Офисный планктон или РУсалки тоже плачут (СИ) - Лазарева Светлана - Страница 8

— Диверсия! — в разнобой завопили маги.

— Змеюка! — крикнула «добрая» царица А’Креоле. Сильно надеюсь, что эти слова не предназначались мне.

— Жемчужина, — тихо прошипел Урсул, надеясь на помощь в отлове сбежавшей драгоценности и, видимо, не дождавшись оной, бросился на поиски сам. Вслед за несостоявшимся правителем бросилась его матушка и папенька, до сих пор возлежащий на полу в позе морской звезды. Нет, а мы что — хуже?. В смысле, остальные сельди, до селя наблюдавшие за ретивыми скачками, то есть поисками, бросились на помощь, сметая все на своем пути, в том числе и зазевавшихся. Ну, или засмотревшихся. Меня, пребывающую в ступоре, одним словом!

А я, движимая чувством самосохранения, аккуратненько и незаметненько двинулась по стеночке. Нет, а что мне оставалось делать?. Удачное время для побега, не находите?. Вот и я думала также, особенно после речей магов и нависшего надо мной обвинения в государственной измене. К стеночке я все-таки прислонилась с целью перевести дух и уже намеревалась плыть, куда глаза глядят, лишь бы подальше, как услышала тихий шипящий звук:

— Стоять, — Урсул Важный отвлекся от занимательной игры в «кошки-мышки» и в данный момент сверлил меня злобным взглядом. — Мы еще не закончили, — грубо гаркнул он, вгоняя меня если не в депрессию, то в состояние определенно сходное по эмоциональной составляющей.

— Мы ещё и не начинали, — ответила. Терять-то все равно нечего. И именно в этот момент, когда практически решалась моя судьба, я ощутила странное течение, этакую волну в внутри толщи жидкости. Не успев додумать собственную мысль и даже пискнуть от разочарования, я была отброшена назад, больно ударившись о мрамор пола, и пропахав по камню добрый десяток метров. «Кажется, у меня больше нет носа!» — мелькнула незатейливая мыслишка, а дрожащие руки потянулись к бедной изувеченной плоти. Кровь толстой струйкой текла из носа, мгновенно перемешиваясь с соленой водой родного океана. Лицо горело и щипало, но больнее всего было сердечку, которое скакало как заведенное в моей груди. Тихо всхлипнув и изловчившись, я повернулась на спину и приподняла помятое тело.

Кажется, нас таких много. Очень-очень много. Тела сельдей валялись в беспорядке вокруг меня, смятые, сломанные, как брошенные куклы, русалы замерли в неестественных позах, распластавшись на холодном мертвом мраморе. Но, самое страшное, никто не шевелился и не издавал ни звука. Пугающая, мертвая тишина опустилась на зал, заставляя тихонько сжиматься в комок и повторять одно единственное слово:

— Мамочка, — шептала я, зажимая рот обеими руками. Страх окутал сознание липкой паутиной. Я боялась даже вдохнуть, наблюдая картину, представшую предо мной во всей «красе». Где-то рядом шевельнулось тело мага, пугая меня. Спустя мгновение отовсюду послышались шорохи, шум, стоны.

— Слава Святому Урсулу, живы! — вырвалось из груди. На дрожащих плавниках я приподнялась, намереваясь плыть на помощь, но тихий знакомый голос произнес:

— Не так быстро, икорка! — говорившего я не видела, но чувствовала колебания воды аккурат прямо за спиной. Незнакомец замер и, судя по ощущениям, не делал ни единого движения, но я побоялась ослушаться, замерев в той самой позе, в которой застал меня говоривший. Горячие шершавые руки неожиданно опустились на шею, не давая обернуться, если возникнет желание.

— Рыбка, а ты ничего! — завораживающе проворковал неизвестный субъект, примостившийся сзади. — Вблизи ты ещё притягательнее, так и хочется прогуляться в одно не столь отдаленное местечко! — мне откровенно хамили, намекая на воздушную комнату, но уточнять местонахождение этого загадочного места, упомянутого в разговоре — мало ли, плохо думаю о благородной сельди — почему-то желания не возникло. Я молча внимала, замерев в твердых руках, и старалась не двигаться. И даже пыталась не дышать, чтобы не привлекать излишнего внимания в тот момент, когда злые сильные пальцы сомкнулись на моей гортани.

— Моб, отпусти ее, — злобно произнес, по всей видимости, ещё принц. Урсул нарисовался на горизонте как нельзя кстати. Вид он имел потрепанный и несчастный. Зеленый камзол на широкой груди радовал дырами и проплешинами, оставленными огненными искрами, скорее всего, магического заклинания.

О, так меня пленил старший братец — тот самый, которому пророчили жемчужину и корону повелителя в придачу, ну, или что он там захочет… Подлый предатель с подходящим имечком. Как знали мама с папой, называя красавчика-сыночка в честь злобного краба-паука, довольно распространенного в нашей морской полосе.

— Не могу, братишка. Она мне нравится, — отлично подшутил над братцем, имеющим определенные виды на меня. — Не мешай, противный. У нас тут обсуждение похода в одно не столь отдаленное местечко, — нет, разговор, конечно, мне нравился больше по сравнению с неудачной попыткой «взлететь», но воодушевления или желания отвечать не вызывал. А вот желание ползти, подобно склизкому морскому червяку, возникло, разрушая гордость и преграды, быстро нарисованные сознанием. Аккуратно приподняла плавник и попыталась отодвинуться. Мало ли, нахождение моей персоны в данном месте, да во время такого душещипательного разговора, не является жизненно необходимым. Но, увы, горло сдавили сильнее, лишая возможности не только здраво мыслить, но и нормально дышать.

— Отпусти, — зло прошипел Урсул.

— Не могу, — хмыкнул Моб и резко, неожиданно вернул в вертикальное положение. Кажется, у меня нет не только носа, но и тонкой лебединой шеи. Как же больно. Тихий, едва слышный стон вырвался из груди. Старшему принцу этого показалось мало и он, притянув меня к себе, приобнял за талию, болезненно стиснув ее. А что я?. Воздуха как не было, так и нет. Повисла на его руках, не собираясь оказывать сопротивление. То, что происходило сейчас в хрустальной зале, было не что иное, как диверсия. Я, в принципе, это осознала и впечатлилась. Но борьба за власть, включая сложные перипетии, связанные с событием коронации, никогда меня не интересовали. Да, я — жертва, попавшая в жернова предвыборной гонки. Стоп, постойте. Жемчужина уже сделала свой выбор или нет?

— Хочешь обмен — полудохлую селедку на жемчужину? Я угадал? — вальяжно произнес Урсул, попутно приобретая расслабленную позу. Куда только делся весь боевой задор, злобный голос, да и воинственный вид в целом?. Спасибо, и про меня не забыл. Сравнение с тухлой тушкой мелкой рыбешки именно то, что мне прямо необходимо в данный момент… для поднятия боевого духа, не иначе.

— Не то чтобы очень, — парадируя братишку, заявил Моб, прижимая крепче к себе мое несчастное тельце. Мне помяли каждую чешуйку на хвосте, сплющили плавник и испортили тщательно уложенный хвост, обрекая бедную сельдь на участь шпрот в собственном соку. Между прочим, ощущение было именно такое — маринад он и в Андалусии маринад.

— Тогда отпусти! — взвился Урсул. Наш морской наследник, конечно, не любил неисполнение собственных приказов. А в данный момент так громко скрежетал зубами, что я даже сквозь толщу воды слышала противный скрип. Ух, того и гляди пострадает не только моя шея, но и чьи-то острые зубки.

Пока потомки царственных особ пререкались, пытаясь поделить то ли власть, то ли мое бренное тело, я рассматривала полуразрушенную залу. Кое-где сельди предпринимали попытку подняться с каменного пола, другие же уползали, пытаясь спасти свои тела, третьи оставались без движения, но так или иначе помогать конкретно мне никто не торопился. Урсул замер каменным изваянием на расстоянии пары шагов, прямо напротив брата и сверлил того недовольным злым взглядом. И пусть оба принца обладали силой дара в той или иной степени, сражаться на магической дуэли они не торопились, предпочитая прожигать друг друга, а заодно и меня, злобными взглядами. Куда уж проще?. Наследник сильнее всех в Андалусии, раз жемчужина предпочла его, а стало быть, ему ничего не стоит накостылять братцу «крабу» и отправить восвояси, не соло нахлебавшись. Но Урсул медлил и не собирался вызволять меня из цепких потных ладошек супостата, предпочитая тратить время на уговоры и не обращая внимания на неудобства, испытываемые его «второй» половинкой.