Между четвертым и пятым (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 94

— Упакуйте в подарочный пакет, — попросил он.

— Оплата наличными или картой?

Не подозревая о метаниях Серого, Инна наконец закончила эскиз. Полюбовалась, довольно кивнула и начала переносить рисунок из альбома на лист.

Для воплощения идеи подошел акрил, благодатный материал, который не все понимали и относились к нему свысока. То ли потому, что он был искусственным, неживым, далеким от традиционных красок, то ли в силу того, что надо было работать очень, очень быстро. Краски застывали на ходу. Но как раз это было нужно сейчас Инне. Времени оставалось мало.

Писала быстро, кисти буквально порхали по заранее загрунтованной основе. Закончив, художница полюбовалась и оставила работу на пару часов «для верности». Потом покрыла слоем фиксатива. Все! Можно поспать немного и с утра отнести в багетную мастерскую. Если доплатит за срочность и подождет распила, изготовления рамки, оформления в «сэндвич» и стекло, то не придется ездить два раза. Сразу заберет картину.

И… и… Вручать? О, боже, вручать!

Инна внезапно оробела: а вдруг не понравится. Нет, не может быть! Обязательно понравится. Тут стопроцентное попадание. Вот и проверим, права или нет ее интуиция.

Когда художница возвращалась обратно с готовой картиной, заботливо обернутой в бумагу крафт и обвязанной лентой, ее вдруг окликнули. Она притормозила и обернулась. Какая-то женщина подошла ближе.

— Инна Ветошко? — вопрос звучал почти как утверждение.

Незнакомка отлично знала, с кем имеет дело. Она смотрела, будто уже где-то видела Инну. Девушке стало не по себе.

— Мы знакомы?

Она попыталась вспомнить, где могла встречаться с этой дамой, но увы. Эту симпатичную брюнетку в черном драповом пальто до колен она не знала. Странно, без шапки на морозе… Может, машина неподалеку? Инна начала озираться и увидела припаркованный возле ее подъезда «ниссан». В машине не заглушили мотор, и под капотом тихонько урчало. Соседние машины все в наледи, а эта чистая. Внутри скучал мужик, наверное, ждал.

— Ты меня не знаешь, — улыбнулась женщина. — Зато я знаю, кто ты.

Интересно, интересно. С каких это пор они на «ты»?

— Кто вы? — насторожилась девушка. — Что вам от меня нужно?

— Зови меня Инна Викторовна. Да-да, мы тезки, не удивляйся, — она располагающе улыбнулась. — Я представляю интересы государства, если ты понимаешь, о чем я. Мы знаем, что ты в беде. Оказалась не в том месте и не в то время.

О, боже! Михай!!! И этот, второй. Как его там? Они все знают! Инна побелела. Она, не мигая, уставилась на незнакомку. Ей уже виделось удостоверение, наручники и отделение… Девушка потеряла дар речи.

— Не волнуйся, — успокоила женщина, заметив реакцию Инны. — Мы тебе поможем. Но и ты помоги нам.

— Что вы имеете в виду? — выдавила Инна.

Голос наконец появился. Последние слова все расставили по своим местам. Нет, ее не арестовывают. И пришли не из-за депутатского сынка и его приятеля. Тут другое. Мысли лихорадочно заметались в голове.

Она вдруг поняла, что ее вербуют. Следующая фраза подтвердила ее догадку.

— Нам нужно, чтобы ты помогла нам обезвредить особо опасного преступника.

— Что?!

Инна отступила на шаг.

— Ты же разумная девушка, — продолжила незнакомка. — Должна понимать, что просто так от Серова не убежишь. Тебе приходится его терпеть, чтобы остаться в живых, не так ли? Я права?

Она правильно поняла чувства Инны, но неверно истолковала их причину. Да, та боялась. Но не Сергея. Напротив, переживала за него, потому что узнала, что на него объявлена охота.

— Ты прямо сейчас можешь положить этому конец. Мы тебе поможем. Тебе и брату твоему, — добавила «Инна Викторовна». — Вы уедете, смените имя, если понадобится. Мы защитим вас.

— Не понимаю, о чем вы, — сухо, ровно сказала Инна. — И потом, где ваше удостоверение? Так любой может подойти на улице. Извините. Я спешу.

— Погоди, — гостья шагнула ближе и сунула ей в руки визитку. — Позвони, если вдруг передумаешь. Чем быстрее, тем лучше.

Хм, а «корочки» так и не показала. Инна хотела выкинуть картонный прямоугольник, но передумала. Сунула в карман и увидела, как довольно блеснули глаза женщины.

Она такая же «Инна Викторовна», как Инна — Леонардо да Винчи. Наверняка все просчитала. Речь звучала отрепетированной, психологически выверенной, словно она заранее знала все возможные ответы и реакции на них. Даже возможный уход девушки ее не удивил и не расстроил.

Слишком гладко все. И потом: послали женщину, которая ей в матери годилась. Даже внешне похожа на старые фото. Типаж по крайней мере. Случайно ли это? Скорее всего, нет, тоже голый расчет. Это наверняка вызовет больше доверия, чем визит сурового дяди-эфэсбэшника.

Девушка, не прощаясь, припустила к подъезду. Теперь она думала, как поступить. Сказать Сергею? Да, надо бы. Он должен знать, что за ним следят и хотят арестовать.

— Ну, вот, — выдохнула она, закрыв двери и поставив у стены картину. — Вот и все. Да, Лора?

Собака уселась рядом и завиляла хвостом. Хозяйка пришла, ура. Есть, потом гулять.

Инна привалилась к стене и поняла, что наконец-то все решилось. Девушка окончательно выбрала, на чьей она стороне. Полутонов больше нет. Сразу ясно, кто «свой», а кто «чужой». Кто враг.

Надо дождаться Сергея. Пальцы уже набирают его номер. Длинные гудки. Не берет. Почему? Беспокойство нарастает, усиливаясь все больше и больше с каждым звонком. После третьего она сбрасывает сама. Он увидит. Рано или поздно увидит и сам перезвонит. И тогда она все расскажет, предупредит и спросит, как поступить.

Чечены были обезврежены не все. Местные вызвали своих из столицы. Это же как стоглавая гидра: одну голову срубить, десять других вырастет.

Из Москвы прислали парламентеров до выяснения обстоятельств перехвата груза и гибели банды Мансурова. Не для войны, а для мести. Зимин сдал Панина с потрохами. Он сказал, если вдруг восточные люди потребуют его голову — не препятствовать. Перевязать подарочной ленточкой и отдать. И всячески содействовать в расследовании.

— Может, твоя помощь не понадобится, — сказал Иванченко. — Тем более что ты еще не совсем в форме.

— Рука ранена не та, Иван Сергеевич, — криво усмехнулся Серый. — Без проблем, если понадобится.

Уж на один-то выстрел его точно хватит.

Они опять пили чай в кабинете Гринева. Тот упорно отказывался сдавать «крысу» из каких-то своих рабочих соображений. Сказал только, что это человек подневольный, и держали его крепко. «Его» — сделал вывод главный и начал перечислять имена. Начальник службы безопасности сделал морду ящиком и лениво отбрехивался, типа, работает, и все под контролем. А не сам ли он в этом замешан, мелькнула вдруг мысль. Но чуйка молчала.

— Ладно, идем. Корпоратив, туда-сюда.

Москвичи не просыхали. Как только печень выдерживала! Что удивительно, в здравом уме и даже на ногах. Взволнованная секретарша сновала туда-сюда по офису, подносила алкозельцер, пиво из холодильника, крепкий кофе и аспирин. Гости ее совсем загоняли. Телефон в приемной надрывался от звонков. Факс за соседним столиком плевался бумагой.

— Марина! — зычный вопль Иванченко довершил начатое. — Три чая! С лимоном!

Девушка всплеснула руками, чуть не плача.

— Ну, Иван Сергеевич! — пожаловалась она. — Не разорваться же мне?

— Так, — решил он. — Ты чья секретарша? Моя. Вот и вари чай. А эти, — указал он на сидящих в «рекреации» мужиков, — пусть сами. Хватит нянчиться.

Главный с Серым пошли в кабинет. Заместитель краем глаза увидел, что Гринев задержался в приемной, что-то шепнул Марине и только после этого пошел следом. Внутри, памятуя о прослушке, говорили на разные нейтральные темы. Вскоре зашел Панин с товарищами. Марина, изволь еще три чая! Не переломишься, девочка. Зашла, поставила поднос, расставила стаканы в подстаканниках. Прямая спина и четкая походка — как немой упрек грубым, неотесанным мужланам. Кончилось терпение, видать.