Зима[лето] том 1 (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 8

Приехали, как прилунились. Мягкий толчок о земную твердь. Ольга не любила лифты. Однажды она застряла во время пожара на телебашне, которую обслуживал их ЧОП, и страшно перепугалась. Все кончилось хорошо, но она потом долго не могла ездить на лифте.

Муж почувствовал ее смятение, взял за руку, и сразу стало спокойнее. Потом потянул ее наружу, на выход. Снова помог сесть в машину и повез, даже не спрашивая, куда ехать. Вот, значит, как? Ольга решила, что это тоже было в досье. Этот мужик все о ней разузнал, прежде чем принять окончательное решение.

Деловая хватка и привычка никому не доверять, не проверив. И после этого, наверное, тоже. Он время от времени бросал на нее изучающие взгляды в зеркало над лобовым стеклом, и Ольга физически ощущала их, будто кто-то касается кожи.

— Вот здесь! — опередила она указание ДжиПиЭс навигатора.

А то проедут поворот и придется делать лишний круг. Зимин свернул, и они въехали во двор. Машина сопровождения вслед за ними. Ольга как будто со стороны оценила то, что имеет. Обычный спальный район, вторичный жилфонд, советская «однушка». Зато своя, зато — почти в Москве. Полностью выплачена ипотека. Ни от кого не зависит. Есть где приткнуться на старости лет с парой кошек, чтобы не было так одиноко.

Так она думала лет пять назад. И, что греха таить, снова на миг задумалась в ЗАГСе, когда не явился жених. Она бы еще долго не смогла никому довериться настолько, чтобы впустить в свою жизнь. А там и старость на пороге, стучится в дверь… Мужики падки на молоденьких, а женщин, как известно, больше, чем мужчин. Выбор есть всегда.

И почему-то всегда выбирают мужчины, а не женщины.

И детей у нее никогда не будет.

И вообще…

— Точно торопишься? — вдруг спросила она, и будто протянулся мостик над пропастью. — Может, зайдешь на чашку кофе?

Зимин на миг нахмурился. Попов, его зам, звонил и сказал, что забил «стрелку» Радимичу. Договорились встретиться в три часа и перетереть насчет подпольного казино и места для нелегальных боев. Надо было продумать законное прикрытие и способ отмывания денег. За эту часть обычно отвечал Мирослав.

Оставался час.

Мужик обычно не опаздывал и всегда являлся заранее, чтобы без помех оценить обстановку. Но если ненадолго, то можно.

— Минуточку, — сказал он.

Перезвонив заму, он скупо, в двух словах предупредил, что раньше не получится. Подъедет четко ко времени, не вопрос. Пусть там развлекает Радимича сам. Отключился, а сам подумал, что время не для пробок, должен успеть. Или… Вот ржака будет, если он приедет на метро. Зато вовремя. Машину можно кинуть тут.

Припарковался. Помог Ольге отстегнуться, случайно коснулся груди и снова вдохнул ее аромат. Умом, конечно, понимал, что это шампунь из отеля, но все равно … у него встал. Давно с ним так не было, однако.

— Какой этаж?

— Пятый. Пойдем пешком? — вдруг предложила она, и мужчина окончательно убедился, что она боится лифтов.

— Ладно. Веди.

По пути Ольга вытащила внушительную кипу почты. Какие-то открытки, наверное, поздравительные, от тех, кого она решила поставить в известность о переменах в своей жизни. Газеты — это понятно. Счета. Оплатит потом, когда пойдет гулять с соседской собакой. Мира Загитовна уже не могла ходить по лестницам, так что с ее пекинесом гуляла молодая здоровая соседка, живущая напротив.

А это что? Какое-то письмо. От Андрея! Господи…

Она остановилась на площадке между четвертым и пятым этажами и подышала. Зимин заметил, что на ней лица нет.

— Идем, — справилась она с собой.

Открыв дверь, хозяйка квартиры осмотрелась. Кроме тапочек, ничто не напоминало о бывшем. Ольга не стала их предлагать гостю. Просто брезгливо взяла двумя пальцами тапки и выкинула в ведро в санузле, мимоходом отметив, что там покоилась зубная щетка и полудохлый тюбик с лосьоном после бритья. Вот так. Мусор выкинул, но мешок не вынес. Арбайтен, Ольга батьковна. Не царское это дело — мусор выносить.

Она помыла руки и вышла из ванной. Потом пошла на кухню варить обещанный кофе. Мирослав тоже ополоснулся и даже отлил, раз уж он тут. Изучив содержимое полочек и ведра, мужчина довольно хмыкнул и вышел обратно.

Прошелся по комнате, изучая сдержанную обстановку, книги на полках — преимущественно на иностранных языках — и не находя следов постоянного пребывания другого мужчины в доме, Зимин усмехнулся. Совместные фото тоже отсутствовали. То ли ее жених вывез все свои манатки, то ли они проживали раздельно.

Лучше бы второе. Почему лучше, он так и не решил. Просто… лучше.

Ольга не казалась ему слишком доступной, хотя последние сутки говорили об обратном. Мыслей женщины он пока не знал.

Она дочь Летковых. Странно, что родители не общаются с единственной дочерью. Был еще сын, но он погиб при невыясненных обстоятельствах в автокатастрофе. Родители, достаточно молодые на тот момент, решили родить еще одного ребенка. Так появилась на свет Ольга.

Отец Ольги, Борис Иванович Летков, был крупным инвестором. Кроме того, он владел оптово-розничной сетью продуктовых товаров и держал логистический центр в пригороде. В сфере его интересов была активно развивающаяся сеть селективной косметики и мультибрендовые магазины молодежной одежды.

Мать его жены, Изабелла Юрьевна, в девичестве Падарская, была довольно известным фотографом и активно участвовала в культурной жизни города.

Дочь… О дочери ни слова, начиная с того момента, как ей исполнилось восемнадцать лет. Ни совместных фотографий на публике, ни упоминаний в прессе. Ни-че-го. Приписка начальника службы безопасности гласила, что, скорее всего, имела место семейная ссора. За год до разрыва девчонка была на домашнем обучении по состоянию здоровья. Причина не указана. Концов уже не найти. Хорошо, значит, прятали.

Кое-где интересы Зимина пересекались с холдингом Леткова. Занятно.

Почему дочь таких родителей живет в этой дыре? Неужели не может себе позволить что-то получше? Не шикует, живет скромно, хоть и со вкусом. Машины не заимела — это он и так видел, да и в деле было указано. Хотя на права сдала. Но на работу ездит, как простая смертная, на метро. Надо, кстати, распорядиться, чтобы кто-нибудь из парней ее возил туда и обратно.

Еще одна странность не давала ему покоя. На фото в досье были двое. Он сравнил и удивился. Ольга совсем не похожа на своих родителей. Отец — крупнокостный шатен, а мать — скорее всего, натуральная блондинка. Тоже не слишком грациозная. А получилась смуглая, изящная, как статуэтка, кудрявая «испанка».

— Слав? — услышал он и пошел на кухню.

Пахло неплохо. Да что там! Аромат стоял упоительный. Ольга священнодействовала на аскетичной, сдержанной кухне. Она варила кофе в песке. На подносике, погруженные в горячий песок, стояли две миниатюрные турки. Кофе она по-быстрому поджарила в микроволновке и смолола в пыль. Ванильный коньяк с танцующим внутри стручком нашелся на полке. Пару капель в самом конце. Все.

Господи, она дома! Вот теперь она точно дома.

И у нее гость.

Мирослав, казалось, заполнил целиком ее крохотную кухню, вытеснив весь воздух. Присутствие ощущалось на физическом уровне. Такому человеку нужно больше места, больше территории и пространства. Только тогда это странное давление исчезнет.

Ольга разлила кофе по чашечкам из тончайшего «ломоносовского» фарфора и подумала, что надо приобрести массивную толстостенную посуду специально для Зимина. Одно дело пить с подружками, а другое — с ним.

Пьет с удовольствием. Видно, что нравится. Молчит, думает. Сахара насыпал две ложки; она запомнила на будущее. Сахар держала для Андрея, а теперь — для него. Сама Ольга пила черный и горький, так что мгновенно раскрылись глаза и прояснилось сознание. Спать больше не хочется. Зато хочется петь во все горло! Что с ней?

Внутри расцветала радость. Распускалась неведомым цветком, и становилось ясно, что не конец света, и жизнь не заканчивается на этом. Будет трудно, но это ничего. Зато интересно и не скучно.