Никому не позволю (СИ) - "Рада Девил" - Страница 8

– Почему директор заявляет, что доверяет вам, но утаил такое? Разве он не догадывается, что вы можете помочь разобраться со всем этим? – Гарри терялся в собственных оценках Снейпа. С одной стороны, он его ненавидел почти шесть лет, но прислушивался к увещеваниям Дамблдора, требовавшего относиться к нему терпимее. Однако получалось, что и у директора имелся камень за пазухой, он ведь знал, что уготовано Гарри, и продолжал притворяться добрым и понимающим. А с другой стороны, лишь Снейп всегда говорил Поттеру в лицо все, что о нем думал. Вот и сегодня не стал скрывать правду, что гораздо честнее всяких отговорок и умалчиваний. Еще и пообещал свою помощь. Да не абы какую.

– Дамблдор многое предпочитает держать от меня в тайне, беспокоясь о всеобщем благе, – Снейп, как бы ему ни претило откровенничать, посчитал, что он обязан ответить, к тому же исключительно правдиво, чтобы «перетянуть» Поттера на свою сторону. – Для него главная задача – избавить мир от Темного Лорда. Он никогда и никого не посвящает полностью в свои планы, опасаясь, что иначе они станут достоянием того, кто сумеет их разрушить и помешать достижению поставленной цели. Сам рассуди – все ли Дамблдор рассказывает тебе?

– Да он и на наших занятиях ничего мне не объясняет – считает, что я самостоятельно должен о чем-то догадаться, – буркнул Гарри, вспоминая, как часто слышал от директора что-то вроде: «Тебе этого не нужно знать, Гарри» или «Тебе еще рано об этом задумываться».

========== Глава 5 ==========

Пару минут в комнате стояла тишина. Снейп не мешал Поттеру обдумывать его вопрос, чтобы тот мог прийти к закономерным выводам – Дамблдор никому полностью не доверял.

– А можно я еще спрошу? – Гарри, прокручивая в памяти просмотренную в думосборе беседу, вспомнил некоторую странность и захотел разобраться. Возможно, это не имело прямого отношения к его собственной проблеме, но вызывало как минимум недоумение, если не сказать – шок, не намного меньший, чем откровение о грядущей судьбе самого Гарри.

– Спрашивай, – Снейп обратил внимание, что Поттер, так легко поверивший ему поначалу, сейчас, похоже, засомневался в правильности своих действий. Это было хорошо. Парню не повредило бы стать хоть чуточку подозрительнее и тщательнее взвешивать свои слова перед тем, как общаться с кем бы то ни было. Конечно, стресс сыграл свою немаловажную роль, заставив Поттера хвататься за обещанную помощь, но все же следовало поработать над его патологической открытостью и научить Гарри осторожности.

– В том воспоминании, – Поттер махнул в сторону стола, – вы обмолвились, что профессор Дамблдор приказал вам его убить. Это так? Или я что-то неверно понял? – он замер в ожидании ответа.

– Я не могу об этом говорить, – скупо бросил Северус, уточнив: – Из-за клятвы, – он, сконцентрировавшись на моменте, связанном с тем, что предстоит Гарри, и сам не заметил, что случайно нашел способ предупредить того о приказе Альбуса. – Но ты теперь знаешь достаточно, чтобы самостоятельно сделать верные выводы.

– Это из-за его руки. Директор все равно умирает, он сам так заявил там, – Поттер не смотрел на думосбор, но и без того было ясно, что он имел в виду, рассуждая вслух. – Полгода… Сэр, а когда у вас был этот разговор с профессором Дамблдором?

– Во время зимних каникул, – последовал четкий ответ. Северус, невзирая на собственные неоднократные громогласные заявления о недостатке сообразительности у Поттера, и раньше догадывался, что тот не обделен логическим мышлением, тем приятнее ему было получить толковый вопрос.

– Значит… У него осталось месяца два? Но после того как вы… Сэр, на вас же ополчатся все! Это же будет приговор для вас! – Гарри наконец осознал всю чудовищность приказа, отданного Дамблдором. Жалости к директору не было, вероятно, выгорела в тот момент, когда Гарри услышал его слова о том, что тот готовил из него жертву. – И вообще – зачем вам это делать, если он и так умирает? – Поттер заметил, как Снейп покачал головой, напоминая, что не вправе ответить. – Ладно… Я сам сейчас… – он разлохматил волосы на голове – этот безотчетный жест всегда помогал ему сосредоточиться. – Что заставило директора просить вас… приказывать…

– Поттер, вам необходимо думать о себе, – оборвал его Снейп, хотя его и интересовало, к каким выводам тот придет, но время поджимало – это во-первых. А во-вторых, Северусу была непривычна роль покладистого собеседника, и его терпение постепенно таяло, нервируя и вынуждая вернуться к прежней манере общения с Поттером. Пусть он и был готов оказывать содействие парню во всем, в чем только сможет, но тот не был ни Темным Лордом, ни Дамблдором, чтобы ради него бесконечно притворяться, в данном случае – добрым самаритянином.

– О себе? А как же вы?.. Как вы сумеете мне помочь, если вам придется выполнить приказ?

– С этим позвольте мне разбираться по собственному усмотрению, – раздраженно заметил Северус. – А вот вы со своей проблемой без помощи не справитесь, могу вам гарантировать.

– Простите. Мне… мне просто не хочется вспоминать о том, что я… – Поттер провел ладонями по лицу, словно умывался без воды. – Что я – хоркрукс, – было унизительно вот так открыто признаваться в своем страхе, но Гарри все же предпочел правду. Обмана, как оказалось, и так было вокруг больше чем достаточно. – Расскажите, что я должен делать, чтобы стать самим собой и… выжить.

– Наконец-то, – буркнул Снейп и принялся объяснять Поттеру, не вдаваясь в подробности, что он успел разузнать. – На данный момент я нашел сведения о двух обрядах, которые могли бы привести к нужным нам результатам. Я имею в виду освобождение вас, мистер Поттер, от участи быть якорем для Темного Лорда в этом мире. Первый позволяет собрать осколки души одного мага из всех созданных им хоркруксов, где бы они ни находились, в один – тот, над которым проводится ритуал. Второй способ – это вернуть душе целостность, соединив все ее части воедино в теле носителя. Как вы видите, на каком бы из этих вариантов мы ни остановили свой выбор, нам потребуется подготовка.

– В первом случае, как я понимаю, нам необходимо отыскать хотя бы один хоркрукс. Не в меня же собирать все огрызки души. Хотя… Это идея. Собрать во мне, а потом меня грохнуть, – Гарри сжал губы так сильно, что они, и без того не слишком пухлые, и вовсе превратились в тонкую линию.

– Не прикидывайтесь циником. Вам это не идет, Поттер, – язвительно бросил Снейп.

– А и в самом деле, что случится, если провести ритуал, который вы упомянули первым? Он, конечно, предлагает неплохую перспективу. Нет нужды бегать и выискивать все хоркруксы. Я же верно ухватил суть? – Гарри, разумеется, старался держаться, но ему до тошноты было противно осознавать, что в нем живет своеобразный паразит – кусок души Волдеморта.

– Вы все правильно поняли. Если мы будем располагать одним хоркруксом, то сможем с помощью ритуала лишить все другие тех частей души, что заключены в них Темным Лордом. В итоге получим один артефакт вместо нескольких, – Снейп очень четко сформулировал предполагаемый результат обряда.

– Ладно, допустим, у нас все выйдет: я избавлюсь от непрошеного соседа, и мы уничтожим собранные куски души. А что делать с Риддлом? Он же останется живым? – Гарри оценил ход Снейпа, ранее напоившего его успокаивающим. Отойдя от первого шока, он сейчас смог взять себя в руки и даже довольно логично рассуждать по существу дела.

– Лавры героя не дают покоя, Поттер? – Северус ехидно хмыкнул. – Вообще-то, этот обряд является производным от того, который я назвал вторым. Так что сложно дать ответ на ваш вопрос, а конкретных упоминаний в книгах я пока не отыскал. Темный Лорд возродился из части души, так что есть шансы, что ритуалом и из него вытянет этот кусок.

– Было бы здорово, – мстительно заметил Гарри.

– Согласен. Но даже если этого и не произойдет, то мы, как вы и отметили, все равно добьемся сразу двух целей – освободим вас и уничтожим все хоркруксы. А с Темным Лордом потом как-нибудь разберемся. Так что, не исключено, что у вас еще появится возможность погеройствовать, – заключительная фраза Снейпа прозвучала в привычном за шесть лет стиле – она была до краев наполнена отличным ядом, но Гарри почему-то захотелось улыбнуться в ответ вместо того, чтобы раздражаться, как это бывало раньше.