Посмотри на меня (СИ) - Герр Ольга - Страница 21

Касильда обмякла в его объятиях. Эйрих подхватил ее на руки и перенес в спальню. Там он опустил девушку на кровать и помог расшнуровать платье. Вдвоем они быстро избавили ее от одежды.

Жена лежала перед ним обнаженная. Он любовался россыпью ее волос, грудью, которую она уже не прикрывала стыдливо, плоским животом и стройными ногами. Эйриху все нравилось, все казалось совершенным. А небольшой изъян — чересчур бледная кожа — по его мнению, лишь подчеркивал индивидуальность девушки.

Желание обладать Касильдой было нестерпимым. Оно причиняло Эйриху физическую боль. Коснись он ее сейчас, уже не сможет остановиться, даже если она будет умолять об этом.

Все происходило вполне естественно, но слишком быстро. Эйрих был обязан убедиться, что Касильда не против. Ему нужно услышать ее четкое «да». Он будет идиотом, если снова обидит ее.

— Ты уверена? — спросил он и сам удивился звучанию своего голоса. Таким хриплым и низким тот был.

Касильда, шумно сглотнув, кивнула.

— Скажи это вслух, — попросил он. Не ради себя, ради нее.

Княжна молчала. На секунду ему показалось, что она передумала, но девушка подбирала слова.

— Я хочу попробовать сначала, с чистого листа, — произнесла она чуть срывающимся голосом, — раз уж мы муж и жена, да еще связанные драконьей кровью. На этот раз сделаем все правильно.

— И я, милантэ, хочу того же. В этом наши желания полностью совпадают, — прошептал он, покоренный ее откровенностью.

— Тогда возьми меня. Сейчас.

Прозвучало как приказ. Эйрих усмехнулся. Он только женился, а жена уже командует. И ему это нравится. Такие приказы он готов исполнять и днем, и ночью.

Стянув рубаху через голову, он бросил ее на пол. За ней последовали сапоги и бриджи. Наконец он прижался обнаженным, разгоряченным телом к Касильде. Снова впился в ее губы поцелуем, уже не сдерживая страсть. Та полыхнула заревом. То ли внутри него, то ли снаружи. Но загорись сейчас под ними постель, Эйрих и тогда бы не смог оторваться от жены.

С той самой минуты, когда он впервые увидел Касильду в Шаре, он был обречен, еще не осознавая этого. Посмотрев в серые глаза девушки, навсегда потерял покой. Он проиграл битву, даже не начав ее. Сдался на милость победителя. С первого дня, как княжна попала в Морабатур, он выдумывал причины, чтобы оставить ее в живых. Не смог убить дочь врага, а значит проиграл. Но этот проигрыш стал слаще сотни побед.

Она была такой нежной, мягкой, податливой. Слишком хрупкой и ранимой для его грубых рук. Эйрих старался быть аккуратным, чтобы случайно в порыве страсти не причинить ей боль. Она и так достаточно настрадалась по его вине. Отныне он желал дарить ей только радость и наслаждение.

Эйрих отрывался от губ Касильды, чтобы покрыть дорожками поцелуев ее шею и скулы, а затем опять вернуться к губам. Снова и снова погружаться в их сладостный омут. Вкус девушки сводил с ума. Запах ее волос кружил голову, а бархатная кожа под его ладонями дарила незабываемые тактильные ощущения. Эйрих не мог поверить, что Касильда принадлежит ему.

— Моя, — шептал он в промежутках между поцелуями, — единственная, любимая.

Она всхлипывала и выгибалась. Движения девушки под ним лишили Эйриха последнего разума, остался один звериный инстинкт. Отчаянное желание обладать, несравнимый ни с чем голод. Мир и все, что еще несколько минут назад казалось важным, исчезло. Сейчас имела значение только она — его жена.

Касильда обхватила его бедра ногами. Эйрих подался вперед, проникая в нее. Девушка вскрикнула, в серых глазах плескалась боль. Это была вторая близость в ее жизни, но остановиться Эйрих уже не мог. Он продолжал давить, пока полностью не погрузился в нее.

Касильда тяжело дышала. Капельки пота выступили на белоснежном лбу, и Эйрих слизнул их, как и слезинку, что катилась по щеке. Он застыл, не двигаясь, давая девушке время привыкнуть. Слишком ярким было воспоминание об их первой близости. В память навеки отпечатался крик Касильды, когда он сделал ее своей. Он причинил ему боль едва ли не такую же сильную, какую испытала она. Крик любимой женщины, которую он взял против воли, будет преследовать его в кошмарах. Он готов замаливать этот грех перед женой всю жизнь, даже без надежды на прощение.

Касильда шевельнулась под ним, и Эйрих позволил себе осторожное движение. Она застонала, на этот раз не от боли. Девичье тело приняло его. В ту же секунду он отпустил себя.

Эйрих двигался все быстрее и быстрее, буквально вколачиваясь в тело девушки. У него было достаточно женщин, но ни с одной он не испытывал подобного. Все они были лишь блеклой тенью по сравнению с Касильдой.

Его рык и ее крики сливались в единый звук страсти. Касильда, подхватив ритм, двигалась ему навстречу. Вместе они неслись прямиком к апогею наслаждения. Тот вспорол ткань бытия и взорвался внутри каждого яркой вспышкой. В последний раз Эйрих глубоко и сильно толкнулся в Касильду, одаривая ее тем же удовольствием, что она принесла ему.

Уставшие и сметенные после случившегося между ними, они лежали на кровати. Эйриху едва хватило сил, чтобы прикрыть обнаженное тело Касильды покрывалом. Он чувствовал себя опустошенным, но довольным. В голове была приятная тяжесть, и роилось множество вопросов. Почему именно они? Что их связало? У них же нет ничего общего, кроме ненависти друг к другу человека и дракона, древней как сам мир. Но все же они вместе. Если это не чудо, то он и не знает, что может им быть.

Не выразить словами, как страшно Эйриху было потерять это чудо. Ему нравилось представлять их совместную жизнь, мечтать, что Касильда родит крепких сыновей и прекрасных дочерей. Быть может, в этот самый момент в ее теле зарождается новая жизнь.

Но реальность не давала мечтам шанса. А потому он дорожил каждой волшебной секундой, проведенной с женой, предчувствуя — это не продлится долго. Его время на исходе. Часы уже отсчитывают последние минуты. Сколько их осталось? Он не знал, но планировал все провести с Касильдой. Ведь только рядом с ней он был по-настоящему счастлив.

Проснувшись, я потянулась. Тело ломило, мышцы ныли, как будто накануне провела несколько часов в седле. Впрочем, вчера мы действительно устроили скачки, пусть и другого рода.

Вспомнив об этом, я покраснела. Что на меня нашло? Но теперь-то поздно причитать. Сделанного не воротишь. К тому же, несмотря на мучительный стыд за свое поведение, я не чувствовала вины. Да, мне было неловко, но я не раскаивалась. Помнится, няня любила повторять, что самые опасные грешники — те, что не раскаиваются. Но я уже выросла, вышла замуж. Что мне няня?

Я осторожно приоткрыла один глаз, высматривая Дракона, но на кровати кроме меня никого не было. Мужчина как обычно встал с рассветом.

Подскочив с постели, я накинула халат, наспех ополоснула лицо, пригладила волосы и направилась в гостиную. Там меня ждали завтрак и муж. Дракон сидел спиной к двери в спальню, перебирал какие-то бумаги. Я застыла на пороге, любуясь его широкими плечами.

Не знаю, что со мной происходит. Наверняка дело в драконьей крови. Она активировалась после нашей первой близости, вторая лишь добавила ей сил. Я как будто перерождалась в иное существо. Наэлия — это не просто слово, это состояние души и мыслей. Тот канат, что я представляла, пытаясь передать Дракону силу, креп день ото дня, приковывая меня к мужчине сильнее любых цепей. Цепи можно разорвать, а внутренняя связь нерушима.

Я осторожно пересекла порог, но чуткий слух Дракона уловил движение. Мужчина вздрогнул и обернулся. Его взгляд окатил меня красным заревом, и кожа запылала. Привыкну ли когда-нибудь к этим поразительным глазам?

— Приятно видеть тебя в хорошем настроении, милантэ, — мужчина жестом пригласил меня за стол.

Мы завтракали словно чинная семейная пара. Совместная трапеза превратилась в традицию. Именно в то утро я впервые по-настоящему осознала, что стала женой. Странное чувство. Как будто повзрослела на несколько лет. А, может, и правда повзрослела?