Эпоха перемен - Демина-Павлова Ольга - Страница 55

- Анна, прошу тебя, не начинай! - сказал он. - И еще... не нужно меня жалеть...

Анна обиделась на его резкое замечание, у нее на глазах появились слезы, она отвернулась.

- Анна, не нужно обижаться, - попросил он.

- Я не обижаюсь, - прошептала она.

- Пойми, это вынужденная мера... Мы ведь не милостыню просим от администрации, а требуем свою заработную плату, честно заработанную. Чужого нам не надо. Рабочие требуют свое.

- Конечно... - сказала Анна.

В этот момент из палатки выбежал один рабочий. Он кинулся в ту сторону, где стояла машина скорой помощи. Двое медиков из "скорой", молодой врач мужчина и женщина-фельдшер, быстрым шагом направились к палатке. Как выяснилось позже, одному рабочему, участвующему в голодной забастовке, стало плохо, он потерял сознание. Медики оказывали ему экстренную медицинскую помощь. Потом рабочего, которому стало плохо, уложили на носилки и поместили в машину "скорой помощи". Его повезли в больницу. Анна после этого случая стала еще больше переживать за Алексея. Она принялась уговаривать его прекратить эту бессмысленную, на ее взгляд, акцию протеста, но Алексей не поддавался на ее уговоры. Они чуть не поссорились из-за этого, Анна нехотя ушла.

Всю дорогу до редакции она думала об Алексее, она сильно переживала за него. Уже придя в редакцию, она вспомнила, что не поговорила с рабочими, участвовавшими в акции протеста. Она разговаривала только с Алексеем, но не успела спросить фамилии протестующих и их мнение. Гришин ей еще говорил, что надо было зайти в инструментальный цех и поговорить с руководством. Всего этого она не успела сделать, потому что ей было не до того, она слишком расстроилась из-за Алексея. Анна позвонила в цех и связалась с администрацией. Она узнала, что начальство завода проявило "отеческую заботу" о голодающих: дабы не было официальных прогулов, начальник инструментального цеха Илья Сивоконь издал распоряжение от 25 ноября сего года "О предотвращении несчастных случаев", в котором было сказано, что "С целью предотвращения несчастных случаев на производстве, рабочих, участвующих в голодовке, к работе не допускать с 23 час. 40 мин. сего года".

Анна плохо спала ночью, она представляла, что сейчас Алексей находится в палатке с товарищами, а на улице было довольно прохладно, около ноля градусов. Она тяжело вздыхала и ворочалась в постели с боку на бок. На пятые сутки голодовки стало плохо еще одному рабочему, его срочно госпитализировали. Алексей и остальные рабочие, участвовавшие в голодовке, продержались целую неделю. Главное условие акции протеста было выполнено, администрация завода пошла на уступки и начала частично погашать задолженность по заработной плате. Но после голодовки Алексей попал в больницу с резким обострением гастрита. Понадобилась неделя, чтобы он поправил свое здоровье. После того, как он, Алексей Добров, приступил к работе, к нему подошел мастер и сказал, что ему выдали путевку в санаторий. Таким образом, Алексея убирали из цеха на какое-то время от греха подальше. Николай Брагин и другие рабочие, участвовавшие в акции протеста, также получили путевки в санаторий. "Избавляются от нас, гады, - сказал Брагин, - видно, мы им до чертиков надоели... Хотят нас подальше из цеха убрать. Хотя бы на какое-то время..."

***

Алексею Доброву дали путевку в санаторий, который располагался в Винницкой области в городе Хмельник. Когда-то это был известный курорт на весь Советский Союз, сюда приезжали отдыхать и лечиться даже из-за рубежа. Впрочем, ничего не изменилось, европейцы и сейчас отдыхали в этом санатории. Старые просторные корпуса санатория стояли наполовину пустыми, из-за подорожания цен на путевки в санатории отдыхало вполовину меньше людей, чем в прежние доперестроечные времена. Алексей Добров приехал отдыхать в санаторий не сам, они приехали вместе с Анной. Они рассчитывали одну путевку на 24 дня разбить на две путевки по 12 дней, такая практика была во многих санаториях, администрация санаториев шла людям на уступки ввиду дороговизны на путевки. Добров получил путевку совершенно бесплатно, в санатории он был впервые, впрочем, как и Анна тоже. Санаторий в Хмельнике, в котором они остановились, был очень даже приличный. Здесь все было на должном уровне, обслуживание, питание в столовой, лечебные процедуры, хорошие меблированные комнаты, в одной из них заселились Алексей и Анна.

Анна чувствовала себя авантюристкой, она нелегально поселилась в номере Алексея, они сейчас находились вдвоем. Она, без ведома администрации, проживала в номере Алексея. Номер был двухместный, в любой момент к Алексею могли подселить отдыхающего. Прошло пять дней, как она жила в комнате Алексея. Многие в санатории знали, что она находится нелегально в его номере, но в открытую никто не высказывал претензий. Дежурная по этажу смотрела на это сквозь пальцы, отдыхающие сочувствовали Алексею, сидевшие с ним за одним столиком и даже другие отдыхающие снабжали его котлетами из столовой и другими продуктами, предназначенными для Анны. Жить можно было, но... тут в одно прекрасно утро на пороге их номера появился отдыхающий, пожилой мужчина, которого подселили к Алексею в этот номер.

С этого момента начались скитания. Анна вынуждена была переехать из номера, но куда?.. Вначале Алексей договорился с сотрудницей санатория, чтобы она поселила ее в своей пустующей квартире. Ночь Алексей и Анна провели в этой квартире. Но здесь было страшно неуютно. Эту квартиру женщина сдавала в аренду, здесь часто останавливались поляки, которые приезжали в Украину, привозя свой товар, это были современные купцы-перекупщики. В комнате стоял большой диван, кровать, на кухне можно было готовить еду, но всюду царил какой-то казенный дух, была некая неустроенность, пахло чужими вещами, потом... Нет, Анна сказала Алексею, что не будет жить в этой квартире. Надо было что-то делать. Тогда Алексей пошел к директору санатория и, объяснив сложившуюся ситуацию, договорился с ним, чтобы Анну поселили в санатории. Алексей оплатил номер, в котором остановилась Анна. Это был простой двухместный номер, скромно меблированный, сильно отличающийся от того роскошного номера, в котором жил Алексей. Но это была крыша над головой. Теперь Анна официально жила в санатории, могла не скрываться, хотя особо она и так не скрывалась, в общем, она могла открыто посещать столовую. Все отдыхающие эти перемены в судьбе Добровых-Малинкиных восприняли очень положительно. Все уже знали эту историю, к Анне относились хорошо. После посещения столовой, Анна и Алексей прогуливались по сосновому парку, здесь было чудесно, часто им на глаза попадались иностранцы, некоторые даже заговаривали с ними, кто знал немного русский язык.

На территории санатория было еще элитное строение, здесь жили VIP-персоны. Ясно, что путевки в этот корпус были очень дорогими. Здесь была охрана и вход по пропускам. За все время пребывания в санатории Анна так практически и не увидела, кто там живет, потому что эта публика с остальными отдыхающими не смешивалась. Алексей переехал в номер к Анне. Больше их никто не беспокоил, они пробыли в санатории положенных 12 дней и уехали домой.

Вернувшись домой, Алексей вышел на работу, а Анна пошла в редакцию и написала заявление об уходе с работы. Гришин не хотел ее отпускать, настаивал на том, чтобы она хотя отработала положенные две недели перед увольнением. Анна согласилась. Игорь Лебеденко, узнав, что она увольняется, подошел к ней и спросил:

- Анна, ты увольняешься? Это правда?

- Да, - сказала Анна. - Надоело все... не хочу больше.

- Мы так хорошо сотрудничали... мне будет тебя не хватать...

- Ничего, Лукошина и Лыкова составят тебя компанию.

- Ты, наверное, обиделась на меня?

- Я не хочу сейчас об этом говорить...

- Значит, обиделась. Анна, но это глупо, ты - взрослый человек. Почему ты принимаешь такое решение...