Три грани круга (СИ) - Воск Степанида - Страница 38

— В самый раз для разговора.

— Кажется, мы с тобой уже все обсудили, — я подложила руку под голову, чтобы лучше было видно мужчину, сидящего в кресле.

— Э, нет, Ревекка. Мы с тобой еще ни о чем не говорили. Сейчас самое время.

— Хорошо. Я тебя слушаю. Только учти, мне скоро надо на работу.

Мужчина смерил меня тяжелым взглядом. После того как он перестал играть, весь внешний облик Азария изменился. Он стал более подтянутым, собранным. Теперь я прекрасно видела лидерские качества, которые прятались за шутовским поведением и мнимой сексуальной озабоченностью.

— Откуда у тебя информация по поводу слежки?

— Так, значит, ты мне уже веришь? — ухмыльнулась. Впрочем, я не сомневалась, что он проверит мои слова.

— Ответь на вопрос, — требовательно произнес мужчина, сверля меня взглядом зеленых глаз.

Сейчас они больше всего напоминали мне два огромных изумруда. Такие же твердые и холодные камни.

— Не боишься что и в данный момент за нами ведется наблюдение? — задала внезапно возникший в голове вопрос.

— Не боюсь.

— Почему? — удивилась. Все же спросонья я плохо соображала. Мне требовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Раннее утро не самое лучше время для мыслительного процесса.

— Все подслушивающие и подсматривающие устройства в твоей квартире нейтрализованы, — мужчина сделал паузу. — На некоторое время.

Мои мысли зацепились за слова по поводу перечня мест нахождения следилок.

— Кто-то видел как я хожу голой по квартире? — осторожно поинтересовалась, приподнимаясь на руке.

— Во всех подробностях, — угрюмо произнес Азарий.

— Триединый, — в ужасе произнесла, представив воочию как выглядела со стороны.

— Так откуда? — повторился мужчина.

— Мне позвонили и потребовали деньги, — и я вкратце передала суть разговора, умолчав о предложении неизвестного воспользоваться помощью моей матери.

— Он сказал куда принести деньги? — мужчину интересовали подробности беседы.

— Еще нет, ведь я отрубила всякую связь, — а сама с ужасом представила кому могла понадобиться за это время и чем мне это грозило.

— Кому ты еще рассказала об этом? — Азарий предельно внимательно следил за моей реакцией.

— Никому, — пожала я плечами.

— Почему? Где твоя общегражданская сознательность? — с издевкой спросил у меня мужчина.

— Хорошо, — я опустила взгляд, соглашаясь с собеседником.

— Что хорошего? — Азарий положил ногу на ногу, приготовившись слушать что же я скажу.

— Если ты считаешь, что я должна была это сделать, то я выполню твое желание и сообщу куда следует о полученной информации по твоему поводу, — я сознательно делала ударение на персону Азария.

Мужчина проигнорировал мой сарказм, продолжив допрашивать.

Он вызнал у меня все, что мог, начиная от продолжительности и времени разговора, заканчивая тоном и предполагаемым внешним видом собеседника. К концу беседы я была выжата как лимон. Я даже не могла представить, что под маской балагура и прощелыги скрывается столь дотошный специалист по выкручиванию мозгов.

— Я ответила на все твои вопросы? Теперь могу быть свободна? От тебя? — выдохнула с огромным облегчением, чувствуя, что скоро начну новый этап своей жизни.

— Нет, — чему-то радуясь произнес мужчина. — Ты не ответила на главный вопрос.

— Это еще какой?

— Почему ты мне это все рассказываешь? Это на тебя не похоже. Ты слишком правильная.

Судя по твоему поведению, ты первым делом должна была бежать в Службу Порядка, чтобы сделать заявление и привлечь к ответственности всех, начиная от шантажиста и заканчивая тем доктором, что проводил подбор триа. А ты же ведешь себя совершенно иначе. Что наводит меня на мысли о твоей двуликости.

— Что ты такое говоришь? — возмутилась в ответ. Я надеялась, что в этот миг ничего не выдало мое нервозного состояния, а в первую очередь я не покраснела как маков цвет. Ведь мужчина попал точно в цель. — Мне просто тебя стало жалко. Все же мы не чужие. И я собиралась завести от тебя ребенка. А это для меня значит очень много.

— Так в чем же дело? Я всегда «за», куколка, — слащаво-приторным тоном произнес Азарий.

Вновь вернулась на свое место маска прожигателя жизни, бездумно идущего по своему пути.

Вот только в глубине глаз я видела совершенно иного лина, сильного, властного, заставляющего склоняться перед его властью. Впервые мне стало жутко находиться в присутствии мужчины. Он страшил меня только тем, на что был способен.

От более объемного ответа меня спас вызов, прозвучавший на браслете. Я бросила взгляд на него и не раздумывая соединилась с абонентом.

— Ревекка, ты? — услышала до боли знакомый голос.

Я настолько была рада ее услышать, что даже забыла о необходимости обижаться.

— Да, мама. Это я.

Даже сквозь пространство я ощутила волну теплоты исходившей от родного человека. Мне захотелось ее обнять, поцеловать, прижаться. А еще больше мне хотелось стать маленькой девочкой, которую любят, холят и лелеют и у которой нет других проблем, кроме как выбора цвета заколки для волос.

— Ты можешь говорить? — мама никогда не забывала о конфиденциальности.

— Немного нет, — ответила, взглянув на зеленоглазого мужчину, с интересом взиравшего на меня.

— Я могу уйти в другую комнату, — внезапно произнес Азарий.

— Ты не одна? — услышала я от родительницы.

— Да. Тут мой партнер. Бывший партнер, — поправила я себя.

— Детка, ни какой не бывший, — опроверг мое заявление мужчина.

— Ревекка, ты решила поменять триа? — услышала я от матушки.

— Да. У меня оно распалось, — пришлось признаться в очевидном. Мне было как-то не совсем удобно признаваться в том, что я сама, собственными руками разрушила идеально подобранное триа. Хотя, сейчас я уже сомневалась в его идеальности.

— И ничего оно не распалось, — услышала я из другой комнаты. — Я свою реп-карту отдавать не собираюсь. Мы даже еще не пытались зачать ребенка, так что оснований для отказа нет никаких.

— Дочка, что он говорит? — услышала я мамин голос. — Это правда?

— Мама, — вырвалось у меня. — Я тебе потом все объясню. У меня все сложно.

— У тебя всегда все сложно, — заявила родительница. — Ты у меня всегда была ребенком не таким как все остальные, — с теплотой в голосе заявила мама. И тут же продолжила. — Я тут подумала. А не встретиться ли нам? — и щемящая надежда засквозила в ее голосе.

— С удовольствием, — ответила я, сама того от себя не ожидая.

Звонок в дверь меня переполошил. Я только-только вышла из очистительного блока, собираясь ложиться спать. На мне был легкий халат, который я запахнула на груди, собираясь переодеться в свой комнате. Азарий ушел по своим делам. Я радовалась своему одиночеству. Неужели скоро придется его делить с новыми партнерами?

Несомненно. Я должна была выполнить программу максимум для законопослушной и ответственной лины триалинского общества. Я не могла понять как можно было не хотеть иметь детей. А ведь некоторые лины на самом деле не стремились становиться матерями, предпочитая вести свободную жизнь. Однако условности обязательно соблюдали, прикрываясь всеобщими постулатами, принятыми в нашем обществе.

Раздумывая о своей судьбе я подошла к двери.

— Кто там? — произнесла в переговорник. Мне было плохо видно кто стоит за порогом. Камера была расположена сверху, отчего я могла лицезреть лишь макушку лина, стоящего по ту сторону двери.

— Это я, — раздался глухой мужской голос.

Я уловила знакомые нотки. Гевор. Что ему понадобилось в столь поздний час? Вроде бы я все сказала, правда, он так и не прислал свою реп-карту. Я подумывала заявить о ее утере.

Так было бы проще всем.

Сильнее запахнув халат, я открыла дверь. Почему-то выяснять через дверь зачем пришел мужчина я не хотела. Меня до сих пор мучила совесть из-за случившегося с Гевором. Кроме того, я подумала, что в столь поздний час он привез реп-карту, чтобы передать мне.