Огнеда (СИ) - "Шаровая Молния" - Страница 30

Необходимо как-то связаться с Элен, а для этого мне нужно выйти отсюда. А выйти я смогу в случае, если, как я понимаю, соглашусь на ожидания Эр-Гро? Что он говорил по этому поводу? Остановила качели, задумавшись. Выйти можно, допустим, на тренировку, но тогда не избежать медитации.

Почесала бровь, затем подпнула маленький камушек, который полетел по дорожке, присоединяясь к остальным. Хм, одна медитация, а дальше выход в тренировочный зал, и попытка сбежать? Но куда? Впрочем, думаю, что если я проявлю некоторую покладистость, Эр-Гро подобреет, и тогда вернет мне планшетник.

Ох, голова просто раскалывается от всех этих «если», «может»…

Одно очевидно, что чем больше я выказываю сопротивление, тем больше будет возведено в отношении меня ограничений. Но почему все это происходит со мною? Я же не старалась привлечь внимание наследника какой-то там династии на незнакомой планете. Я не любезничала, не строила ему глазки, не флиртовала…

Обхватила руками голову, боль стала пульсирующей, острой и почти невыносимой. Придется вернуться в спальню и прилечь, иначе сейчас в обморок тут свалюсь. Кое-как доползла до кровати и рухнула на живот, закрыв голову подушкой. Так вроде полегче… О нет, опять стучит кровь в ушах. У меня вообще редко бывают головные боли, но если случаются, то смело можно обращаться в медотсек — без помощи от нее было не избавиться.

Вот именно! Бинго! Как же я сразу не поняла, что организм на моей стороне. Главное убедить Эр-Гро, что мне нужно в лазарет. И что его странные методы лечения не помогают при мигренях. Ну, где же он так долго ходит?

Мне даже изображать ничего не пришлось, так как появившись в спальне Эр-Гро быстро подошел ко мне, приложил руку ко лбу, что-то пробормотал про странную бледность и мутность взгляда. Присел рядом, ухватив мое запястье, а я позволила себе страдальческий, полупридушенный стон.

— Что с тобой, Огни? Ведь когда я уходил, ты была здорова… Девочка, ты что-нибудь съела в оранжерее?

Посмотрела на него, сморщив носик, и с трудом помотала головой.

— Точно? — не поверил мне мужчина, затем прикоснулся к голове пальцами, обхватил ее и едва не заморозил. Я даже стучать зубами начала от леденящих ощущений.

— Да что же… Так, — поднялся, поднес руку к губам и (нет, только не это) вызвал доктора в свои покои. Нет-нет… мне же надо в лазарет! Подала еще более жалостливый стон, пустила слезу (мне, наверное, следовало в актрисы податься):

— Дамьян, я умру? Мне так плохо еще никогда не было…

Мужчина дико зарычал, подхватил меня на руки и, наконец-то, двинулся в сторону выхода. Ура! Выходил он из кабинета, открывая двери почти пинком, следом тут же понесся Цербер. И откуда только взялся, под дверью что ли сидел? А на полпути к лифту столкнулись с доктором Семеновым. Тот быстро осмотрел мои глаза, рот, пощупал пульс, и все это время я возлежала на руках куратора, как умирающий лебедь, с трудом удерживаясь от ехидной усмешки. Сигурн Эр-Гро был в своей непроницаемой маске, Цербер тоже, так что их эмоции, увы, оставались тайной. Если бы не беспокойное рычание от куратора, которое сопровождало каждое действие доктора, можно было бы подумать, что ему все равно.

— Диагностировать в таких походных условиях я вряд ли что-то смогу. Прошу следовать за мною в медотсек, — пробормотал смущенный доктор, вздрагивая от звуков утробного рычания от грозного дерадмиина.

Сквозь чуть приоткрытые ресницы приметила, что док метнул обеспокоенный взгляд за плечо начальства, где, должно быть, находился с той же мрачной маской Цербер, и махнул рукой. Я подала еще один тяжелый, протяжный стон и сделала вид, что впадаю в беспамятство. В принципе, головная боль не уменьшалась, так что диагностика не повредит. Странный приступ, если не сказать больше, ибо подобное состояние у меня было последний раз года два назад. Точно, как раз после нападения Лима.

Лифт донес нас до нужного этажа, а вот на выходе произошла непредвиденная встреча. Мне по самочувствию и избранной роли следовало, конечно, лежать на руках, не шевелясь, однако, услышав резкий окрик, полный беспокойства и какой-то затаенной ярости, вздрогнула.

— Огни! Какого черта?! — прорычал было Лим, но видимо быстро взял себя в руки, и с явной угрозой в голосе потребовал: — Сиг Куратор, что вы делаете?.. Что с ней?!

— Посторонитесь, кадет, — произнес доктор недовольным голосом. — Я вас куда отправил? В столовую. Вот и идите. Вас совершенно не касается состояние кадета… эм, то есть сианы сигурна Эр-Гро.

— Что? Какой еще сианы?

— Довольно, — не терпящим возражений голосом отрезал куратор. — Доктор Семенов, следуйте за мной. А вам, кадет Блейк, советую впредь, не задерживаясь, идти туда, куда собственно вас и послали.

Ну все, я не сдержалась, фыркнула, с трудом подавляя желание рассмеяться, как вдруг почувствовала, что мускулы рук, удерживающие меня, напряглись. Глаза я так и не открывала, но почему-то ощутила пристальное внимание мужчины, движущегося со мною на руках. Пришлось затихнуть, и даже руку, которая до этого была закинута на мощную шею, уронить безвольно. Вскоре меня уложили на что-то жесткое, и куратор довольно резко велел всем отойти на пару шагов. Интересно, зачем? Ощутив несколько аккуратных касаний в области груди, вспомнила, что на мне всё то же платье, которое куратор разорвал по швам. Видимо, Дамьян не желал, чтобы посторонние разглядели следы его мужской агрессии. Я полежала какое-то время, не двигаясь, и только услышав уже знакомую мелодию, распахнула глаза пошире. Зараза! Опять этот гроб с музыкой!

И пока слушала музыку, не заметила, как спала головная боль, да и в сон клонить стало. Едва начала зевать, как крышка откинулась, и на меня уставились строгие черные глаза, которые буквально прожгли насквозь. Я удивленно охнула, когда Эр-Гро, снова спрятавшись за маской, подхватил меня на руки и, все так же крепко прижимая к себе, перенес на кушетку, а сам встал рядом. В помещении оказались мы одни, что заставило меня несколько занервничать.

— А где доктор? — шепотом спросила я.

— То есть сам факт нахождения в медотсеке тебя не удивляет? — ехидно переспросил куратор, сложив руки на груди.

— Хм, — пожала плечами, удерживая лиф рукой, — так я сообразительная.

— Огни, — он еще больше посуровел, — как часто у тебя бывают такие сильные головные боли?

То есть он в принципе мне поверил? Тяжко вздохнула, и постаралась ответить как можно спокойнее:

— Последний раз был подобный приступ два года назад. Думаю, что в медицинском личном деле сей факт отражен, — последнее уточнение я внесла в целях, чтобы не выглядеть голословной. — А еще раньше…. - потерла переносицу, размышляя, говорить или нет.

— Что раньше? — подался он немного вперед, продолжая хмуро мерцать маской на лице.

— Ну, в общем, раньше было чаще.

— С какого возраста?

— Да зачем вам это? — не удержалась я от встречного вопроса, ибо странно, что его интересуют такие подробности.

— Если спрашиваю, значит нужно. С какого возраста?! — с нажимом в голосе снова потребовал ответа.

Если скажу, что с того дня, как получила первую генетико-экспериментальную инъекцию по подписанному контракту с Минздравом и Минобороной Альянса, это можно расценивать как разглашение? И станет ли информация о разглашении доступна контролирующему органу? Хотя его же просто возраст беспокоит, верно?

— Огни! — недовольный моим молчанием, не вытерпел куратор.

— Так это… Ну, как только четырнадцать лет исполнилось.

— До поступления в КВА или после?

Закрыла глаза, испытывая досаду из-за его настойчивости, и выдохнула, глядя на мужчину:

— После.

Воцарилась тишина, в которой раздавшиеся звуки шагов со стороны административного кабинета прозвучали словно грохот.

— Все интереснее, — протянул сквозь зубы куратор, и повернулся к доктору Семенову.

— Результаты обследования готовы. Озвучить здесь? Или…

— Нет. Мне в виде отчета. По сети не сбрасывать. Только в руки. И вся информация не подлежит разглашению.