Наследник (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 38

И предо мной предстоет полное великолепие.

Внутри высоких изгородей сад освещается только китайскими фонариками, завораживающий вид, волшебный. По мере того как мы следуем по извилистой дорожке глубь этого волшебного сада, встречаются примечательные белые цветы, розовые пионы и пруды, где икра лягушек блестит, как драгоценные алмазы. Здесь нет обычной геометрии. Только буйство природы на каждом доступном участке. Сквозь меня проносятся словно искры электричества, как только я дотрагиваюсь до цветов на высоких ножках.

Данте ведет дальше, и я замечаю еще больше цветов. Наши шаги спугивают ежика, который шмыгает в кусты. Прямо посреди сада фонтан струями бьет воду вверх. Разноцветные переливающиеся рыбки плавают в воде.

— Твой отец создал здесь по-настоящему прекрасный мир. Неудивительно, что он никому не позволяет вторгаться в него. Его просто не поймут. Это райское место на земле.

— Как ты думаешь, почему он дал тебе ключ?

Я поворачиваюсь к Данте.

— Не знаю.

— Думаю, он знал, что тебе именно здесь место. Этому саду нужна богиня.

— Что ты имеешь в виду?

— Разденешься для меня, Роза?

— Ты это серьезно?

— Я никогда не был столь серьезен, — с хрипотцой говорит он. В темноте его глаза сверкают, отчего у меня екает сердце от любви к нему.

— Мы не можем здесь заниматься сексом, Данте. Это святотатство.

— Как ты ошибаешься, bella. Это замечательно.

— Но…

— Доверься мне.

— Что если кто-нибудь войдет? — шепотом спрашиваю я.

— Я запер дверь на ключ.

Я неуверенно прикусываю нижнюю губу.

— Мне нужно увидеть тебя голой в этом саду, Роза. Мне нужно попробовать тебя на вкус.

Он отходит на несколько шагов, выжидая. Я расстегиваю молнию на платье, оно падает на пышную траву. Я переступаю и снимаю лифчик без бретелек, а потом трусики спускаю по ногам. Стою перед ним обнаженная, только ожерелье и браслет. Я вижу, как он тяжело дышит, как поднимается и опускается его грудь. Он снимает пиджак и кладет его на траву за мной.

— Ложись, — шероховато говорит он.

Я повинуюсь. Подкладка пиджака еще сохранила тепло его тела. Трава щекочет мне икры. Я вдыхаю запах земли и растений в темноте. Пахнет печеными яблоками. Он молча стоит и смотрит на меня. Его взгляд собственнический, наполненной огромной гордостью.

— Раздвинь ноги, bella.

Я поднимаю ноги и раздвигаю в обе стороны. Широко, не отводя от него глаз.

— Ты не представляешь, как выглядишь, — шепчет он, становясь на колени. Его рот находит мой сосок. Он сосет, и мое тело выгибается от удовольствия. Он запускает палец. Я такая мокрая, что при движении его палец издает хлюпающий звук. Он добавляет еще один палец, у меня вырывается стон. Я насыщаюсь удовольствием и хочу еще больше и больше.

Медленно, он целует и вылизывает дорожку вниз по телу, пока его язык не доходит до киски. Затем он начинает работать между складками. Кружится вокруг моего клитора. Другой рукой он приподнимает верх половых губ, и его губы захватывают твердую горошину.

Я ерошу ему волосы, переведя взгляд на бескрайнее небо и звезды. Я бездумно двигаюсь взад и вперед напротив его лица. Толкая киску все сильнее к его рту. Я сохраню в памяти этот момент до самой смерти.

Я не хочу быстро кончить.

Мне хочется, чтобы его ласки продолжались и продолжались, но его язык начинает двигаться взад-вперед настолько быстро и агрессивно, что я больше не могу сдерживаться. Все мое тело начинает бить дрожь. Фактически уже на гребне оргазма, он сжимает губами мой клитор, я кричу в ночь. Тело двигается каким-то рывками, а ноги непроизвольно сжимают его голову.

Чувствую, как наполняю его рот своими соками, пока он продолжает двигать внутри меня пальцами, только усиливая мой оргазм. Как только я успокаиваюсь, он в последний раз вводит свой язык в мой вход.

Затем он приподнимается, ползет по мне и погружает свой язык мне в рот. На его языке я чувствую свой вкус, начиная с отчаяньем сосать. Он мне так необходим, больше вдоха. Наши рты сливаются в ощущении тепла. Боже, я так сильно люблю этого мужчину, что не знаю, где начинается его тело, а где заканчивается мое. В конце концов, он приподнимает голову и смотрит на меня.

— Черт, детка. Ты такая чертовски красивая.

Мне хочется сказать ему. Это идеальное место, чтобы произнести слова, сказав, что я люблю его. Единственное, мне хочется сказать, что я очень сильно его люблю, но горло сжимается, и я молча смотрю в его прекрасное лицо.

Он быстро расстегивает штаны, стягивая их вниз по бедрам. А также трусы, его член вырывается наружу, жесткий, почти фиолетовый в лунном свете.

— Ты принадлежишь только мне. Это единственный член, который будет в твоем теле, — говорит он, медленно толкаясь в меня, глаза темные, полуприкрытые.

И после столького времени, я все еще окончательно не привыкла к его размеру, к ощущению, что с ним я становлюсь растянутой и наполненной. Он замирает, чтобы я приспособилась под него, затем начинает хлопать бедрами о мою киску. Я настолько влажная, что слышу хлюпающие звуки при его движениях.

— Я настолько тебя хочу, bella. Долго не выдержу… — бормочет он низко.

Должно быть, он с трудом сдерживается, потому что через несколько толчков все его тело напрягается, и с ревом он наполняет меня своим семенем. Я знаю, что ему нравится, после оргазма побыть у меня внутри, хотя бы пару секунд, пока я ласкаю его лицо. В конце концов, он передвигается, отлипая от меня.

— Скажи, это было прекрасно, — бормочет он.

— Да. — Когда-нибудь я скажу ему, насколько прекрасно это было для меня. Такое чувство, будто я занималась любовью среди звезд.

— Почти совершенство, не так ли? — спрашивает он.

— Я не уверена насчет почти, — говорю я. — Эта ночь однозначно совершенна.

Я говорила ему, что беспокоилась по поводу бала, так как никогда раньше не была на балах, но сейчас я бы ни за что, ни за какие удовольствия в мире не пропустила бы этот бал.

Мы еще целуемся, и я прижимаюсь к нему, не желая его отпускать. Я не хочу покидать этот зачарованный сад и возвращаться в реальный мир.

— Готова вернуться назад на вечеринку? — спрашивает он, как только мы отсоединяемся друг от друга.

— Думаю, мы должны.

Он помогает мне застегнуть молнию на платье. Несколько прядей выпало из невидимок, поэтому я вытаскиваю оставшиеся и распускаю волосы.

— Вот, держи, — говорю я, опуская жемчужную заколку, принадлежавшую его матери, в карман его брюк.

Мы возвращаемся на вечеринку, у меня начинают болеть ноги от туфель на каблуках. Я говорю Данте, что поднимусь в свою комнату, чтобы переобуться. Он предлагает пойти со мной, но я настаиваю встретиться с ним у входа в бальный зал. Выйдя в вестибюль, я замечаю Кассандру, спешащую ко мне.

— Где ты пропадала? — спрашивает она, внимательно осматривая мои волосы.

Не знаю почему, но мне не хочется ей говорить, что была в Южном саду.

— Мы решили прогуляться, — отвечаю я.

— Прогуляться?! — Она хитро улыбается. — Теперь это так называется.

Я пожимаю плечами и улыбаюсь в ответ.

— Ты не пойдешь на вечеринку?

— Пойду, но сначала сменю туфли. Они меня просто убивают.

— Да?! Надо же какое совпадение, я тоже собиралась подняться в комнату и поменять туфли. — Она приподнимает низ своего светло-зеленого платья и показывает мне свои блестящие туфли.

— Я видела, как ты танцевала с отцом Линнуса, — говорит она, пока мы поднимаемся по винтовой лестнице с огромной хрустальной люстрой наверху.

— Я понятия не имела, что он такой замечательный танцор, — вежливо отвечаю я.

— Вы двое смотрелись изумительно, вальсируя на танцполе. Думаю, ты ему нравишься. Причем сильно.

— Очень мило с твоей стороны, но учитывая, как сурово он на меня поглядывал, не думаю, что я ему нравлюсь.

— Он что-то передал тебе, да?

Я стараюсь не смотреть ей в глаза, небрежно отвечая: