Муж в подарок, неприятности прилагаются (СИ) - Грудина Артелина - Страница 34

Два дня тянулись для меня невыносимо долго. Арика избегала встреч, Элизабет же, напротив, была слишком дружелюбной. Она приглашала меня на совместные чаепития. На них за чашкой чая Элизабет рассказывала мне о своих чувствах к дочери, о страхе, что Милли ее не примет. Она была такой искренней в своем горе, что мое сердце дрогнуло, хотя разум просил не верить. Милли хоть и была дружелюбной с родной матерью, но держалась настороженно. Это обижало Элизабет, но она старалась изо всех сил: придумывала на ходу сказки, отбросив все нормы этикета, играла в прятки и салочки. Она не боялась выглядеть глупо, она боялась быть отвергнутой. Я страшилась того же. Приняв решение, я протянула руку помощи, только так и не поняла кому. Элизабет? Милли? Самой себе? Мы вместе играли в кукол и читали книжки в саду. Милли стала чаще улыбаться и не застывала, когда Элизабет гладила ее по волосам. Я видела, как исчезает настороженность и просыпается любопытство. Радость переполняла меня. Что бы ни случилось дальше, главное — это счастье Милли.

Вчера в обед мы отправились на озеро. Погода была жаркая, солнце палило, даря последние теплые деньки. Тенек не спасал, а в платьях было душно. Предложение Элизабет искупаться в озере нашло отклик в наших сердцах. Вода оказалась теплой и чистой, мы плавали недалеко от берега, плескались и играли. Забыв обо всем, мы резвились. Даже Элизабет казалась мне юной девчонкой или русалкой. Распустив волосы, она ныряла на дно за ракушками, которые Милли относила на берег. На траве уже лежала небольшая горка перламутровых сокровищ, когда к озеру подошли Нейтан и Адам.

Милли бросилась к отцу хвастаться добычей, а я в нерешительности замерла в воде. На мне была лишь тонкая нижняя рубашка, едва достающая до колен. Поймав мой растерянный взгляд, Элизабет подарила мне улыбку и, расправив плечи, направилась к берегу. Она не стесняясь вышла на берег, ее нижняя рубашка прилипала к телу и была почти прозрачной. Даже я, сидя в воде, видела все ее прелести. Женщина не спеша, мягко покачивая бедрами, подошла к своим вещам. Она выглядела речной нимфой. Очень чувственной и желанной. Мужчины замерли, смотря на нее. Элизабет не торопилась одеваться. Она, перекинув волосы на одну сторону, принялась выжимать их. Вслед за волосами, приподняв подол и оголив стройные ноги, отжала от воды и рубашку.

Адам подал ей платье, прекращая игру. Он был недоволен, а Нейтан обескуражен. Мой муж продолжал смотреть на бывшую жену, меня же переполняла ревность. Элизабет хорошо сложена, у нее высокая грудь, плоский живот, стройные ноги и красивое лицо с правильными чертами и пухлыми губами. Она была красива и уверена в своей красоте. Я же казалась угловатой по сравнению с ней, мои движения не были такими плавными. В отличие от Элизабет я не умела преподносить себя так завлекающе.

Я не знала, как мне поступить, поэтому продолжала стоять в воде. Адам, помахав мне на прощание, подхватил Милли на руки и отправился с ней к поместью. Элизабет нехотя поспешила вслед.

Мы остались одни на берегу.

— Как вода? — Нейтан усмехался, расстегивая пуговицы камзола.

— Теплая.

— Ты не замерзла? — хитро поинтересовался муж. Странный вопрос, как можно замерзнуть летом?

— Нет.

— Ну что же. Ты не оставляешь мне выбора. — На траву полетел камзол, вслед за ним рубашка и штаны. Мужчина медленно входил в воду, я не отрываясь смотрела на его грудь, плечи, руки и лицо. Холодный лед серых глаз обжигал, обещая наслаждение. Мои руки сами прильнули к его груди, а губы потянулись за поцелуем.

Эти воспоминания преследовали меня даже сейчас, в академии. Весь путь к аудитории я только и вспоминала те поцелуи и тот омут, в который меня затягивала наша близость, вместо того чтобы разглядывать портреты магистров и запоминать дорогу. Коридоры в академии напоминали, скорее, лабиринт: стоило свернуть не в том месте, и можно оказаться в другой части академии. С дверями и вовсе надо быть начеку, некоторые из них являются порталами. С одной стороны, удобно: переоделся в раздевалке, прошел к концу коридора, открыл такую дверь, и все — ты уже на тренировочном поле. А с другой — такие адепты, как я, могут попасть в неприятности.

Я бы и попала, если бы не Адам. Замечтавшись, перепутала номер аудитории и вошла в джунгли. Первые несколько минут я лишь хлопала глазами, смотря по сторонам. Высокие пальмы, огромные жилистые листья кустов, разноцветные бабочки больших размеров — чудесный, красивый мир, таящий в себе смертельную опасность. Навстречу мне вышел тигр. Красивый и опасный хищник. Его шкура блестела на солнце, переливаясь всеми оттенками оранжевого, а черные полосы подчеркивали плавность движений. Щит я стала плести быстро, нервничая, что не успею. Я не отрывала взгляда от животного, ожидая от него прыжка. Его походка была пружинистой, он, обходя меня по кругу, втягивал ноздрями воздух. Меня же била мелкая дрожь. После того как щит был сделан, я немного успокоилась, но, обезопасив себя, я не знала, что же мне делать дальше. Где я? Как отсюда выйти?

— Алев, я не шучу. Больше к этой теме я возвращаться не намерен, — услышала я чей — то сердитый голос.

— Помогите! — Мой крик был оглушающим, тигр даже прижал уши. Теперь он выглядел, скорее, как большой котенок, я даже засомневалась, стоит ли его бояться.

— Эмма? — Адам замер, увидев меня в нескольких шагах от зверя. — Стой и не двигайся!

Я и не собиралась бежать. Деверь был сосредоточен, ни грамма веселья, ни намека на улыбку. В его руках начало образовываться плетение, я думала — сеть, но ошиблась.

— Адам, ты же навредишь ему!

— Эмма, он опасен. Это дипломная работа одного из адептов. Когти этого тигра пропитаны ядом, одна царапина, и человек умирает долго и мучительно.

Я вздрогнула, но медовые глаза хищника запали в самое сердце. Мой щит накрыл зверя.

— Ты что творишь?

— Спасаю чью — ту дипломную работу!

Уверенности во мне не было, но я рискнула. Я вливала силы в щит, делая его своеобразной клеткой для тигра. Адам быстро понял мою задумку и пришел мне на помощь. Наши силы сплетались, стихии словно кружились в вальсе, а я почувствовала гармонию. С Адамом. Никогда раньше я не испытывала подобного чувства. Я часто тренировалась и с учителями, и с сестрами, и с друзьями, но никогда не было такого чувства единения, партнерства, равенства.

Когда наша задумка увенчалась успехом, я была взволнована, но не могла произнести ни слова.

— Все позади, тебе больше нечего бояться. — Адам шагнул ко мне, в его глазах скрывалось беспокойство. Я же была в плену тех ощущений, что вызвала наша совместная работа. Почему так? Этот вопрос терзал меня.

Хорошо, что Адам принял мою растерянность за испуг перед тигром.

— Пойдем, я напою тебя теплым чаем.

Предложение было заманчиво, но я покачала головой, отказываясь.

— У меня сейчас начнется занятие.

— Опаздывать нехорошо, — мягко улыбнулся мужчина и, взяв меня за руку, повел по тропинке. Всего минута, и мы уже у двери.

В аудиторию я вошла перед самым звонком. Все места впереди были заняты, а я так хотела сесть как можно ближе. Услышав стук каблуков, я быстро заняла одно из близлежащих пустых мест. Не успела я оглядеться, как дверь открылась и к столу преподавателя направилась та самая женщина из приемной комиссии. Ее волосы были собраны в высокую строгую прическу, темно — синее платье простого кроя и почти никаких украшений. Ничего лишнего.

— Меня зовут магистр Олана. Мой предмет является профильным у вас, поэтому я не стану объяснять его значимость. Если вы не смогли сдать артефакторику, значит, вы выбрали не ту специальность. Вопросы есть?

Она обвела взглядом притихших адептов.

— Замечательно. Тогда приступим к работе, ее у нас с вами предостаточно.

Повернувшись к доске, женщина принялась писать тему на доске, мы же слаженно открыли рабочие блокноты и последовали ее примеру.