Хроники Саббата (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш" - Страница 101

— Подними ЭТО, Воислав, — кивнул я на валяющееся под ногами бойца тело. — Возьми за шиворот и оттащи прямо на середину помещения.

— Зачем тебе возиться с ним?

— Видишь ли, Марлен, я хочу проверить, есть ли среди всего анархического контингента хоть кто-нибудь, достойный той крови, что течет в его жилах…

Вновь стук подкованных сапог, слышимый даже сквозь грохот музыки. Драг… Да не один, а в сопровождении тройки бойцов.

— Все сделано, Слободан! Бойцы расставлены, ликанов ждет очень неприятный сюрприз, пусть только сунутся. Связался с Эриком, он сказал, что бросает все дела и выезжает сюда вместе с Сантором и полутора десятками его вояк, оставляя на хозяйстве Золтана. Что еще? — мой друг запустил пальцы в свою растрепанную шевелюру. — Ах да, магическую защиту я поставил, но сам знаешь, не великий я специалист в Магии Теней, а Зеркальную так вообще недавно изучать начал. Но что смог, то сделал, а дальше сам надстраивай и улучшай.

— Спасибо, я в тебе не сомневался. Кстати, хорошо, что ты прихватил с собой троицу помощников. Резерв командования, так что ли? — последовал утвердительный кивок. — Молодцом… А теперь иди поближе к Воиславу, да и я с тобой. Попробуем проверить анархов на вшивость.

Воислав, воин до мозга костей, всегда исполнял приказы начальства, но исполнял их так, как считал более эффективным. Вот и сейчас он тащил предателя и труса не куда-нибудь, а в направлении сцены, где продолжала принимать соблазнительные позы очередная девочка. Прикрывая его спину, рядом двигался Зоран, трансформировавший свое тело для возможного боя в толпе. Четыре боевых конечности, две и которых представляли собой костяные клинки, третья больше всего напоминала гибкое щупальце, ну а четвертая оставалась почти что человеческой. Именно в ней был зажат «Парабеллум» артиллерийской модели с примкнутым к нему магазином-«улиткой».

Цимитсу на тропе войны, ничего иного и подумать при взгляде на него нельзя было. Стоящие на пути этой парочки предпочитали в большинстве своем отодвинуться в сторону, давая дорогу. Всем было известно, что Сородичи этого клана принимают сильно отличный от естественного вид лишь при крайней на то необходимости, то есть когда очередная заварушка уже неминуема. Но внимательный наблюдатель без особого труда заметил бы, что рассекающие толпу Сородичи вовсе не настроены агрессивно, обходя тех, кто не уступал дорогу, уходя от нежелательных столкновений, но не снижая темпа.

К тому времени, как мы добрались до сцены, часть анархов уже осознала, что сегодня здесь все идет явно не по программе. Другая же, оставшаяся часть, вот-вот должна была это понять. Можно начинать, осталось только убрать мешающую музыку… Взгляд в сторону аппаратуры и волна телекинеза сносит ее ко всем святым апостолам, сминая сталь и расщепляя дерево. Тишина. Вот теперь проняло всех здесь присутствующих.

Честно признаться, маги из анархов никакие, они практически не владеют оккультными науками — и из-за отсутствия знаний и просто вследствие нежелания прилагать долгие и зачастую мучительные усилия, необходимые для овладения тайными знаниями. И вдруг прямо в их логове мощное телекинетирующее воздействие, причиной которого никак не мог стать кто-то из их среды. Это значит что? Правильно, к ним пришли в гости, причем не желая причинить особого вреда, иначе удар был бы направлен по более заметным мишеням, чем музыкальная аппаратура.

— Попрошу минуту внимания! — в ответ раздалось несколько злобных выкриков, поэтому пришлось прояснить ситуацию. — Тем же, кто не хочет слушать разумные слова, предлагаю проваливать наружу, там вас встретят боевые отряды ликанов.

— Откуда они возьмутся? — раздался женский голос. — Да и кто ты такой, чтобы знать это?

— Откуда возьмутся? — передразнил я ее. — Сама спроси у них, если сможешь. Спроси! Вот только и Потрошители и Мораны не отличаются разговорчивостью.

Кажется, она пыталась сказать что-то еще, но мне это было сейчас не нужно, поэтому легкое трансформационное заклятие и ее губы смыкаются меж собой, теперь их можно только разрезать. По крайней мере минута молчания с ее стороны гарантирована… Парочка знаков Воиславу и тот вытаскивает на всеобщее обозрение их лидера, Оноре.

— Вот эта пародия на вампира решила бежать через тайный ход, оставив вас в качестве жертв для ярости ликантропов. Бежал бы он не один, со свитой, но какая разница? — риторический вопрос, ответа я не жду, поэтому продолжаю без малейшей паузы. — Бежавший от врага один раз сбежит и в следующий, так было, так будет. Взгляните на себя со стороны, что вы увидите? В зеркале, отражающем душу, проявятся забывшие о чести Красного Рода, готовые бежать, но не сражаться, ставящие свою жизнь превыше чести. Получившие бесценный дар бессмертия и недоступных прежде возможностей, на что вы его потратили?

Пауза, специально рассчитанная и оттого долженствующая ударить не хуже плети по тем, в ком еще не до конца умерло достоинство и самоуважение.

— Ваши анархические собратья в Европе еще могут попытаться привести в свое оправдание то, что им, дескать, мешали Саббат и Камарилла, не давали проявить всю прелесть анархического пути. У ВАС нет таких отговорок, нет вообще! Глядя на окружающих меня здесь, я не вижу Сородичей, перед моими глазами обычная банда… А церковники и ликаны играют роль полиции, сокращая численность.

— Мы свободные Сородичи…

— Свободные? — вскинулся Драг, как всегда вмешавшийся в самый неожиданный момент. — Свободные от чего, свободные для чего? Пить, трахаться и охотиться за добычей, которая практически не сопротивляется — вот для чего вы годитесь! Слободан, да пусть они убираются отсюда, убираются все, кто нет никто и звать их никак. А ликантропам мы и сами устроим кровавую баню, не впервой.

От души сказано, без малейшей подготовки, вот в чем другом, а в этом моему другу отказать сложно. Сам по себе как оратор он мало чего стоит, но вот в качестве дополнения к уже сказанному… Порой ему действительно удается высказать мысль очень кратко и в то же время доходчиво. Была проведена четкая граница, что должна была разделить всех анархов на две части… Для них пришло время выбирать, выбирать между честью и позором, жизнью и смертью. Да, вот только они об этом еще не догадывались, да и мои ребята не до конца осознали весь замысел церковников. Осознал ли его я? Скорее всего да, но об этом позже. Сейчас нужно окончательно определиться со столпившимися вокруг анархами, тем более что и время неумолимо тикает, приближая к тому мгновению, когда всех оставшихся закружит круговерть схватки.

— Где потайной ход? — спрашиваю у Оноре. — Отвечай, ехиднино отродье.

— У меня в комнате, — сдавленно хрипит тот. — Повернуть статуэтку на столе и стена отойдет в сторону.

— Слышали? Вот и выбирайте. Кто хочет сражаться и делом доказать, что он не тварь под каблуками святош и ликанов — оставайтесь. Остальным рекомендую проваливать, чтобы гнильем не смердело. Соберетесь у хода, потом вам дверь откроют, слово даю. Брысь!

Гляди ж ты, подействовала команда! Сначала один, потом еще трое и еще… Поток трусливых душонок направился в путь, ведущий к полному ничтожеству. Впрочем, этим уже все равно, они видимо давно потеряли представления о чести и тех нерушимых принципах, что должны быть в глубине души каждого. Должны быть, но не у всякого есть. Интересно, неужели не найдется никого, кто бы…

— Меня можно обозвать как угодно: сволочью, стервой, сукой, но только не трусом, — прервал мои грустные размышления звонкий женский голос. — Сгодится тебе хрупкая девушка для боя?

— Несомненно. Пусть оборотни увидят тебя и поразятся до глубины своей звериной души.

Что поразятся, так в этом я уверен. Ростом под метр девяносто, с бугрящимися мускулами и в то же время очень хорошо сложенная, да и на личико весьма и весьма. Бедняга Драг чуть челюсть на пол не уронил при виде столь монументальной красавицы с огненно-рыжими волосами и минимумом одежды на теле. Есть у него склонность к большим женщинам, что уж тут скрывать… Осталось только посмотреть сравнимы ли ее могучие формы с ее же боевым духом. Если да, то она обязана проявить чудеса героизма.