Крылья Руси (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 93

Но что-то подсказывало авантюристке, что Софья сейчас на Руси смеется над возникшей ситуацией.

Анна молилась за покойных мужей, и думала, что ее бегство то из Шотландии, то в Шотландию, останется в истории. Интересно только, как его назовут? Что-то о ней напишут?

***

- Людовик умер.

Алексей Алексеевич помотал головой.

- Серьезно?

- Абсолютно.

- М-да. Считай, эпоха ушла. Сколько он правил?

- Семьдесят два года, - Софья тоже была чуть в шоке. Людовик казался вечным, как закаты и восходы. И возраст ничуть не мешал ему строить придворных, ан поди ж ты!

Умер...

- Кто теперь на троне?

- Людовик Пятнадцатый. Регент – Филипп Орлеанский.

- Хм-м... Что у нас есть на него?

- Честолюбив. Любит женщин, но власть – больше. Обожает свою мать, хороший охотник. Самолюбие болезненное.

- Даже так?

- Да.

- К нему стоит кого-нибудь подводить?

- Вряд ли. Мне кажется, постоянная фаворитка у него не удержится, - пожала плечами Софья. – Слишком избалован. Да и ни к чему – он сам все развалит в припадке честолюбия.

- Думаешь?

- Почти уверена.

- Франция останется без присмотра?

- Свои люди у нас там есть, без сведений не останемся. А влияние... Алеша, поверь мне – они сами все развалят. Равного Людовику там нет и не будет.

- Да... уходит эпоха.

Софья кивнула, внимательно глядя на брата.

Спорить было сложно. Титаны уходили. Равных Людовику во Франции уже не найти. В Англии смута и дрязги. В Австрии – сын Леопольда, Карл, достаточно набожный молодой человек, неплохой, но и в подметки не годящийся своему отцу. В Испании – тишина и покой. Дон Хуан еще держится, но Мигелито уже правит за его спиной,и успешно. В Португалии тоже спокойно. Иван и Белла активно занимаются наукой, благо, у Педру есть наследник. Так что пара может позволить себе разъезжать между Португалией и Русью. Но последнее время они не появляются на Руси. Обосновались с детьми на Мадейре и активно занимаются наукой, строя свой Университет. Конкуренты…

Турция...

Этот зверь еще оставался опасным, но тут главное палкой не тыкать в издыхающего льва, авось и не тяпнет.

Да, эпоха проходит. И они – часть той эпохи.

Софья совсем не удивилась следующему вопросу.

- Не пора ли нам передавать дела молодежи?

Что ж. Вовремя уйти со сцены – это тоже высокое искусство.

***

Первого января 1716 года государь всея Малыя и Белыя и Великая и проч., и проч. Руси, Алексей Алексеевич Романов отрекался от престола в пользу сына.

На трон воссел Александр Алексеевич Романов.

В Успенском соборе Московского Кремля состоялась торжественная церемония, в ходе которой Алексей Алексеевич сложил с себя шапку Мономаха, а потом патриарх венчал на царство Александра Алексеевича.

Сын умолял отца остаться в Кремле, но Алексей Алексеевич решил, что не стоит провоцировать людей – и удалился в Дьяково. Должность директора царевичевой школы в очередной раз освободилась – и Алексей собирался вплотную заняться ее делами, находя в этом странное удовольствие.

Именно отсюда начался его путь к престолу. Он начал создавать школу в детском возрасте, он будет ей заниматься и сейчас, в старости. Круг замкнулся.

Впрочем, и из Дьяково он отлично мог следить за происходящим в столице, узнавать все новости и давать советы сыну. Точно так же, как Софья могла переписываться с дочерью, постепенно передавая ей своих людей и свою должность. Разве что прозвище «Проклятая царевна» она передать не могла – да и ни к чему это. Пусть у Аленки будет счастливая жизнь – и ей никогда не придется проходить через то, что прошла ее мать.

Вроде бы и рядом – вроде бы и отдельно.

Софья чувствовала, что пора отходить от дел. Пятьдесят восемь лет – не шутка по этим временам. И здоровье не то, и сердце временами стало прихватывать, и голова все чаще болит, и... да много чего!

В этом веке шестьдесят лет – как в двадцатом вся сотня.

И Алешка на здоровье жалуется...

Нет уж. Будут они спокойно жить в Дьяково. По вечерам беседовать о делах Кремлевских и школьных, читать письма, пить чай под яблонями, прогуливаться по саду...

И она даже в это верит! Вдруг получится?! Попытаться же стоит?!

Прогулками, скорее, займутся Алексей с Ульрикой. Любящая жена не собиралась оставаться в Кремле и последовала за Алексеем в деревню. Вот и еще одна измененная судьба на ее счету.

А что дальше? Удалось ли ей повернуть колесо? В том мире победил Петр и насильственная европеизация Руси.

В этом мире... Бог даст, будет постепенная русификация Европы.

Аккуратная, осторожная – и спустя лет двести честью будет породниться с кем-нибудь из русского царского дома, почему нет? И революции не будет. И дурацкой идеи о том, что «отнять и поделить» - тоже. Сколько не пытались, все одно похабщина получилась.

И никто не будет смотреть на русских, как на дикарей. И не будет семидесяти лет атеизма и показного православия – тоже. И староверы не будут гореть в своих скитах, чтобы не попасть в лапы к Антихристу...

Два года назад умер протопоп Аввакум. Умер достойно и спокойно, отошел во сне, даже не заметив прихода смерти. Софья помнила, как разговаривала с ним, недели за две до того, как...

Она тогда исповедалась в очередной раз, получила отпущение грехов – и они беседовали о том, что ждет Русь. Их Русь...

Софья, как обычно, пребывала в беспокойстве, то об одном деле, то о другом. Аввакум же наблюдал с улыбкой и успокаивал царевну. Мол, верным путем идешь, чадо. Главное, в себе не сомневаться, а остальное в твоих силах.

Неужели предчувствовал?

Неужели – она справилась?

А если нет?

Где она окажется, когда придет ее срок?

Или... все это бред, просто предсмертный бред? А она до сих пор умирает на холодном камне в старой церкви, и где-то высоко на стропилах каркает ворон?

Софья не могла ответить на свои вопросы. Но вот дожить в мире и спокойствии – вполне могла.

Хотя бы – попытаться. А вдруг получится?

1726 год.

- И снова война. Будет когда-нибудь мир – или нет?!

Алексей Алексеевич с улыбкой посмотрел на сестру.

- А ты сама-то в это веришь?

Софья не верила. Ульрика, мирно плетущая на коклюшках рядом с ними – тоже. Царица больше любила вышивать, да глаза ослабли последнее время – семьдесят лет не шутки. В это время многие и не живут столько.

А они жили, еще и делами заниматься умудрялись.

Алексей Алексеевич, хоть и насчитал себе уже семьдесят два года, но сдаваться не собирался. Был бодр и крепок, каждое утро начинал с зарядки, а каждый вечер заканчивал длительной прогулкой по школе. Софья и Ульрика часто составляли ему компанию. Так вот и вышло – Алексей занимался делами школьными, Софья курировала обучение девушек, а Ульрике доставались те, кто не был пригоден к тяжелому труду на благо отечества.

Не все же годятся в шпионы, разведчики, не все могут жить чужой жизнью... такими и занималась добрая царица.

Учила, брала в сенные девушки, выдавала замуж...

Сама Софья наблюдала за правлением Александра Алексеевича, держала руку на пульсе – и все чаще убеждалась, что все сделала правильно. Главное ведь не нажить состояние. Это-то как раз не слишком сложно, она-то знает. В перестройку такие лбы деньги из воздуха делали, что ангелы с облаков от шока падали.

А вот сохранить нажитое!

Передать его наследнику.

И чтобы наследник тоже сохранил, преумножил и передал – вот где беда-то!

Сколько она видела таких историй, сколько семейных трагедий? В одной и сама поучаствовала, недаром же свою фирму завещала не сыну, который размотал бы ее по ниточке на ветер, а человеку, который смог бы принять ношу – и вынести с достоинством. Вот где беда-то!

Ты в делах, в заботах, и вырастить достойного наследника не получается. А то, что выросло...