Дружка (одноклассница) (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 26

— Да я тут девчонок сейчас в гостиницу отвезу и вернусь. Зачем? Ну так… Женские тайны. Нет, не могу сказать.

На том конце слышались сомнения, но Денис добавил:

— Брат, все в порядке. Скоро вернемся, ты там прикрой нас, если что.

Фраза «прикрой, брат» сделала свое дело. Жора все понял правильно и не стал задавать других вопросов. А Денис быстро пошел к машине.

Отсутствие свидетелей в зале может и было замечено, но гостей особенно не взволновало. Вечер уже перешел в стадию полной анархии, столы перемешались, так что бдить за протоколом стало практически некому.

Стоило Инге услышать, что Наташа с девочкой уехали, как она тут же взвилась в стойку, отчетливо напомнившую Жоре кобру. Однако правильно поданая информация, дозировано, туманно и с изобилием намеков, особенно после известия, что отвезет их Денис, мгновенно ее успокоила. Остальным эту версию Инга уже пересказывала сама. При этом лукаво улыбалась, словно ей была известна некая тайна. А счастливый начинающий муж мысленно пополнил копилку.

Конечно же, Жора не был виновен в этой маленькой мистификации, он просто прикрыл друга из соображений мужской солидарности. Но почему-то его не отпускало странное предчувствие, этакое ощущение крупной лажи, в которую они все могли вляпаться.

Но по жизни Жора имел склонность к оптимизму, потому решать проблемы с его точки зрения следовало по мере поступления.

Денис выехал почти сразу вслед за такси, на котором уехала Наташа, однако… То ли таксист свернул от центра торжеств какой-то козьей тропкой, то ли он плохо ориентировался в городе, короче, ту машину он потерял. И теперь ехал наугад, проклиная в душе все на свете, прежде всего свою глупость и мягкосердечие. Как он мог отпустить Наташку?! Как?! Идиот.

Еще понимал бы что-то в том, что происходит.

А чтобы хоть немного понять то, чего еще и сама Наташа не понимала, следовало вернуться на некоторое время назад.

Девочки сначала долго шумной носились группкой по залу, а потом присели на мягком уголке в холле. Они уже успели и натанцеваться, и набегаться, всем стало жарко, а энтузиазм все еще толкал на поиски приключений. Тем более, праздник! Неизвестно, кому первой пришло в голову прогуляться на воздух, но идея показалась заманчивой. Девчушки хором кинулись в гардероб, а потом на улицу.

В комплексе Империал банкетных залов было много, да и разные празднества в них проходили одновременно. Большая территория позволяла организовать все так, чтобы разные компании друг с другом не пересекались. Так вот, в одной из компаний отмечался чей-то день рождения, видимо молодежь. Отмечали шумно, с фейерверком. Туда-то стайка девочек поглазеть и забрела.

Было весело, много смеялись, потом всем сарафаном побежали обратно в зал. Вероника была среди них. Она уже собиралась умчаться вместе с остальными, но вдруг увидела, как навстречу ей из темноты шагнул мужчина. От неожиданности Ника остановилась.

Никогда раньше Арсен не разговаривал с дочерью. Эта более чем странная ситуация, когда знаешь, что вот она, а не подходишь близко, тянулась все двенадцать лет. Может быть немного меньше, с того момента, как понял, кто она. Сейчас это был первый раз. Трудно сказать, что он чувствовал, но волновался сильно. Заставить себя открыть рот и выговорить то, зачем он пришел, было непросто. Трудно. Практически невозможно.

И все-таки он превозмог себя.

— Ты… знаешь, кто я? — хотел спокойно и твердо, а вышло глухо, задушено.

Уж не меньшей неожиданностью это было и для Ники. Да что там, это был разрыв шаблона! Она растерянно застыла на секунду, но потом злость и затаенная детская обида сделали свое дело. Девочка нехорошо прищурилась, проговорила:

— Знаю, — и отвернулась, желая уйти.

— Постой.

Что-то повелительное в голосе этого мужчины заставило ее остановиться. Но оно разозлило еще больше. Ника обернулась.

— Давай поговорим. Как взрослые люди.

— Как взрослые? — девочка тряхнула головой и фыркнула.

— Да. как взрослые, — он сделал жест рукой, указывая на нее. — Ты же носишь платье, какое бывает у взрослых женщин, значит, можешь соображать как взрослая. Или я ошибся?

— Не ошиблись, — процедила Вероника спустя несколько секунд.

Арсен смотрел на свою дочь. До чего же она была на него похожа… И тот же характер.

— Я… — начал он, тщательно обдумывая то, что собирался сказать. — Нуждаюсь в твоей помощи.

— А я в вашей нет, — мгновенно прозвучал ответ.

— Вероника! — голос его был неожиданно строг. — Разве мама не учила тебя уважительно разговаривать со старшими? Как ты смеешь ее позорить?

Вот сейчас девочка готова была бросить ему в лицо все, что она о нем думает.

— Господин Гамов…!!!

Он ее строго и спокойно осадил:

— Нам надо поговорить. Но не стоит делать это у всех на виду. Один на один ты сможешь высказать все, что считаешь нужным. А я… возможно тоже найду, что сказать в ответ. Ты согласна поговорить как взрослые люди?

Вероника была двенадцатилетним ребенком. Рано повзрослевшим, умным и развитым не по годам. Но ребенком. А это был ее отец. И она об этом знала…

И он предлагал поговорить, как взрослые люди.

— Хорошо, — сказала Вероника, стараясь подавить невольную дрожь волнения.

— Я не задержу тебя надолго, — сказал человек, который ее отец. — И… мне действительно нужна твоя помощь.

Трудно было отказать. Невозможно. Но и скрыть свою неприязнь тоже оказалось выше ее сил.

— Чего вы хотите? — спросила девочка.

Арсен ответил не сразу, некоторое время смотрел в темноту. Вероника нетерпеливо дернулась, все это время она боролась с собой, желая все-таки уйти. И тут он заговорил:

— Пройдем. Это недалеко.

Девочка насторожилась, идти куда-то ей совершенно не хотелось. Арсен поморщился:

— Ты боишься меня? Клянусь, я не причиню тебе вреда.

— Скажем так, — серьезно проговорила она. — Я вам не доверяю.

Он глубоко вдохнул, нахмурился, потом сказал раздельно и негромко:

— Я никогда не нарушаю своего слова. Тебе это должно быть известно.

Если бы не его заносчивый вид, может, Ника и не отреагировала бы так резко и язвительно:

— Да? Но только что вы его нарушили, соизволив заговорить со мной!

— Я… — он снова тяжело вздохнул, призывая на помощь всю свою выдержку. — Не давал слова не говорить с тобой.

Сейчас ему нельзя было сорваться, хотя он и был к этому очень близок. Не хотелось пугать девочку или как-то причинять ей вред. Удивительно, но ему удалось задавить в себе ростки гнева. Потому что все было подчинено одной цели. Арсену нужно было суметь договориться. С собственной дочерью, с которой не общался со дня ее рождения.

Однако это не означало, что он, этот странный, тяжелый и замкнутый мужчина не участвовал тайно в ее жизни. Правда, девочка об этом не знала. Потому неудивительно, что сейчас она не испытывала восторга.

Еще минуту продолжалось напряженное молчание, мужчина выжидал, когда ребенок подчинится, девочка боролась с собой. И в конце концов, устала:

— Чего вы хотите от меня?

Почувствовав, что она сдалась, Арсен испытал облегчение и смутную мгновенную радость. Каким бы каменным и непробиваемым мужчина не был, а это положение его тяготило. А вот признаться в главном, поступиться своей гордостью, тоже оказалось нелегко. Он с трудом выдавил:

— Мне нужно поговорить с твоей мамой.

Вероника закатила глаза:

— А я-то тут при чем? Надо, так говорите, — фыркнула насмешливо.

Болезненная судорога прошла по лицу мужчины, глаза его что-то напряженно искали в лице девочки. Наконец он проговорил:

— Мне нужно поговорить с ней с глазу на глаз. И в этом ты должна будешь мне помочь.

— Не представляю, как я смогу помочь вам, господин Гамов.