Голубая бусинка - Крюгер Мария Людвика - Страница 6

• Предыдущая
• 6/26
• Следующая

За обедом все домашние, кроме Каролинки, толковали о необычайных происшествиях этого дня. То есть, мама и тётя Агата рассказывали о странной незнакомке.

— Какая-то ненормальная особа, — продолжала волноваться мама, — я боялась, как бы она не причинила какого-нибудь вреда Каролинке!

— Нет, нет, на меня она не произвела впечатления такой уж опасной, — защищала незнакомку тётя Агата, — и даже, знаешь, что я тебе скажу, Андзя (потому что маму зовут Андзей), мне показалось, что она даже похожа на нашу Каролинку. Я уверена, что это какая-нибудь наша дальняя родственница.

— Во всяком случае, на будущее нужно остерегаться пускать нивесть кого разгуливать у нас по квартире, — сказал в заключение папа. И предложил маме сходить вместе в кино.

— Я сегодня с удовольствием посижу дома, — заявила тётя. — У меня ещё масса работы.

— А Каролинка пораньше ляжет спать, — распорядилась мама. — Что-то она сегодня неважно выглядит. Не простыла ли?! Как ты думаешь, Агата, не нужно ли ей измерить температуру?

Тётя Агата была того же мнения. Каролинка выглядела неважно. Может быть, это начало кори?

Поэтому все уверения Каролинки, что она чувствует себя прекрасно, ни к чему не привели. Не успели захлопнуться двери за мамой и папой, как тётя Агата постелила постель и принялась уговаривать Каролинку укладываться. Наконец, Каролинка согласилась — потому что вдруг припомнила, что ей нужно подумать о целой куче необычайно важных вещей, связанных с голубой бусинкой, — а как известно, о серьёзных вещах лучше всего думается тогда, когда лежишь в постели. Поэтому она и сказала:

— Хорошо, тётя, я лягу. Но маленькая лампочка пускай долго горит.

— Конечно, маленькая лампочка будет долго гореть, — тут же согласилась тётя, — до тех самых пор, пока ты не заснёшь. А сейчас — измерь температуру.

Только никакой температуры у Каролинки не было. Но разве можно уснуть, если у тебя столько хлопот с бусинкой?

«Теперь я буду осторожней высказывать желания, — решила Каролинка, — потому что я и сама не знаю, что из этого может получиться. И, пожалуй, нужно будет нанизать её на какую-нибудь очень крепкую нитку. Может, лучше всего на розовую шелковинку, ту, из маминой коробки с рукоделием. Да, такая розовая шелковинка прекрасно подойдёт. Мама как-то говорила, что её трудно разорвать. И, к тому же, её можно будет носить на шее под платьицем. Но только так, чтобы никто не заметил. Потому что тут же начнутся расспросы: а что это? а зачем?»

Каролинка достала из платочка бусинку и положила её на ладонь, чтобы получше рассмотреть её ещё раз.

— Ты не спишь, Каролинка? — заглянула тётя Агата в дверь.

— Нет, тётя, я ещё не сплю.

— Может быть, ты съела бы что-нибудь? Ведь тётя Агата считает, что еда — это наилучшее средство от всех болезней, от усталости, и даже от всяких забот.

— Нет, тётя, спасибо, — попыталась возразить Каролинка.

— А может, всё-таки поджарить тебе омлетик?

— Да, нет, нет.

— Дай-ка руку, что-то, мне кажется, что у тебя всё-таки есть температура. Что это у тебя здесь? Ага, это пуговичка от твоей блузочки. Сейчас я тебе пришью её, только принесу очки.

— Это не пуговичка! — испуганно закричала Каролинка. — Не пришивай её, тётя!

— А мне кажется, что это — пуговичка! — стояла на своём тётя Агата, вертя в пальцах бусинку. — И как это я никогда не могу припомнить, куда я задевала свои очки! Вечно я их где-то оставлю. Были бы они у меня на носу, сразу бы разглядела, что это…

Только тётка произнесла эти слова, как очки тихо приплыли из соседней комнаты и уселись у неё на носу.

— Вы только поглядите, — удивилась тётя Агата, — они у меня на носу! И нужно же: не заметить очков? Дай-ка я теперь пригляжусь, что это такое…

— Правильно! Ты была права! Это вовсе не пуговичка, а какая-то бусинка. Только кому же может быть нужна одна единственная бусинка? Послушай, Каролинка, а может быть, ты, всё-таки, съела бы чего-нибудь? Не хочешь? Э, да ты это просто так говоришь, а ведь наверное съешь, а?! Ну, скажем, пирожное с кремом. А?

— Нет, нет, — торопливо отказывалась Каролинка, — но отдай же мне, тётя, наконец, мою бусинку.

— Сейчас! Сейчас, — тётка продолжала вертеть бусинку и говорила теперь мечтательным тоном, — потому что, признаюсь тебе, я сама с удовольствием съела бы пирожное с кремом. И при том не одно. Признаюсь тебе, что даже более того: я могла бы съесть целое блюдо пирожных.

— Ах! Не говори этого, тётя! — хотела крикнуть Каролинка. Но было уже поздно.

Вокруг — на столике, на кресле, на книжной полке, да что там — даже на подоконнике появились блюда, полные пирожных с кремом. И, что ещё хуже — с каждой минутой их становилось всё больше и больше.

— Каролинка, — изумлённо воскликнула тётя Агата, — неужели это кто-то прислал нам столько пирожных с кремом? А может быть, сегодня мои именины, только я об этом позабыла? Ах, какие замечательные пирожные! Попробуй-ка!

— Не стану я их пробовать! — не совсем вежливо крикнула Каролинка. Но тут же поправилась: — Я хотела сказать, спасибо тётя! — Она вскочила с кровати и молниеносно схватила оставленную тёткой на столе бусинку. Подносы с пирожными продолжали прибывать.

«Когда-нибудь ведь должны кончиться эти пирожные, — подумала Каролинка. — Собственно говоря, жаль, что у нас сегодня нет гостей».

И вдруг, словно по приказу, кто-то позвонил. Каролинка окаменела. Ну, конечно, она неосмотрительно подумала о гостях, и уже появились гости.

— Пойду-ка открою, — сказала тётя, проскакивая между подносами с пирожными.

Как оказалось, звонил почтальон.

— Добрый вечер, — сказал он, — проходил я как раз поблизости, да и подумал, почему бы мне не навестить вас… Вот и навестил…

— Прошу вас, — гостеприимно приглашала его тётя Агата, — хорошо, что вы заглянули, у нас сегодня прекрасные пирожные.

Почтальон ел пирожные очень быстро и ежеминутно облизывал, как кот, свои длинные висячие усы, но пирожных не убавлялось.

«Что же это будет? — подумала с тревогой Каролинка, — он один, ведь, не сможет съесть все пирожные».

Но через минуту опять прозвенел звонок, и явилась какая-то супружеская пара с первого этажа с тремя детьми.

— Мы пришли к вам в гости, — сказали они и тут же принялись за еду.

— Прошу вас, угощайтесь, — приглашала тётя. — Правда, я с вами пока ещё незнакома, но это пустяки.

Тут опять кто-то позвонил. Это была какая-то дама в шляпе и с зонтиком.

— Добрый день, — сказала она, хотя уже был вечер, — я не помешаю?

— Ну, что вы, — ответила тётя Агата, причём, чуть было не подавилась, потому что и сама всё время ела пирожные. — Может быть, вы тоже отведаете? По-моему, у меня сегодня именины.

— Благодарю вас, — кивнула дама в шляпе и с зонтиком. Она как будто принялась за пирожные, а сама, Тем временем, оглядывала комнату.

— Вы ищете что-нибудь? — спросила тётя Агата.

— Нет… то есть да, — запуталась незнакомка. — Я потеряла одну пустяковую вещицу, которая, собственно говоря, никому и низачем не нужна. Вы случайно её не видели? Такая маленькая голубая бусинка…

— Не эта ли? — спросила тётя Агата, облизываясь, и взяла бусинку, которую Каролинка оставила на одеяле.

— Да! Эта! — радостно завопила незнакомка.

Каролинка только теперь заметила, что она необычайно похожа на продавщицу из отдела игрушек в универмаге. Да, не может быть сомнений, у неё тот же длинный острый нос! Да! Не может быть никаких сомнений! Это — Филомена!

И Каролинка мгновенно, в последнюю минуту, успела выхватить бусинку из рук тёти Агаты.

— Это моя бусинка, — прошипела Филомена (потому что — несомненно это была именно она). И, протягивая когтистые пальцы, сказала угрожающе: — Отдай мне её сейчас же!

Но, прежде чем она успела отобрать бусинку, Каролинка про себя пожелала, чтобы пирожные, гости и Филомена исчезли как можно поскорее из её комнаты, а тётя Агата — обо всём позабыла. Желание это было выполнено молниеносно. В комнате под абажуром горела небольшая лампочка, которую Каролинка называла маленьким светом, а в кресле, подле постели, дремала тётя Агата, которая, минуту спустя, проснулась и пробормотала:

• Предыдущая
• 6/26
• Следующая