Огнеда (СИ) - "Шаровая Молния" - Страница 51

— Огни, родная, — взгляд мужчины потускнел, и он поднялся. — Понимаю. Все понимаю. И в том, что случилось, видимо есть и моя вина. Но ты могла бы все рассказать, объяснить. Я бы был осторожнее.

— Какая теперь разница, — тяжело вздохнула.

Глядя в стену, тихо добавила:

— Сиг Куратор, пожалуйста, оставьте меня одну. Мне нужно побыть одной. Пожалуйста.

— Хорошо. Я уйду сейчас. Только, Огни, — запнулся он на миг, но даже ни слова не сказал, что обратилась к нему в неприятной для него форме, — дверь я заблокирую. Ты сейчас не адекватна. Можешь наделать глупости. Да и с этим убийством, то есть со смертью Кавинау не все ясно.

— У меня нет желания куда-либо сегодня идти, — буркнула я мрачно, и тут до меня дошло, что сказал Дамьян. — Убийство? Его убили? Не сердечный приступ?!

Куратор рыкнул, словно был недоволен тем, что проговорился, затем выдохнул:

— Потом расскажу. Огни, давай я тебя усыплю сейчас. Выспишься, успокоишься.

— Нет! — воскликнула я возмущенно. — Не надо!

И отошла от него подальше, в сторону в ванной, в случае чего готовясь там и спрятаться.

— Не стану тебя принуждать. Не волнуйся. Сегодня тренировка и медитация отменяется. И, Огни, — замер он вполоборота уже у бесшумно открывшейся двери, — ужин у тебя на столе в гостиной. Поешь. Я тебя сегодня больше не побеспокою. Увидимся за завтраком.

Кивнула и пошла за ним в гостиную. Следя за тем, как мужчина выходит из моего жилого блока, вспомнила, что у меня на груди спрятан планшетник. Так что будет, чем вечерком заняться. Надо будет покопаться в нем, уничтожая все следящие устройства. И не думать… не думать о маме. Не сейчас. Когда так больно. Немного пройдет времени и я смогу спокойно все вспомнить и принять какое-нибудь решение.

Есть совершенно не хотелось, а вот попить… На столе обнаружила кувшин с напитком с запахом мяты. Налив чуть зеленоватую жидкость в высокий стакан, отхлебнула немного и поняла, что по вкусу очень на мохито похоже. Выпив залпом, отставила стакан и присела на диван, меланхолично разглядывая планшетник, который вертела в руках. Думать было страшно, потому что мысли все время норовили вернуться к двухнедельной давности. В тот день я говорила с мамой по старому планшетнику и обещала, что вернусь с практики и мы с ней отправимся к морю. Мама улыбалась потрескавшимися губами и смотрела на меня любящим взором, при этом говорила странные слова: «Твоя жизнь, Огонек, скоро изменится. Не трать свои силы зря. Не рви себе сердечко. Я рада тебя видеть сейчас… а что будет потом, одному Богу известно. И не горюй… Обещай мне, что не станешь горевать там, где меня не будет рядом с тобой».

Я обещала ей то, что она хотела услышать, думала, что мама ошибается и все у нас еще будет отлично. Но… могла ли она предвидеть, что ее скоро не станет из-за чьей-то жадности в комиссии или ошибки оператора в банке. Жаль, я не имею возможности все узнать. Я ведь точно знала, что успеваю с оплатой, что у меня в запасе еще пару недель, ведь сейчас только конец месяца, аванс в любом случае должен был успеть дойти. Кто распорядился не давать маме лекарства? Почему? Не могло же быть причиной такой жестокости просочившаяся каким-то образом информация, что я вдруг отказалась от практики и стала сианой Дамьяна? Он же сказал, что не исключал меня из группы… Что-то не сходится! Если бы я подписала инструкцию… Нет, даже подписывая этот странный документ, я не теряла своего гражданства, своего статуса кадета… или теряла бы? А может я сама виновата? Когда уничтожила свой чит-код, стерла данные о себе? В этом случае они автоматически уничтожаются в базе Академии или нет?

Ужас! Мне и правда стало очень страшно от осознания, что могла сама, своими руками подписать маме смертный приговор. Не-е-ет!

Вот тут меня прорвала, я завыла как сирена, и бросилась на диван ничком. Ревела долго, пока не обессилила, а потом вообще мысли разбежались, и только одна билась в голове — мама умерла вчера вечером, деньги пришли утром, а лекарство должны были давать один раз в неделю, то есть прошло от назначенного срока только пять дней. Два дня назад до вылета на базу у меня был странный разговор с моим руководителем группы в Академии.

Села, поморщившись, так как почувствовала, что все лицо опухло от слез. Вспоминай, Огни, что он тебе тогда сказал.

«Огнеда, я надеюсь, что твоя практика завершится успешно и ты вернешься все такой же свежей и… невинной», — говорил этот неприятный на вид, и такой же противный своими домогательствами человек. Он преследовал меня уже год, как только появился в Академии. Именно его домогательства я умудрялась избегать, когда за каждую оценку приходилось бороться в буквальном смысле слова. Никто не знал. Совершенно никто. Правда, однажды Лим встретился мне в коридоре, когда я шла на дополнительный семинар к другому преподавателю. Парень вылетел из кабинета руководителя Эмингема, весь пылая ненавистью, а следом появился сам майор. Лицо его было разбито в кровь, глаз заплыл, а сам он выглядел так, словно его хорошо отделали несколько парней.

Лим тогда рыкнул на меня, чтоб валила поскорее отсюда, схватил за руку и потащил по коридору, а я все никак не могла нарадоваться на распухшую, окровавленную морду этого майора.

Откуда этот человек знал, что у меня… что я ни с кем и никогда… наверное, с медкартой знакомился. Гад! И если предположить, что до него могла дойти информация о моем новом статусе «невесты», как утверждал Дамьян, то мог ли этот человек отомстить мне, задействовав свои связи и ресурсы. Почему же я тогда не поняла его угрозы.

«Ты вернешься, Огнеда, ко мне. После окончания Академии кадеты становятся перед выбором, где служить. Ты пойдешь на мой военный корабль. Моим личным помощником. И учти, вариантов других у тебя нет и не будет».

И добавил, когда я только молча сжала кулаки, зная, что не соглашусь на его требования ни за что на свете: «И ты согласишься, моя прелесть. Иначе… уж, поверь, мне хватит сил и средств тебе навредить. Не нарывайся».

Ох, если это и правда он виноват, я его уничтожу. Только кто ему мог сообщить? Лим? Нет, его сообщение перехватил куратор. Комендант Кавинау? Он мог… скорее всего именно он и сообщил. И что же получается?

Поднялась и пошла в спальню, разделась, захватила с собой полотенце и вошла в душевую. Подставляя лицо под струи воды, снова спросила себя: «Что же получается, Огни?»

А получается — ничего хорошего не получается, вот. Мамы не стало в результате ужасной цепочки случайностей. Куратор, который не землянин, вдруг выбирает меня себе в невесты, не интересуясь моим мнением и планами, кто-то сообщает об этом факте на Землю, возможно непосредственно моему руководителю, и тот из-за злобы и ревности каким-то образом дает указание клинике не лечить самого моего близкого человека.

Неужели именно он курировал вопрос перечислений? Ему по статусу не положено. Значит у него были связи. Вот и объяснение. Хотя по дням если посчитать, что-то опять не сходится. Не могла эта информация повлиять на смерть мамы. Никак не могла. Ей должны были ввести лекарство, когда я еще была в анабиозной камере. Значит, что-то или кто-то повлиял на события еще до знакомства с куратором и повреждением чит-кода собственно мною.

Надо понять, кому это было выгодно, кому вообще мешала моя мама. Находясь на космической базе, за миллион световых лет от Земли, я не смогу узнать ничего. Абсолютно. Если только снова не пообщаться с маминым лечащим врачом. Ох, я же даже не знаю как ее зовут. Вытерлась полотенцем, накинула легкий халатик прямо на голое тело и прошла в гостиную, где уселась на диван. Снова выпила напиток, по вкусу напоминающий мохито, и подтянув под себя ноги, взяла в руки планшетник. Не успела его включить, как вздрогнула от звука, который тот издал.

Сообщение? Еще одно? Открыла и фыркнула, как только поняла, что меня засекли. «Огни, ты меня удивляешь… маленькая воришка. Я снял ограничения, внешняя сеть доступна. Рекомендую отдохнуть».