Между четвертым и пятым (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 48

— Что молчишь? — удивился он. — Не хочешь ничего сказать?

— А что говорить?

Он обхватил ее лицо пальцами и заставил посмотреть на себя. Глаза как черные вишни. Инна вдруг повернулась и поцеловала его в ладонь. Захотелось. Он пришел, чего еще? Не к другой пошел, а к ней. Все решаемо… Она все поймет, пусть он только скажет, отчего так ярится и сердится. Что она сделала не так?

Это странный поцелуй перевернул все. Серый думал, он спокоен, и все под контролем. Куда там! Он впился в ее губы и целовал так, что она испуганно пискнула, а потом застонала то ли от боли, то ли от удовольствия, не разберешь.

Отпустил. Постояли немного так. Мужчина дышал ей в шею, и это горячее дыхание вызывало странный отклик в ее теле и душе. Грудь и бедра разом отяжелели, сердце забилось чаще. Инна не хотела, чтобы он останавливался. После всего он обычно странно добрый и вальяжный, и с ним легко. Можно будет найти общий язык. Странно как! Всего две ночи вместе, а она уже изучила его, познала немного мужскую суть.

— Сергей.

— Чай ставь.

Отпустил наконец, и девушка поспешно выскользнула из его объятий.

— Чай только зеленый.

— Ну, кофе, — раздраженно бросил он.

Почему-то стало легче. Он сел за стол и стал наблюдать за девушкой. Инна вымыла руки, завозилась в ящике. Что ищет? Оружие? Вряд ли. Ножи, как он помнил, в соседнем ящике. Оказалось, корицу и ванильный сахар — специально подошел и посмотрел.

— Это зачем?

Она не ответила. Вид у девчонки был какой-то странный, задумчивый, и Серому это совсем не нравилось. Когда человек непрозрачен, им сложно управлять, еще сложнее предугадать последствия действий. Он не любил слишком сложных людей, к которым, к сожалению, относилась эта художница.

Девичьи руки мололи зерна, заваривали, добавляли специи. Инна разлила коричневый, почти черный напиток по чашкам. Пролилась пара капель, и она промокнула салфеткой. Серый перехватил ее запястье и притянул к себе, заставил подойти вплотную. Она не сопротивлялась, глупая. Не понимала, как он может быть опасен или не верила? Поверит.

— Вот скажи мне, Инна, — сказал он. — Что у тебя за дела с армянами?

— Какими… армянами? — тупо повторила она.

— Что в ресторане делала? Скажешь сама?

Инне сделалось страшно. Она попыталась вырваться, но мужчина не дал. Он сжал ее вторую руку тоже. Так она и стояла, размышляя над его словами.

— На милонге была, — честно ответила она. — Друзья пригласили.

— Танцевать? — поощрительно улыбнулся он, а сам подумал, что из нее каждое слово клещами добывать приходится.

Раньше ему нравилась ее немногословность, а теперь бесила. Вместо целой речи все по кусочкам.

— Рисовать. И танцевать, случайно вышло, — добавила она. — Что-то не так?

Все не так. Инна в его жизни — уже все не так, как раньше. Серый понял в этот миг: не врет. Девчонка правда была там случайно, хоть это совершенно невероятно. Не бывает таких совпадений, так только в кино. Хотя город маленький, не мегаполис. Можно столкнуться просто так.

— И как зовут этого парня? — для порядка уточнил он.

— Гамлет, — девчонка вдруг улыбнулась, облегченно и немного сочувственно.

Инна решила, что мужчина ее, наверное, ревнует. Или что-то вроде. Когда она нашла причину странного поведения, накатило облегчение. Значит, вот к чему это странный допрос. Непривычно было. Что, теперь он будет ревновать ее к каждому столбу? Не хотелось бы. В "Солоде" его не касалось, что она зажигает с посторонним парнем, а тут вдруг задело. И при чем здесь армяне?

— Кофе стынет, — сказала она вслух.

Серый отпустил. Инна достала остатки сливочного торта и разрезала последний кусок на две части, поровну. Она ела, и Серый вдруг сказал, уставившись на ее губы:

— У тебя… здесь.

— Где? — вскинулась она.

Сливки на губе. Слизнула, как кошка, смотрит невинно, не понимает, что творит с ним. Серый сделал глоток, допивая, и спросил:

— Поедешь в гости?

Она кивнула, неотрывно глядя на него.

— Не боишься?

Покачала головой отрицательно и встала. Он тоже. Подошел к ней, снова взял за руки, но в этот раз не как в тиски, а нежно, аккуратно. Инна подняла на него взгляд и моргнула, как будто два опахала опустились и вновь поднялись, и Серый снова пропал.

Целовались до какого-то умопомрачения. Он начал стягивать с нее халат, спустил с плеч, чтобы добраться до шеи и груди. Потом подсадил на стол и встал у нее между ног, вжался и развязал пояс на тонкой талии. Инна застонала, когда жесткие, мозолистые пальцы коснулись нежной кожи.

— Сергей… — прошептала, почти выкрикнула она в отчаянии.

Он все еще одет, а она нет. Отчего такая несправедливость? Девушка обняла его, провела руками по коротким завиткам волос на затылке и попыталась расстегнуть пуговку на вороте. Наткнувшись на галстук, она разочарованно выдохнула:

— Эх!

— Что такое? — сразу сбавил он обороты, хотя до этого совсем не хотел останавливаться.

— Ничего, — засмущалась она.

Инна отодвинулась и изучила узел. Брат как-то завязывал сам, потом еще купил на свадьбу друга комплект. Но там все было на резинке и легко снималось. Галстук мешал расстегнуть рубашку. Девушка нерешительно потянула за один из концов, но только туже затянула узел.

— Не так, — вдруг почему-то развеселился он. — Потом, пожалуй.

Инна не поняла ни истинной причины веселья, ни что "потом", и при чем здесь галстук. Серый же понял, что место неподходящее от слова "совсем". Не на этом же шатком кухонном столе, в самом деле? Чашки ее побьют, расстроится.

— Одевайся, — сказал он девушке. — Пойдем.

— Куда? — спросила она и тут же поняла, что это глупый вопрос. И так ведь ясно.

Зато Серый не на шутку задумался. Дома ничего нет. Можно купить еды по пути, но это готовить, время тратить, отвлекаться от самого интересного. Рыба, которую он ел, давно уже рассосалась, да и порция была на один зуб. Надо поужинать. Почему бы и нет? Ужин с Инной. Женщины такое любят, так что он одним выстрелом убьет сразу двух зайцев.

— В ресторан, — решил он. — Потом ко мне в гости.

Он отодвинулся и дал девушке спуститься. Инна застегнула халат и спросила:

— Это в "Солод"? Как одеваться?