Сообщница артефакта (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна - Страница 31

— Мне это не надо, — пожала плечами Корделия. — Исчезни. Это все, что я прошу у Гранде Магистро.

Халер кашлянул в кулак:

— Сеньоры, поторопимся. Через час выход будет свободен? Часа вам хватит, сеньора Алиса, чтобы собраться?

— Как два пальца об асфальт, — буркнула Алиса и тут же поправилась: — С лихвой.

— Тогда пожелаю вам счастливого пути, — поклонился советник. Корделия, в последний раз блеснув глазами с чисто испанским презрением, исчезла в темноте комнаты. Наверное, у нее там потайной ход.

— Вы верите ей? — тихо спросила Алиса. Верит ли она ему?

— У меня нет оснований не верить ей, — так же тихо ответил Халер. Логично. Но ничего не объясняет. Верить или не верить заносчивой грандессе — вопрос жизни и смерти. Однако Алиса не боялась. Возможно, чувство страха уже притупилось настолько, что ей никогда больше не придется бояться… К тому же, у нее есть перстень.

Повертев его на пальце, Алиса удостоверилась в том, что артефакт молчит. Не кусает, током не бьет, а значит, пока ничего не угрожает жизни ребенка. Кстати, надо, наверное, уже дать ему имя. Она знает, что это мальчик, пора задуматься над мужскими именами…

Она шла за советником в обратную сторону, все по той же анфиладе темных комнат, и про себя подгоняла — ну быстрей же, быстрей! А потом тормозила сама себя: все равно еще час ждать. В том, что Корделия сдержит слово и уберет охрану, Алиса не сомневалась. Слишком велико было желание убрать соперницу. Не убить, а именно убрать с дороги. Без жертв. А потом пожать плечами — сбежала, что я могу… Прямо «Анжелика и султан» какие-то. Нет, в уме Корделии не откажешь.

Второй побег после гарема отчего-то не страшил Алису. Возможно потому, что ей стало безразлично. Вдруг, внезапно все стало безразлично. Ну, убежит — хорошо. Не убежит — хуже уже не будет… Мандража не было, была только апатия. Не заботясь об Элалии, Алиса взяла рюкзак, проверила вещи. Бабушкина тетрадка была на месте, деньги-паспорт-телефон тоже. Зачем они ей в Новом мире, Алиса не знала. Но хотела иметь при себе. Умылась. Съела один из пирожков, которые принесла служанка на ужин, второй запихнула в рюкзак. Походу, Элалию придется обезвредить — слишком пристально смотрит, слишком внимательно приглядывается ко всем телодвижениям Алисы. Чем? Да хоть вот этой бронзовой фигней, что занимает столик у кровати. Ладно, время еще есть, посмотрим…

Про себя она прогнала маршрут уже раз пять. Выйти в сад мимо фонтана, свернуть на правую дорожку, добраться до кипариса, а там дверца, дорога, свобода… Эта мысль неожиданно подхлестнула, разогнала апатию. Алиса посмотрела на капающие водяные часы, прикрепленные к стене. Осталось немного. Наверное, можно уже и двинуться в путь по хасьенде. Пока она доползет до дворика…

Элалия не поняла прикола, когда увидела «сеньору» с бронзовой статуэткой в руках. Даже удивиться не успела, просто осела на пол и закатила глаза. Алиса аккуратно поискала пальцами место удара, убедилась, что оно не светит красным или оранжевым, что девушка не умрет, и бросилась вон из ненавистных фиолетовых покоев.

Наконец-то! Факелы скупо освещали террасу, луна смотрела с черного, усыпанного звездами неба, словно болела за Алису. А та скользила по дорожкам, прячась в тени деревьев, и крутила головой во все стороны, стараясь заметить малейшее движение в саду или со стороны хасьенды. Все было тихо, только потрескивала пропитанная горючей смесью обмотка факелов да шелестели листья под легким ветерком. Мелкие камешки дорожки покалывали ноги через тонкую кожаную подошву туфель. Зуб пещерного волка грел ложбинку груди, покачиваясь при ходьбе, и Алиса накрывала его ладонью, чтобы удостовериться — он здесь, амулет, не потерялся снова, не ушел от нее.

Дверь в ограде была железной, плотной и действительно незапертой. Алиса взялась за ручку, потянула на себя тяжелую створку и услышала за спиной:

— Гулять идешь, сеньора? Без меня?

Как у нее сердце не выпрыгнуло из груди — вообще непонятно! Обернувшись, Алиса шикнула:

— Мало, нельзя же так пугать людей! Особенно беременную женщину!

Кот отвалился от ствола дерева, у которого торчал, вероятно, давно, поджидая Алису, и медленной, танцующей походкой подошел ближе:

— Представляю, как обрадуется завтра мой венценосный отец, как будет рвать и метать, рушить дорогую мебель и ставить отметины под глаза своим гвардейцам, которые не смогли устеречь одну маленькую беременную женщину!

— Я должна уйти отсюда, — твердо сказала Алиса, глядя прямо в желтые хищные глаза перевертыша. — Если попытаешься меня остановить — уйду через твой труп.

Клыки и длинные когти появились практически из ниоткуда. Мало взрыкнул, перевертываясь уже не в милого серого котика, а в настоящего тигра, правда, прямоходящего. Фигасе боевая трансформация! Алиса не ко времени вспомнила почившую в бою бабулину скалку и сглотнула, прижавшись спиной к каменной стене. Почикает ее сейчас в лапшу, а артефакт молчит молчком! Все чудесно, все прекрасно!

Коготь, смахивающий на лезвие ножа, блеснул в свете луны, и Мало мяукнул протяжно и сладко:

— Я не буду тебя убивать, сеньора! Мне нужно только одно — чтобы ты вернулась к гранду.

— Никогда!

— Тогда не обессудь…

Когти с отвратительным скрежетом царапнули по оболочке уже знакомого Алисе голубоватого прозрачного шара, высекли сноп искр, и пронзительный вопль кота, пораженного молнией, огласил окрестности. Черт, все сбегутся на этот вой! Уже не обращая внимание на Мало, на дорогу, на болтающийся вокруг кокон, Алиса бросилась бежать в сторону деревни и реки. Вот бы сейчас превратиться в изумрудного дракона и в три взмаха крыльями долететь до моста! Такие глупые мысли бились в голове, когда она подлетела к радужной паутине портала, скромно переливающейся под ветхим деревянным мостиком, когда оглянулась на настигающего ее кота, когда зажмурилась и прыгнула руками вперед, как будто с вышки в бассейн…

И темнота накрыла Алису с головой.

Пегасы били копытами, пытались распустить огромные крылья. Оба были жеребцами, поэтому до сих пор потомства не предвиделось. Охотники Ностра-Дамнии тщетно искали хотя бы одну кобылу пегаса на просторах страны. Вероятнее всего, их попросту не осталось. Жаль, прекрасные животные обречены на вымирание…

Фер осторожно приблизился, вытягивая руку ладонью вверх. Пегасы — непокорные и странные звери. К ним нужно относиться не как к ездовым животным, а как к ровне. Огромный белый конь покосился темным глазом, фыркнул протяжно и потянулся губами к руке, ища угощение. Не нашел и обиженно отвернулся. Фер потрепал его между ноздрей по жесткой шерсти и увернулся от остевого пера, которое чуть не поставило ему фингал под глазом.

— Ну! Не балуй! — грозно крикнул возница, свистнув в воздухе кнутом. Пегасы пронзительно заржали, обнажая длинные клыки, и заволновались. Но возница быстро успокоил обоих зверей волной магии. Странно, Фер не знал этого мужчину. Обычно за пегасами ходил мастер Айрон, высоченный и худощавый усатый маг. Возможно, приболел.

— Вы недавно во дворце? — вежливо спросил Фер у возницы. Тот поклонился, касаясь пальцами дорожной шляпы, и что-то пробормотал неразборчиво. Фер пожал плечами, оглянулся на крыльцо. Лин и Айме, две темные прекрасные бабочки в своих простых платьях, спускались по ступенькам, а сзади слуга тащил сундук, пыхтя и отдуваясь.

— Дамы, давайте уже побыстрее, — недовольным голосом сказал Фер, любуясь женой. Как она прекрасна, его ариготта! Скорей бы показать ее Валю, посмотреть на его реакцию. Пусть знает, что Фер не от последнего дождя рожден!

— Мы идем, идем, мой любимый нетерпеливый муж! — почти пропела Лин. Она сияла, лучилась чем-то необыкновенным изнутри, как будто солнце освещало ее и изливалось на окружающих через глаза. Обычно черные, чернее самой ночи, они казались сегодня почти карими.

— Что с тобой приключилось, моя ариготта? — Фер поцеловал ее кисть, пахнущую лавандовым мылом, и попытался заключить в объятия, но Лин легко вывернулась и улыбнулась мило, лукаво: