Между четвертым и пятым (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 28

Он заметил, что девушка какая-то дерганая, все время прислушивается к тому, что в комнате.

— Что-то не так? — уточнил он.

— Ой, да… Понимаете, тут Лора, — замялась девушка.

— А что с ней? — гость тоже обратил внимание, что собака не вышла встречать. — Заболела?

— Можно и так сказать, — ответила Инна. — Рожает.

Вот тебе и свидание! Серый замер, обдумывая сложившуюся ситуацию. В деревне собаки щенились как-то сами собой, без посторонней помощи. Вроде, не стоило волноваться. Но девчонка испугана.

— Веди, — сказал он.

Инна отвела его к собачьей лежанке. Лора лежала на боку и при их появлении жалобно заскулила. Мужчина погладил собаку по голове, а другую руку положил ей на брюхо.

— Ветеринару звонила?

— Да, только не берет.

— Дело труба. Ладно, разберемся.

— Да я все купила, что надо. Вот!

Серый порылся в пакетах и обнаружил там целый полевой госпиталь. Чего только не было там! Половина не пригодится, это точно. Ну ладно.

— Постели вон там.

Он приподнял собаку, и она встрепенулась, залаяла, попыталась тяпнуть с испугу, но он цыкнул на нее строго, и она затихла. Инна проворно постелила непромокаемую простынку. Собаку вернули на место, и она завертелась, изучая изменения. Кажется, ей не понравилось, но уходить она не стала.

— Сразу, наверное, не будет ничего, — сказал он, хотя был ни в чем не уверен до конца. — Пойдем чай пить. У тебя вода выкипает.

— А точно?

— Видел однажды. Собака только под утро ощенилась.

Инна немного успокоилась. Значит, время еще есть. Может, утром дозвонится до вета, и все пройдет в его присутствии. Она подвинула ближе масляный обогреватель, чтобы собаке было теплее, и пошла на кухню.

Мужчина пил чай и думал, что романтический настрой уже сбит окончательно. Наверное, какие-то высшие силы против того, чтобы он эту девочку… Не пара они, не пара. Но все равно приятно быть рядом.

Инна уже два раза наливала чай. Сергей Викторович расспрашивал о брате, а еще про ее рисунки. Неужели ему правда интересно это? Она же не гений. Но он внимательно слушал о ее творчестве, как она училась, потом еще на планшете стала рисовать. И как потом это стало приносить деньги.

— А вы рисуете? — рискнула спросить она.

— Нет, и не пробовал. В школе немного. Только черчение хорошо.

Да уж. Карты-схемы еще читать умел. И чертить планы помещений и местности. Надо было — научился. Но вот рисовать не умел. Получались каракули, за которые еле-еле тройку смог получить. Однажды он был на выставке современного искусства в Москве. Там на стенах висели похожие "шедевры", как будто их неумело намалевал пятиклассник. Ни пропорций, ни нормальной штриховки, ни переходов цвета. Перспективы тоже нет.

Некоторые работы вообще! Вот эта девочка с длинными волосами, например. Так вроде рисунок детский, а впотьмах как призрак из телика. Ночью проснешься и заикой станешь.

Элегантные господа и дамы в коктейльных платьях и жемчугах ходили по галерее, пили шампанское и рассуждали о художественной ценности висящих на стенах творений. Когда Серому озвучили стоимость картин, он подумал: что за ***ня! Куда катится мир? Я бы не купил. И дома не повесил был.

Последнее, впрочем, сказал вслух. Его принципал, которого он тогда охранял, рассмеялся и сказал, что тоже такое дома не стал бы держать. Но как вложение денег вполне сойдет.

— Конфеты понравились? — спросил он, хотя и так видел.

Сидит, тянет в рот одну за другой. И шоколадку разломила, все пальцы в растаявшем шоколаде. Когда она, не думая, облизала пальцы, у мужчины все внутри свело. Мысли были совсем не о сладостях.

— Да, очень вкусно.

Совсем невмоготу стало. Она о своем, а он о своем. Каждый в меру своей испорченности.

Вдруг из комнаты раздался скулеж. Инна подорвалась и побежала в комнату. Серый за ней. Лора стояла на четвереньках и часто дышала через рот. Потом легла и отдышалась. Рядом с ней что-то лежало. Она принялась это ожесточенно вылизывать. Когда люди подошли ближе, собака заворчала. Потом продолжила лизать.

— Щенок! — воскликнула Инна. — А вы говорили, утром будет.

— Ну, мало ли что я сказал.

"***ать да рожать — не угадать", — подумал он про себя, внезапно вспомнив деревенского старичка, который это сказал. Он же потом хотел утопить щенят, но мальчишки не дали. Утащили их в заброшенный сарай вместе с собакой и там кормили до осени, когда пришло время возвращаться в город и идти в школу.

Лора наконец отстала от щенка, и хозяйка перевязала пуповину.

Через два часа собака наконец разродилась. Инна все переживала, что любимица истечет кровью или что щенки будут мертвыми, но все было хорошо.

— Восемь штук, — ахнула она, пересчитав присосавшихся к собачьему брюху щенков. — Как же их пристраивать-то?

Она посмотрела снизу вверх на мужчину, словно на что-то надеясь. Он хмыкнул и сказал:

— Пусть сначала глаза откроют. Что-то я не пойму, кто у нас папаша был.

Ему было интересно, какими получатся щенята в итоге. Иванченко подарить можно. Он предпочитал крупных, злых псов. На породу и родословную не смотрел. Главное — верность и хорошая дрессура. Последнюю суку он потерял, когда она по дурости сожрала приманку для крыс. Умирала собака страшно, в муках. С тех пор главный собак не заводил. Кажется, пришло время.

Инна вдруг вскочила, обняла его и поцеловала в щеку. Серый замер, а потом обнял ее в ответ и сказал:

— Вот так.

И в губы. Она ответила.

Серый притиснул ее к стене. В том самом месте, где его в первый раз торкнуло. Хотел снова так же попробовать. Целовал, а сам навалился, вклинился коленом ей между ног и приподнял. Девчонка легонькая, прямо верхом уселась на его бедро. Она застонала, негромко, но он услышал. Провел рукой ей по бедру до колена и обратно, задирая халат, обнял за талию…

Романтику нарушило собачье семейство. Лора зачем-то встала, наверное, хотела устроиться поудобнее. Один из щенков отвалился и начал пищать. Мужчина нехотя отодвинулся. Инна отдышалась и улыбнулась счастливо и немного смущенно.

— Ой, а у меня руки грязные.

— Это ничего.

Но отпустил, и девушка ушла в ванную руки мыть. Вышла задумчивая. Серый все ждал, что скажет, но она молчала.