Крылья Руси (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 42

- А где комендант?

- По моим данным, он организовывает делегацию к шведам, с целью уговорить их не разрушать город.

- Что!? – взвилась ее величество.

- То есть – это капитуляция.

- Расстрелять мерзавца, - голос Шарлотты Амалии был ледяным. – Я подпишу приказ. Анна, ты поддержишь меня? Я сдаваться не собираюсь, тем более – без боя.

Анна сжала кулачки. Да никогда! И ни за что! Кровь Стюартов была сильна в принцессе. Она пела, она приказывала не сдаваться врагу, не попытавшись даже поднять руку для сопротивления. Муж не справится с задачей?

Королева возьмет все в свои руки. Анна поможет по мере сил. А граф исполнит их волю!

- Лотта, я с тобой. Приказывай.

Шарлотта Амалия вздохнула. На миг сжала пальцы на веере так, что хрупкие пластинки из резной кости треснули. Безделушка улетела в угол, а королева чуть склонила голову, впилась глазами в графа…

- Конрад, вы сможете организовать то, о чем сказали?

- Да, ваше высочество.

- Тогда действуйте. Сейчас Георг подпишет указ о назначении вас военным комендантом города – и делайте, что нужно. Если понадобится стрелять и вешать – вешайте и стреляйте.

- Как прикажете, ваше величество. Ваше высочество…

- Анна, займешься?

Анна согласно кивнула.

Займется, да еще как! Поставить росчерк Георг способен, а документ они сейчас составят.

Кристиан обязательно придет им на помощь, надо только продержаться!

Пусть мужчины бежали с поля боя! Женщины сдаваться не собирались. За Шарлоттой Амалией были ее дети, за которых она бы кому угодно зубами глотку перегрызла, а Анна… сдаваться супругу сестры?

Вот еще не хватало!

Не прошло и часа, как в городе запели трубы, новый комендант принялся формировать ополчение, а на виселицах закачались тела бежавших с поля боя. Каждого двадцатого повесили, остальным дали возможность заслужить себе прощение в бою.

Но первым повесили коменданта города.

А нечего врагу идти кланяться, нечего!

***

Свадьба – это всегда красиво. А когда их две, да обе – королевские…

Шляхта гуляла, иначе и не скажешь.

Гуляла вся Польша.

Венчались Ежи Корибут с Юлианой Ракоци, и Ференц Ракоци с русской царевной Натальей, и пары были настолько восхитительны, что даже те, кто не любил Михайлу – утирали слезы умиления.

Прехорошенькая Наталья в нежно-голубом платье, Юлиана в розовом, разом повзрослевшие юноши, умиленно глядящие родители…

Потом все это повторится в Венгрии, но свадьба – всегда свадьба.

- Ты-то когда женишься? – польская королева незаметно ущипнула братца за руку.

- Как только, так сразу же и женюсь. Вот надо мне тоже такую красавицу найти, как княгиня…

Владимир поцеловал руку Илоне, которая улыбнулась одними краешками губ.

- Приезжайте к нам, Володя. У нас много красавиц…

- Красота – это еще не все. Моя жена должна быть мне и другом, и поддержкой, и детей моих вырастить, случись что. Так, как вы, княгиня…

Илона кивнула. Она понимала, чего хочет Владимир, только найдет ли?

Ее детям повезло, она видела. Она уже успела по достоинству оценить и Наталью, которая после огранки обещала затмить свою свекровь, что по уму, что по твердости характера, и польского королевича, который со временем превзойдет отца. Юлиане повезло, ее не дадут в обиду.

А вот что ждет Наталью в Венгрии?

Девочка не обольщалась. Чужая страна, чужая земля, народ, обычаи... свекровь, вроде бы, настроена положительно, но...

Что там будет, как там будет...

Несколько доверенных людей у нее есть, но это такая малость! А с другой стороны, она – сесттра государя всея земли Русской! Она справится, обязательно справится!

***

- Осада? – Карл кусал губы. – Дьявол!

Неудачно?

Еще как неудачно! Главная его беда – время. Если осада затянется надолго – датчане опомнятся, ударят, в свою очередь, по столице Швеции, и устоит ли она?

Пиррова победа.

С другой стороны, его столица укреплена куда как лучше, готова ко всему, да и мать не оплошает. А датчане...

Карл скривил губы, вспоминая, как бежали из-под огня эти трусы. Ничтожества, иначе и не скажешь! Его шведы так никогда не поступили бы...

О том,что Кристиан попросту забрал из города все боеспособные войска, оставив там одно городское бюргерское ополчение, да и пушки тоже забрал, какие поприличнее, Карл знал, но в расчет не принимал. Все равно это не шведы, вот!

Может, предложить им сдаться? Он даже большую контрибуцию не попросит, хотя деньги нужны позарез! Но главное-то тут не деньги! Хотя тысяч сто талеров, а лучше сто пятьдесят он бы взял.

Или пусть отпишут Кристиану, что его столицу осадили, а его семье грозит опасность. Пусть мчится обратно!

Карла устроили бы оба варианта. Ему не нужна была война на два фронта, ему нужен был мир. А русские... потом он разберется и с ними!

Его величество подумал – и принялся сочинять письмо к датской королеве. Шарлотта-Амалия женщина неглупая, она и организовала сопротивление, Георг тут не при чем.

Губы Карла скривились в презрительной усмешке.

Да уж, мужчина! То он сваливается с приступом астмы, когда нужно вести войска вперед, то резко заболевает не пойми чем – шпионы донесли.

Ничтожество! Пустое место.

Оборону города организуют две женщины – его жена и невестка, ну и при них фон Ревентлов. Это, кстати, противник посерьезнее, бабы – они только бабы. А вот граф может доставить неприятности, во всяком случае тех, кто пытался дезертировать, он уже развесил на солнышке. Хорошо хоть датский флот удалось заблокировать и разоружить, но...

Сколько у него еще времени?

Неделя? Две?

Карл обмакнул перо в чернила и принялся писать, уверяя королеву в своем совершеннейшем почтении и уважении. И рассказывая, что лично он не имеет ничего ни против Дании, ни против Кристиана и мечтает только о мирном договоре, ежели его не вынудят пойти на какие-нибудь страшные меры...

Но если уж вынудят, то не пугайтесь. Камня на камне от Копенгагена не оставлю. И начну с отданного мне на растерзание флота. Были корабли датские – станут корабли шведские.

Вот на этом месте Карлу стало кисло.

Станут-то станут... если просто матросов хватит довести их до нужного места. Эти русские негодяи!

О, он мог бы штурмовать город, но как это воспримет Кристиан? Хорошо, если не упрется, а если решит отомстить во что бы то ни стало? Это же штурм! Тут возможны любые случайности, вплоть до гибели королевской семьи.

Перо мягко скользило по бумаге. Карл набрасывал черновики, рвал их, опять подбирал слова – ему позарез нужно было принудить Данию к миру.

***

Русский флот бороздил просторы финского залива. Вел эскадру преемник погибшего Яузова – адмирал Апраксин.

Несмотря на молодые года, Федор Матвеевич также оказался достойным учеником Мельина, а что молод – так это пройдет с годами. Главное у него было – умение не отступать и не сдаваться, моряки его уважали, в военном деле он разбирался, так чего еще?

Только воевать…

В том числе – и захватывать мелкие корабли. Пусть сами они не способны причинить ущерб флоту, но ведь могут доложить где, кого, сколько видели – и навести врага. Так что…

Адмирал уже хотел приказать догнать кораблик, но тот сам направился к русскому флоту. Брандер?

Глупо.

В любом случае, подпускать его близко к фрегатам никто не собирался, наперерез кораблю метнулись две казачьих чайки (куда без этих неугомонных?) и тот послушно спустил паруса, лег в дрейф и позволил казакам высадиться у себя на палубе.

Чтобы спустя полчаса адмирал схватился за голову.

Карл атаковал первым?

Напал на Копенгаген?!

Вот... с-сволочь!

Апраксину предстояло принять тяжелое решение.

Либо он идет на выручку Кристиану и сцепляется со шведским флотом. Либо остается в заливе и действует согласно утвержденного плана...