, мирно журча под поваленным деревом. Стихия выплеснула злобу, показала, на что способна, и теперь успокоилась.

Пока Хелия приходила в себя, никто не проронил ни слова. Только сейчас охотник ощутил, как сильно ему досталось: лоб рассекло чем-то острым, а спина ныла и отдавала болью в ноги при каждом движении. Чтобы оправиться от таких травм, даже пуэри требовалось время. Будь он человеком, в лучшем случае остался бы калекой.

— Спасибо, — вдруг проговорила Хелия. Её голос всё ещё был слаб. — Что не бросил меня. Ни разу.

Она держалась здоровой рукой за больное плечо, прислонившись к груди Рэна, и тяжело дышала. Пожалуй, более беззащитной пуэри не видел её никогда.

«Как же они хрупки, — подумал он. — Как трудно сохранить всего одну человеческую жизнь. Ей повезло, что я рядом. Но миллионам других кроме самих себя надеяться не на кого».

Он тяжело вздохнул и ответил:

— Не благодари. Я только так и могу.

— Если благодарить не за это, — Хелия подняла взгляд на охотника, — то за что?

Рэн не нашёлся с ответом. Но на душе у него отчего-то стало хорошо и спокойно.

Нужно было куда-то идти, а двое путников так и сидели, не шевелясь и не нарушая молчания. Уже в который раз им удалось выбраться из смертельной опасности, и пуэри спрашивал себя: закончится ли это когда-нибудь? Хватит ли им сил и удачи избежать всех несчастий, или один из капканов судьбы всё-таки сломает им ноги?

Перейти этой тревоге в отчаяние мешала лишь одна мысль. Она пришла, когда Рэн вспомнил о человеке, что сидит рядом.

«Я не один».

— Есть хочу, — Хелия отстранилась. — Если не поем, склею ласты к утру.