Живая Академия. Печать Рока (СИ) - Весенняя Марина - Страница 19

Я протянула другу добытое непосильным трудом. Такие маленькие склянки — и столько нервов и головной боли!

К моему приходу Лукиан успел расчистить пол сарая от сена и пыли, и теперь на земляной поверхности был расчерчен удивительно сложный рисунок. Я даже у демонологов такого не видела. А ведь мы те еще любители составить схему призыва через (леди так, конечно не выражаются, но других слов и не подберешь) одно место демонологи иной раз придумывали ритуалы призыва. Ведь еще не все существа Сумеречного мира изучены, не до всех дотянулись наши загребущие ручки. Так что замыкать трехмерные контуры силы через четырехуровневые пентаграммы — это обычный выходной день демонолога-неудачника.

Но здесь….

Широкий вытянутый многоугольник с десятью равносторонними пиками, внутри которого находилась семи конечная звезда. Вдоль каждой грани располагались рунические символы, и ни один не повторялся. И всё это в идеально ровном круге, выложенным речной галькой и ветками иволги. Я даже примерно не догадывалась была готова догадаться, каким образом сплетаются контуры силы, тем более что идут они через разнородные материалы: камень, дерево, земля. Н, наверняка еще и воздух. А есть еще же и животные части, которые Лука брал из общего доступа — когти, чешуя…

Мой друг нанес последние штрихи — добавил недостающие ингредиенты, осторожно размазав содержимое каждого флакона на правильном символе.

— Ну, вроде я нигде не ошибся….

Лукиан захлопнул талмуд в своих руках и еще раз посмотрел на проделанный труд.

— Хотелось бы услышать больше уверенности в голосе, — отозвалась Хиль, спрыгивая со своего удобного насеста. Ей тоже хотелось удостовериться, не закралась ли где ошибка. Но не думаю, что без сравнения с оригиналом из учебника — она способна сказать что-то наверняка.

— Я не уверен, что у нас вообще хоть что-нибудь получится. Я никогда никого не призывал.

— Зато я призывала.

Да, не всегда удачно, и не всегда того, кого надо, но все-таки. И если Лука не ошибся со схемой, а я ничего не напутаю в заклинании…

Сдается мне, что в моем плане затесалось слишком много «если». Да и вообще, если поразмыслить подумать…

Во-первых, мне, наверное, стоит чаще думать, прежде чем что-то делать.

А во-вторых, была бы я действительно хоть наполовину настолько умна, как о себе думаю, то пришла бы к выводу, что разумнее сидеть себе спокойно и не высовываться. С моим-то везением в последнее время. У Даллара же нервы не железные. Глаз, вон, уже дергается. И неизвестно, сколько он еще меня терпеть будет. Вдруг, напортачу, а у друида терпение и лопнет? Вместо отца сам к алтарю силком потащит, лишь бы Ларанам бедовую меня вручить. За отличное вознаграждение, не иначе….

Но, вероятно, я все-таки не настолько умна.

Потому что получить дракона хотелось намного больше, чем сию секунду перестать раз и навсегда искать приключения на свою светлую высокородную голову.

— Читай без ошибок, — предупредил Лука, отходя подальше.

Я достала из кармана заготовленный пергамент с заклинанием. К этой части ритуала призыва готовилась особенно тщательно. Расписала каждое слово с правильными ударениями, отрабатывала произношение. Удлиненные гласные стоило произносить только на вдохе, глаголы стоило проговаривать на два тона выше, чем остальные части заклинания. По-своему можно было найти некую странную мелодику в сложной фразе, которую, скорее всего, по достоинству оценит только то существо, на которое это все рассчитано заклинание.

— Ger strado akni abbo vilento azhronen. Isch hattoo anko ing rghreff lione.Onek irre koen. Okerro irre okrinen. Solaren ekto gamma insparto. Gar arren ilcgh zhranne.

Каждое следующее слово давалось тяжелее предыдущего. Я чувствовала, как доселе неизвестная сила напитывала воздух в сарае, заставляла вибрировать каждое произнесенное слово. Краем глаз я заметила, как Хиль крепче вцепилась в опорную балку, будто боялась потерять равновесие. С волнением бросила взгляд на Луку. Друг тоже обхватил столб, да и я уже почувствовала — устоять на ногах без должной поддержки становилось все труднее.

В центре моего скромного жилища зарождался настоящий смерч, который поднимал солому и пыль в воздух. Песок попадал в глаза, каждый новый вдох приносил неприятное першение, с неконтролируемым стремлением откашлять инородные частички, горло пересохло, но я не останавливалась. Прерывать ритуал иной раз опаснее, чем доводить его до конца.

Все помещение погрузилось в кромешную тьму — поднявшийся ветер задул редкие свечи, которые мои друзья разожгли еще до начала всего действа ритуала. Единственное спасение от мрака — слабые и тонкие лучики лунного света, пробивающиеся через щели под самым потолком. Но их не хватало для того, чтобы разглядеть что-то, кроме черно-синего смерча, который становился все гуще и мощнее.

Я замолчала. Все слова заклятья были произнесены, и не оставалось ничего, кроме как медленно отступать от нарастающего урагана, пока меня не затянуло в самый центр.

Сарай озарили вспышки голубых молний и огненно-красного пламени, которые брали свое начало в темном вихре нашего ритуального круга.

Когда ветки иволги вспыхнули по периметру схемы, Хиль не сдержала короткого взвизга — настолько моментально тьма вокруг всех нас отступила, являя хаос, что мы втроем устроили.

Воронка иссиня-черных клубов дыма протянулась до самого потолка. Где-то в ее глубине вспыхивали другие ингредиенты, тут и там подсвечивая действие красными и рыжими всполохами. Едкий запах гари обжигал легкие, глаза слезились от дыма.

Казалось, что каждый из нас троих хочет что-то спросить, крикнуть. Получилось или нет? Что происходит? Так и должно быть?

«А не пора ли нам бежать отсюда?» — вопрос, который волновал лично меня. Но было невозможно сделать и шага, сдвинуться с места сил не было. Первобытный страх заставлял стоять на месте, не в силах пошевелиться или издать хотя бы звук.

Отец Тьмы, да если мы переживем эту ночь, я стану самой прилежной ученицей академии.

— Я его вижу! — крикнул Лука с той стороны от воронки.

Но и я, кажется, что-то увидела. Прямо перед моим лицом пронесся кончик черного хвоста, так что я ощутила кожей движение воздуха.

В следующую секунду нас всех оглушил грозный рев, от которого было не спрятаться, просто закрыв уши ладонями. До скрежета в зубах, звук въедался в голову, перерастая в противный скрежет, будто кто-то водит гвоздем по стеклу.

— Хиль! — я снова слышала голос Луки, только теперь догадываясь, зачем он пригласил подругу. Зверовод со старшего курса наверняка знала, что делать…

Остатки призывного ритуала окончательно рассеялись, являя результат наших трудов.

Черный, как сама Тьма, дракон, стоял на очерченной схеме, затаптывая контуры своими мощными лапами. Его тело было испещрено крупными трещинами, из которых проглядывало алое свечение внутреннего огня. Будто зверь вдоволь напился лавы и теперь с трудом сдерживал ее в себе, готовый лопнуть в любое мгновение.

Крупнее любой лошади, тварь озиралась по сторонам, меча разъяренные взгляды на каждого из присутствующих. Стоило Хиль просто поднять руку, как дракон вновь издал свой оглушающий рев, демонстрируя девушке клыкастую пасть.

Едва ли я успела прийти в себя от подобного зрелища, как зверь расправил крылья, попутно снеся одну из балок в сарае, и взметнулся в воздух. Для полетов моя скромная обитель совсем не подходила, так что дракон быстро сложил крылья обратно, и остался висеть под потолком, вцепившись лапами в деревянные перекрытия.

— Что это? — крикнула я Луке, не отрывая взгляда от того, как мой новый питомец ловко перепрыгивает с балки на балку и, словно белка-переросток, перебирает когтистыми лапами, изучая сарай. Видимо в поисках выхода.

— Дракон, — ответил рыжий. — Ты же сама просила!

— Яйцо! Я говорила про яйцо!

— Ты не говорила про яйцо, — поняв, что наши крики привлекают внимания хищной твари, Лука сбавил тон, переходя на громкий шепот.