Эпоха перемен - Демина-Павлова Ольга - Страница 45

Потом после банкета Алексей провожал Анну домой. Они шли домой медленно и разговаривали. Если бы сейчас Анна попыталась вспомнить, о чем они говорили, то с трудом бы воспроизвела их разговор с Алексеем. Это был обычный разговор, не было сказано ни каких особо значащих фраз. Она была безумно счастлива, что они с Алексеем снова были вместе, они были счастливы вдвоем... Что еще нужно в молодом возрасте? Алексей провел Анну домой и остался у нее до утра. Анна сидела на пуфике у зеркала и расчесывала расческой волосы. Алексей сидел на кровати и наблюдал за ней. Она видела отражение его в зеркале и улыбалась ему. Потом он встал с кровати, подошел к ней и поцеловал в макушку, потом в шею. Он зашептал: "Анна, как же я соскучился по тебе..." - "Я тоже... очень соскучилась по тебе, Алексей", - прошептала Анна. Он взял ее за руку, она встала с банкетки, он обнял ее и поцеловал в губы. Анна задохнулась от нахлынувших чувств. "Какое счастье... какое блаженство... что мы снова вместе", - подумала она, тая в его объятиях... Уже засыпая у него на груди, Анна вдруг вспомнила, что не сказала Алексею о главном, о том, что у них будет ребенок, потом она подумала, что "скажет ему об этом потом... завтра... или в любой другой день... главное, что они теперь вместе". Анна улыбнулась и быстро уснула.

***

В понедельник с утра в редакции работы не было никакой, все обсуждали пятничный банкет, коллеги ходили по кабинетам и обменивались впечатлениями. В редакции царила какая-то возбужденная атмосфера праздника и, можно даже сказать, нервозности. В 8.30 компьютерщик Олег пришел к корреспондентам, он заглянул в приоткрытую дверь и с загадочным видом посмотрел на Игоря Лебеденко. Лебеденко тут же все понял, он вскочил из-за стола и выбежал из кабинета. Лыкова посмотрела ему вслед и произнесла с недоумением, спрашивая у коллег:

- Куда это он намылился?!

Лукошина стала уже догадываться обо всем, она улыбнулась:

- Думаю, сейчас будет продолжение банкета...

- В смысле?! - спросила Лыкова, не совсем понимая, что имеет в виду Юля Лукошина.

- Света, сейчас сама все поймешь.

Малинкина и Якунин в этом разговоре не участвовали, но по лицу Якунина видно было, что он очень переживает, что его не позвали. Через три минуты в кабинет влетел Лебеденко, лицо у него раскраснелось, ясно было, что он уже выпил. Игорь Лебеденко подошел к столу Якунина и что-то прошептал ему на ухо, они вдвоем тут же вышли из кабинета.

- Понятно... - сказала с умным видом Юлька Лукошина.

- Что понятно? - спросила Светлана Лыкова.

- Там, видно, много чего осталось после банкета, вот наши мужики с утра и догоняются.

Лыкова решительно встала из-за стола и сказала:

- Я тоже пошла...

- Куда?! - спросили одновременно Малинкина и Лукошина.

- Как куда?! В корректорскую... поглядеть, что там осталось, - ответила с умным видом Лыкова и направилась к двери.

- Света, принеси нам бутербродов! - крикнула ей вдогонку Лукошина.

- Ага... хорошо... - крикнула в ответ Светлана, она уже вышла в коридор.

Светлана вернулась минут через пять, румяная и в приподнятом настроении, видно, тоже уже остограмилась. В руках она держала тарелку с бутербродами и бутылку газировки. Лукошина поспешно встала из-за стола, чтобы взять у нее тарелку с бутербродами. Схватив рукой сразу три бутерброда с тарелки, Юлька Лукошина посмотрела на Малинкину:

- Анна, присоединяйся.

Анна встала и тоже взяла бутерброд, есть ужасно хотелось, она с утра не успела позавтракать.

- Девчонки, там еще вино осталось... - сказала Светлана Лыкова. - Принести?

- Принеси! - скомандовала Лукошина. Светлана кинулась к двери. - Свет, принеси еще чего-нибудь пожрать... есть хочется, я на обед ничего с собой не брала....

- Ага, - кивнула Светлана и скрылась за дверью.

Настроение к обеду в коллективе у всех заметно улучшилось, но работать все равно не хотелось, хорошо, что сегодня был не газетный день. Юлька Лукошина выпила чашку вина и, захмелев, сразу подобрела, они о чем-то довольно мило разговаривали со Светланой Лыковой, хотя в последнее время Светлана и Юлька друг с другом враждовали. Анна Малинкина пить вино отказалась, на что Юлька Лукошина сразу же заметила:

- Анна, ты чего отказываешься пить вино, ты что беременная?

Анна Малинкина смутилась и стала отнекиваться, что "вовсе она никакая не беременная... просто у нее болит желудок, наверное, съела что-то не то..."

К полудню в редакцию пришел хозяин газеты и вызвал Гришина к себе в кабинет. Редактор шел с неохотой, понимая, что просто так в кабинет хозяин не вызывает, обычно он сам заходит в кабинет к Гришину. И, действительно, хозяин без обиняков стал поучать Гришина, что нехорошо в редакции устраивать банкеты... Гришин с тоской посмотрел в окно, за окном моросило, шел мелкий дождь, стояла пасмурная тоскливая погода. Гришин с тоской думал: "Какая падла... сдала всех?!" Кто-то рассказал хозяину газеты про пятничный банкет, с мельчайшими подробностями, какие блюда стояли на столе, и что пили... даже проболтался про то, как водитель Павел и Дмитрий Якунин соревновались в поедании острого перца чили, этот неизвестный информатор также рассказал, как Павел надкусывал стакан... Ну что сказать, выходила полная картина банкета. Потом хозяин посмотрел с укором на Гришина и сказал, что "редактору не позволительно так панибратски вести себя со своими подчиненными, целуя всех подряд на прощание..." Гришин посмотрел на хозяина, потом снова глянул в окно и с тоской подумал: "Какая падла... какая сволочь всех сдала?.." Гришин мысленно стал перебирать всех, кто мог стать стукачом. Вначале он подумал на бухгалтера, но Людмила Антоновна не могла, они с Гришиным вместе проворачивали некоторые финансовые аферы. Нет, бухгалтер Людмила Антоновна сдать не могла, потому что ей не выгодно было сдавать редактора. Настучать могла корректорша Лидия Павловна. Но редактор вспомнил, как Лидия Павловна была смущена как школьница, когда он ее расцеловал. Фотокор Сева сдать не мог, он давно уже работал в редакции, Гришин его хорошо знал. Водителю Павлу не было смысла наговаривать на себя, тем более он так отличился на банкете, привлекая всеобщее внимание коллег поеданием перца чили и стеклянного стакана. Компьютерщик Олег был надежным товарищем, редактор часто с ним выпивал и знал, что Олег не болтун. Оставались корреспонденты. Но... корреспонденты тоже не могли доложить наверх. Хотя... Светлана Лыкова - очень сложный человек, новый человек в коллективе, и весьма своеобразная особа... Оставалась еще Анжела. О, эта могла сдать всех! Хитрая и пронырливая, несмотря на молодые лета, к тому же она приходится какой-то дальней родственницей хозяину. И чего пожаловалась-то? Они с коллективом отметили день рождения, все было прилично, посидели культурно чинно... даже мордобоя не было... Редактор Гришин так задумался, что даже не услышал, как к нему обращается хозяин:

- Петр Семенович, вы меня слышите?!

- А?! что?! - быстро переспросил Гришин. - Я вас внимательно слушаю.

- Петр Семенович, что вы думаете по этому поводу, что я только что сказал?

- О, я думаю... я согласен... все это очень плохо...

- Вы о чем, Петр Семенович?!

- А вы о чем?! - опешил редактор.

- Я только что говорил о том, что тираж газеты падает, и надо принимать срочные меры... иначе весь коллектив сотрудников окажется на улице без работы.

- Конечно, я согласен с вами! - с готовностью произнес Гришин.

- Вот смотрите, Петр Семенович, как надо работать, - хозяин потряс перед лицом Гришина газетой "Папарацци", - вот как надо работать. Тираж газеты "Папарацци" в последнее время вырос почти на тысячу экземпляров.

Гришин скривился как от зубной боли, это была ненавистная газета их конкурентов, Гришин ненавидел газету "Папарацци", а заодно и его редактора Сергея Постникова. Когда-то они даже вместе выпивали и были дружны одно время, но когда после основания газеты "Папарацци" Сергей Постников устроился туда работать редактором, дружбе пришел конец. Теперь они были непримиримые, не то что враги, но конкуренты точно. Постников начал свою работу редактором с того, что начал подло переманивать читателей у газеты "Никитинские новости", это была неслыханная наглость. Гришин тут же позвонил Постникову и напомнил тому о прежней дружбе и сказал "благородные люди так не поступают... и вообще, Серега, на хрена ты так делаешь? мы же с тобой выпивали и были почти друзьями", на что Сергей Постников цинично заявил: "Сейчас настали трудные времена, дружбе конец... рыночная экономика диктует свои условия... Выживает сильнейший!" и положил трубку. Газета "Папарацци" позиционировала себя, как альтернативная оппозиционная газета, они крикливо об этом писали в своей газете. Но Гришин знал, что газета втихаря поддерживает городского мэра Эдуарда Мороцкого, журналисты газеты критиковали всех и вся - городскую власть в лице чиновников, безалаберных руководителей, коррупционеров, медиков, плохие дороги, плохую работу коммунальных служб и много чего еще, но... не трогали в своих критических статьях "священную корову" - мэра Мороцкого...