Последний отбор - Боталова Мария - Страница 3

– Вам неинтересно?

Это его мои ответы не устраивают?

– Я просто не понимаю, к чему весь этот разговор.

Грубить ему не хотелось. Вот только я действительно не понимала, зачем Раэлш пришел и чего добивается. А потому не знала, как себя вести. Еще этот проклятый стыд!

Немного помолчав, Раэлш хмыкнул. И внезапно прошел к креслам, совершенно бесцеремонно! Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. В конце концов, шиаги здесь хозяева и могут делать все, что им вздумается, верно?

– Может, что-нибудь желаете? Сок? Чай? Вино? – спросил он, когда мы устроились в кресле друг напротив друга. Разделял нас небольшой круглый столик.

– Вино нельзя, – напомнила я.

– Со мной можно. Но если вы не хотите…

Нет уж, мне и прошлого раза хватило. На всю жизнь приключения запомнились.

– Чай, пожалуйста.

– Что-нибудь к чаю? – уточнил шиаг, по пути создавая на столе две чашки с чаем. Или, скорее, телепортируя их сюда. Очень надеюсь, что все же не создавал, а переносил с какой-нибудь кухни. Потому что созданная еда совершенно несъедобна и бывает даже вредна.

Немного поразмыслив, заявила:

– Кусочек снежного торта, пожалуйста.

Мое любимое лакомство. Очень дорогое, достаточно сложное в приготовлении, но невероятно вкусное и воздушное. Называется так из-за белого крема и белой же присыпки, напоминающей снежные хлопья. И точно так же тает во рту.

Раэлш даже глазом не моргнул. А спустя мгновение на столике возникло еще одно темное облачко. Когда оно рассеялось, я увидела тарелку с кусочком любимого торта. Ну надо же, как быстро раздобыл!

– Благодарю, – откликнулась я вполне искренне и принялась за любимое лакомство.

Какое-то время Раэлш молчал, позволяя мне насладиться поздним чаепитием. Потом заговорил:

– Скажите, Эвелин, раньше вы не видели шиагов?

– Раньше? Не уверена, что правильно понимаю ваш вопрос.

– Я имею в виду, не пересекались ли вы с шиагами до того, как приехали в Академию невест.

– Нет. Не видела и не пересекалась.

– Уверены?

– Да.

Раэлш в задумчивости постучал пальцами по подлокотнику кресла.

– Может быть, слышали странные разговоры о шиагах? Скажем, которые вести не полагается?

Я вздохнула.

– Раэлш, может быть, объясните, в чем дело? Боюсь, с наводящими вопросами мы далеко не уйдем. Я не припоминаю ничего странного, что могло бы быть связано с шиагами. Более того, я о них и не думала, пока на мне метка невесты не появилась.

– Что ж, хорошо. Вы, наверное, уже догадались, что мы пытаемся выяснить, кто опоил Халраша зельем.

От упоминания Халраша я невольно вздрогнула. Снова перед глазами встали события ужасной ночи. Как этот шиаг прикасался ко мне, как… Боги, да не хочу об этом вспоминать, не хочу!

С трудом удержалась, чтобы не зажмуриться и не замотать головой.

– В ходе расследования возникли кое-какие трудности. Но что самое главное – мы не понимаем мотивов. Халраша опоили еще до начала отбора. Заставили испытывать к вам сильную страсть. Зелье очень мощное, поэтому Халрашу не обязательно было видеть вас, чтобы попасться в ловушку. Вероятно, страсть захватила его еще до того, как он впервые вас увидел. А привязка могла быть сделана через ваш портрет или даже полное имя – Эвелин Айла тар Вивиас. Но ведь кто-то это зелье сделал. И этот кто-то прицельно выбрал вас. Вопрос: почему?

– Сожалею, Раэлш, но я не могу ответить на ваш вопрос.

– Чтобы освободить для вас место в академии, Халраш убил одну из невест, – продолжал шиаг в задумчивости. – Утопил в реке. И после этого пришел к вам, чтобы поставить метку. Удивительно, что сумел сдержаться, только метку поставил, но не тронул. Однако действие зелья постепенно усиливалось. И в итоге довело до безумия.

Я вцепилась в подлокотники, перевела дыхание. Как же сложно о нем говорить! Но все же спросила, выдавив с трудом:

– Халраш сошел с ума?

– Не окончательно. – Раэлш качнул головой. – Мы привели его в чувство. Однако на отбор больше не пустим, его заменит другой шиаг.

Огромного труда стоило удержаться от облегченного вздоха. Ну просто… слишком много эмоций демонстрирую. Это неприемлемо. И так уже как на иголках сижу!

– Почему же выбрали вас? Почему вы должны были оказаться в академии?

– Может, потому, что я владею магией? Я слышала, что остальные невесты ею не владеют.

– Нет, дело не в этом. Не в магии дело.

Странно. Почему Раэлш так легко отверг эту мысль? Впрочем, ему должно быть виднее.

– Значит, с шиагами вы нигде не пересекались и привлечь внимание никого из нас не могли?

– Нет.

– Что же… значит, будем копать дальше. Возможно, мы ошиблись и дело не совсем в вас.

Я промолчала. Что сказать? У меня тем более идей нет. К тому же понятия не имею, чем могла бы привлечь внимание шиагов.

Какое-то время Раэлш допивал чай и смотрел куда-то в пустоту. Наверное, размышлял. А потом снова перевел взгляд на меня.

– Эвелин, вы изменились.

– Вот как?

– Да. Насторожены, напряжены. И при этом очень вдумчиво подбираете слова, хотя раньше… Признаться, мне нравилась прежняя Эвелин.

Я чуть не поперхнулась последним глотком чая.

– Прежняя? Не понимаю вас, Раэлш. Неужели вам нравилось, как я нарушала здешние порядки и вела себя не слишком вежливо?

– Вы вели себя раскованно, свободно. Однако сейчас боитесь. Не нужно бояться.

Раэлш, конечно, сказал, что Халраша в академию больше не пустят. Можно ли ему верить? Наверное, в этом вопросе можно. Вот только воспоминания не вычеркнешь, не сотрешь из памяти. И, наверное, дело не только в том, что сделал Халраш. А в том, что я теперь просто не представляю, как дальше быть!

Принимать ухаживания Таннаша, который не вызывает во мне каких-либо эмоций? Вежливо улыбаться ему, всегда слушаться, а потом выйти замуж, смирившись с навязанной участью? Стать наконец образцовой невестой? Принять простую истину: «Невесты – собственность шиагов и всегда беспрекословно должны им подчиняться»?

Я думала, мне уже все равно. И все же внутри что-то противится подобным мыслям.

– Вы сказали, что в произошедшем виноваты шиаги, – заметила я. – Но что такого сделал Халраш? Мне казалось, насилие вполне допустимо.

– Вам больше нечего бояться, Эвелин, – повторил Раэлш. – Ни вам, ни остальным невестам на этом отборе больше ничего не угрожает.

А мне вдруг смеяться захотелось. На этом отборе! Значит, насилие все же допустимо. Да и разве можно было сомневаться? Невесты – собственность шиагов. Если шиагов что-то не устраивает, они вполне могут прибегнуть к насилию. И никто не посмеет указывать высшей расе. Однако на этом отборе теперь будет иначе? С чего бы вдруг?

– Почему?

Раэлш улыбнулся, однако ничего не ответил. Вместо этого поднялся с кресла.

– Не стану больше вас задерживать, леди. Просто поверьте и ничего не бойтесь. Доброй ночи.

Прежде чем я успела что-либо сказать, шиаг растворился дымком.

…Темный, расплывчатый силуэт, словно выросший прямо из пола, застыл посреди кабинета. Силуэт стоял неподвижно, зато за его спиной и вокруг на стенах плясали странные зловещие тени: колыхались, извивались, переплетались. По всему кабинету разносился тихий, едва слышный шепот, больше похожий на шелест.

Стук в дверь отвлек от разговора. Защитная магия подсказала, кто надумал заявиться посреди ночи.

– Можешь войти.

Раэлш распахнул дверь, однако, увидев тени в кабинете, застыл на пороге.

– Я помешал?

– Нет. Я уже закончил, – махнул рукой Арейш. Подчиняясь жесту, силуэт втянулся обратно в пол. Еще несколько мгновений тени с шелестом плясали на стенах, а потом исчезли и они.

Раэлш пересек кабинет и устроился в кресле напротив.

– Что-нибудь удалось выяснить?

– Нет. Никто ничего не знает. Никто ничего не видел. Сегодня проверили последнего, кто мог предоставить серебряный ротан для зелья. Не продавал и не отдавал, ограблен не был. Все запасы на месте.